Из Америки с любовью - Андрей Уланов

– Отлично, – пробормотал я, когда визг тормозов перестал звенеть в ушах. – Андрей, пойдемте глянем на эту... лабораторию строгого режима.

– Я с вами, – решительно заявила Кейт.

У меня не хватило духу ее остановить.

Со стелившегося над водой моста мы могли увидать не много – плотная ограда защищала территорию даже со стороны реки. Но и этого нам хватило, чтобы понять – проникнуть в лабораторию будет возможно, хотя для этого и придется потрудиться.

И снова, как при первом взгляде, меня охватило странное чувство – не то предвкушение опасности, не то священный ужас, страх божий. Хотя пугаться было вроде бы нечего – за оградой стояло с дюжину белых домиков разного размера, похожих на кубики из одного набора. Только одно здание выделялось. С краю от прочих примостился белый же геодезический купол. Я сделал себе мысленную заметку – первым же делом посетить его. Хотя, возможно, там располагается пост охраны и карцер для излишне хитрых шпионов.

– И как вы намерены туда попасть? – полюбопытствовала Кейт. – Проломить бампером главные ворота и перестрелять охрану?

– Ни в коем случае, – ответил я. – Мадемуазель, как вы думаете, на кладбище есть садовники?

Честно говоря, я только сейчас до конца осознал, насколько домашнюю и нежную личность представляю из себя. Меня так и тянуло забиться куда-нибудь в темный угол и заняться самоокапыванием минут так на полтораста. Или прибегнуть к более часто практикуемым методам снятия пост-боевого шока – выпивке, травке. Тьфу, да что ж это я! У меня же есть Кейт! И ей тоже нужно шок снимать! О такой роскоши ни один егерь...

Тут я вспомнил, что бой, собственно, еще и не начинался, и все депрессивные мысли немедленно порскнули прочь.

Итак, Арлингтонские лаборатории. Эх, дорого б я дал, чтобы понаблюдать за ними хотя бы день. Устроиться где-нибудь верстах в трех с хорошей оптикой и спокойно, обстоятельно понаблюдать. Понимающий человек из такого осмотра может вытащить ну, почти все.

Однако, к сожалению, Сергей абсолютно прав. Дня у нас нет. Три-четыре, от силы пять часов. Даже если предположить, что начальство этого кретина Бранта напрочь забудет о нем и суета начнется не раньше, чем бравый капитан разломает стул и доберется до ближайшего телефона.

Так что думай, голова, шапку куплю. Как в той притче: «Говорили дураку – учи пароли, запоминай явки». Кр-ретин.

Что нам известно? А ни х..., в смысле почти ничего. Известно, что вокруг лабораторий идет живая изгородь. Это, в общем-то, понятно – возвести трехметровую бетонную стену и утыкать ее поверху чем-нибудь остреньким они посреди столицы не могли. Другой вопрос, на кой они вообще затеяли это посреди столицы?

Ага, вот я и пришел. Отчего-то добыть нужное мне барахло в скобяной лавке Сергей запретил категорически, несмотря на все мои уверения, что до утра мы все вернем. В крайнем случае оплатим в тройном размере. Иногда у моего спутника бывали очень странные убеждения. Мне даже пришлось давать слово, что лавки я громить не буду. Вместо этого меня послали позаимствовать собственность правительства из сарайчика, где хранили свой нехитрый инструмент садовники при Арлингтонском кладбище.

Пся крев, да смазывают они когда-нибудь этот клятый замок?!

Впрочем, живая изгородь может остановить только розового слоненка, да и то надувного. Скорее всего она просто маскирует настоящую ограду – металлическую. Нет, слишком заметно, скорее всего проволочную. И вряд ли по этой проволоке идет какой-нибудь убийственный вольтаж – тушки ежиков, знаете ли, тоже привлекают нездоровое внимание. Скорее простейший замкнутый контур – дешево и сердито.

А вот внутри... Что может быть внутри, я даже опасался предположить. Все, что угодно! Исключая разве противотанковые мины. Может, бульдозер угнать?

Наконец замок поддался моим усилиям и, лязгнув напоследок, повис на дужке.

Просто удивительно, сколько всякого полезного инвентаря можно найти в обычном сарае! Кроме всего прочего, я обнаружил там металлические прищепки, по поводу которых у меня были наибольшие сомнения. Ну а провода недолго думая добыл из мотора самоходной газонокосилки геркулесовых пропорций.

– Господи! – охнула Кейт, когда я вынырнул из темноты, с трудом выглядывая из-за охапки добычи. – Мы что, кладбище раскапывать собрались?

– Длинная палка, – ответил я очередным перлом штабса Проценко, – лучший друг сапера.

– М-м-да, – неопределенно промычал Щербаков, что, как я успел уже узнать, переводилось примерно: «В самом деле, вьюноша, вы не переусердствовали?»

– Возможно, я и переборщил, – согласился я, прикидывая, как половчее упихать вязанку трофеев в багажник к трем чемоданам. По всему выходило, что торчать ей из окна, если она в это окно пролезет. – Мы, сибиряки, народ запасливый. По мне, лучше уж взять лишнее, чем забыть то, что потом действительно понадобится. По крайней мере, если ты можешь везти все это барахло на железном коне, да еще чужом, а не переть на собственном горбу.

Хорошо, что от кладбища до лаборатории езды было меньше пяти минут. Иначе я бы не выдержал соседства с садовым инвентарем, который так и норовил пырнуть меня под ребра. Особенно усердствовали грабли. На каждом ухабе я с замиранием сердца ждал ехидного треска рвущейся материи, знаменующего гибель моего костюма.

Вблизи изгородь лаборатории выглядела совершенно так же, как снаружи.

– Как думаете, Сергей, – поинтересовался Заброцкий с переднего сиденья, – с какой стороны лучше ломиться?

Я пораскинул мозгами. Со стороны дороги – нагловато, тем более там расположены ворота и будка охранников, со стороны реки – не уверен, но с моста мне показалось, что ограда подходит к самой воде. Значит...

– Давайте объедем территорию и подступимся с того краю, – предложил я. – Далековато от купола, зато ворот не видно совершенно.

Кроме того, вдоль дороги там какой-то доброхот высадил в три ряда деревья незнакомой мне породы, и их стволы неплохо заслоняли будущую арену наших действий. Главное, чтобы никакой ретивый полицейский не углядел брошенную машину.

– Там нет... – начала было Кейт, осеклась и со словами: «А, сняв голову...» – вывернула руль. Наш «фордик» вылетел на встречную полосу, оставляя на асфальте жирные черные полосы, как обезумевший карандаш, соскочил с дороги и запрыгал в сторону ограды.

– Кейт, а тебя на танке никогда не катали? – поинтересовался Андрей, вцепившись в сиденье, чтобы не биться теменем о крышу.

Мне было сложнее – я мог держаться только за водительское кресло.

– Нет, – безмятежно отозвалась Кейт. – Но я очень об этом мечтала. Приехали!