📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаНевская битва. Солнце земли Русской - Александр Сегень

Невская битва. Солнце земли Русской - Александр Сегень

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 105 106 107 108 109 110 111 112 113 ... 122
Перейти на страницу:

Теперь Александр мечтал сразиться с самим местером Вельвеном.

— Ратша, где Андреяш? — крикнул он, подскакав к бывшему тевтонцу.

— Я не вижу его, — отвечал тот. — Вероятнее всего, вицемейстер где-то позади собственного войска, как и положено военачальнику, не желающему осиротить свои полки. Советую и князю Александру на время угомониться и поберечь силы для решающего поединка с Андреасом. Если, конечно, таковой состоится…

— Добро, — согласился Александр, отъезжая с дружиной своей на некоторое расстояние от битвы. Но отсюда, в отличие от Вороньего Камня, ему ничего не было видно — лишь спины, спины, спины… И только по хоругвям и знаменам можно было догадываться, что вон там, под знаменем с медведем, ярославичи и костромичи, а там, где реет белый стяг с алым оленем, Святополк Ласка ведет в бой нижегородцев, городчан и юрьевцев; а вон — тверская великая хоругвь с ликом Спасителя в царской короне, там — посадник Семен Михайлович, заменивший Кербета, и там же должны быть ловчий Яков и Раздай с полочанами, смоленские воеводы Кондрат и Лукоша…

Аер протяжно и жалобно заржал, возможно, только теперь почуяв боль в покалеченном ухе.

— Не время, фарёк, жаловаться, когда кругом такое смертоубийство! — сказал ему Александр, вставляя меч в ножны и беря у Ратисвета лук со стрелами. Он сделал несколько выстрелов в сторону задних рядов тевтонцев — там свинья еще не была окружена нашими воинами и виден был ее толстый железный зад. Вдруг движение спин перед Александром усилилось, и вскоре войска быстро пошли вперед, отодвигая зад свиньи на сторону.

— Ужель рассекли? — волновался Александр.

— Грудинку — туда, окорока — туда, — засмеялся Ратисвет.

А через некоторое время и впрямь дошло известие — подскакавший Гаврило Олексич радостно доложил:

— Радуйся, княже! Твой брат Андрей вовремя с другого бока ударил. Рассекли мы свинью пополам. Голову и плечи окружили со всех сторон плотно.

— Много наших побито?

— Много, но немца — куда больше. Огорчися, княже…

— Кого?

— Ванюшу Тура убили. Воевода Раздай пал. У новгородцев Жидята погиб.

— Тур?.. Раздай?.. Жидята?.. — Александр сглотнул горечь, надавил на сердце, принимая глубоко в душу боль утрат, осенил себя крестным знамением. — Продолжайте отделять заднюю часть да гоните немцев к Узмени! Там их встренут души Саввы и Кербета!

Глава семнадцатаяИКОНУ И ОГОНЬ!

Архиепископу Спиридону казалось, будто Александр не съехал со скалы по опасной тропинке, а спрыгнул с нее, пролетел по воздуху по дуге, приземлился на лед озера и дальше поскакал по льду, таким стремительным был рывок светлого князя. Теперь Спиридон один остался на Вороньем Камне в окружении двоих своих спутников — монаха-молчальника Романа и священника Николая. Оба они в позапрошлом году были при Александре во время битвы со свеями на Неве, оба и теперь притекли сюда, где на сей раз Александр бился с тевтонцами. Роман вот уже четвертый год хранил обет молчания, данный им во спасение Руси от нашествий иноплеменных. А отец Николай временно был лишен права служить в храме за кровопролитную драку, которую он учинил с одним маловерным в Новгороде год тому назад. Две противоположности стояли подле Спиридона: справа — кипучий и неумолчный Николай, слева — само смирение и кротость, молчаливый Роман.

— Благослови, владыко, мне тоже возыметь меч и идти на подмогу войску нашему! — горел взором отец Николай.

— Не благословляю, — спокойно отвечал ему архиепископ, продолжая внимательно смотреть на то, что происходило на льду. Зрением он был не так остр, как князь Александр и его присные, но, и не отличая одного витязя от другого, а порой и русского от немца, он все равно мог судить, как развивается битва и кто в ней кого оборевает. И он видел, как после львиного прыжка Александра сильно ударили наши в левый бок немецкой свинье и стали медленно поворачивать ее, одновременно рассекая надвое.

— Гляньте, гляньте! — не утихал отец Николай. — Они уже режут! Режут кабана римского напополам! Спаси, Господи! Слава Тебе, Иисусе Христе, Сыне Божий! Владыко, ты зришь, яко наша берет?

— Помолчи, ненаглядный, прошу тебя, — сердито отвечал Спиридон, хотя вместо «ненаглядный» собирался назвать Николая «неугомонным».

Но тот молчать не мог:

— Прости, владыко, умолкаю, молчу. И впрямь, что-то меня разбирает. Но всё — молчу и молчу, и ни слова более не произнесу. Помоги мне, Царица Небесная, хранить такое же благое молчание, аки брат Роман! И что во мне и впрямь язык такой, словно ботало коровье, прости, Господи!..

— Да уймешься ли ты? Вот ведь — как хорошо с Романом!

— Молчу, владыко, молчу!

Спиридон тут понял хитрость отца Николая, стремящегося болтовней добиться того, чтобы архиепископ все же благословил его взять оружие и вступить в битву. И он стал стараться не обращать внимания на его бурные речи, дабы не потакать никаким ухищрениям. Он продолжал наблюдать за битвой, которая, кажется, неуклонно двигалась к торжеству русского воинства. Видно было, что немецкое блистательное построение рушится, падают их стяги, голова и плечи свиньи тонут, окруженные с двух сторон нашими воинами, а задняя часть уже начинает пятиться назад.

…И вдруг он увидел все это — как на иконе! Вмиг огромное и страшное зрелище убийства одних людей другими, распахнутое на несколько верст в окружности, обрело совершенно иной вид. И он увидел отчетливо икону, в середине которой на золотисто-буланом своем Аере скакал Александр, подобный Георгию Победоносцу, поражающему змия. Но только у ног коня не змий извивался, а огромный вепрь с окровавленной оскаленной мордой, ощерившийся длинными клыками, огненноглазый, покрытый черной, лоснящейся щетиной. И Александр поражал его сверкающим длинным мечом, вспарывал ему бок, поворачивая и заставляя пятиться в предсмертном хрипе. А там, у задних ног черного вепря, уже раскалывался лед, чтобы сраженный зверь мог провалиться в преисподнюю, откуда и вышел, приняв свиной облик, подобно тем бесам, которые говорили Христу: «Имя нам легион», но Спаситель вогнал их в свиное стадо и сбросил в пропасть.

Чудесное видение длилось недолго, и архиепископ тихонько застонал от досады, когда явленная его взору икона стала медленно, но неумолимо таять, вновь уступая место земному зрелищу. Спиридону стало страшно и помыслить о том, что, возможно, именно так, в образе этой иконы, видит происходящее здесь и сейчас Господь Бог, и ему, грешному архипастырю, в награду за его попечения дано было ненадолго посмотреть на битву глазами Бога.

— Господи, прости меня, грешного! — тихо прошептал он, многажды осеняя себя крестными знамениями, боясь впасть в грех гордыни.

Роман и Николай, следом за архиепископом, тоже взялись осенять себя многочисленными крестными знамениями, видимо, решив, что Спиридон увидел решающий миг сражения и молится о скорейшей победе.

И он понял их и действительно стал молиться о нашей победе. Потом медленно повернулся к Николаю и Роману, стоящим справа и слева за его спиной.

1 ... 105 106 107 108 109 110 111 112 113 ... 122
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?