Don Diablo - Катя Лоренц

Как я так могла? Желать своего похитителя. Может у меня с головой не все в порядке? Стонала как последняя проститутка. Молила о продолжении. Я не хотела, это как-то само собой вышло.

Попыталась натянуть платье обратно.

— Я с тобой ещё не закончил! — развернул к себе лицом и подхватил под попу, понес к столу. Его орудие, как пика угрожающе покачивалась, даже не думая падать. Он посадил меня на стол, снял плате, болтавшееся на талии как пояс. Раздвинув мои ноги, устроился между ними, обжигая горячей твердой плотью. Смуглого цвета руки с ярко выделенными венами ласкали шею, грудь, а глаза горели огнем.

— Такая горячая, Я-рра, — он нагнулся к груди. Жёсткая щетина контрастировала с мягкими губами. В животе закручивалась спиралью желание, а внутри не хватало его. Я обняла его за плечи, прогнулась в спине, прося ещё ласки. Я снова мокрая, готовая для него.

Ему не нужен лубрикант, чтобы взять меня, его не нужно возбуждать минетом, ласками. Он как неутомимый зверь, им правят голые инстинкты и он заразил меня. Я снова хочу испытать оргазм.

Царапая его плечи, мысленно прошу прекратить эту агонию. Он отодвигается, берет член в руки и направляет в меня. Я трясусь от предвкушения, рассматривая мужское достоинство, увитое синими венками. Облизываюсь.

Защита? Мелькает в голове.

— Я успею выйти, — Диабло читает мои мысли. — Хочу почувствовать тебя, — и толкается внутрь. Я вскрикиваю от острых эмоций, разрывающих меня. Он держит меня за шею сзади, заставляя смотреть в глаза. Сейчас его движения не такие частые, он словно решил растянуть удовольствие. Так нежно, невыносимо хорошо. Мне хочется отблагодарить его. И губы сами тянутся к его губам. Он отшатывается как от чумной.

— Я не целуюсь, — переворачивает на живот и возвращается к прежнему дикому ритму. — Я трахать тебя хочу. А поцелуйчики оставь для мужа. Ты моя сука, пока не отработаешь долг. Горло першит от слез. Возбуждение спадает. Диабло рыча выплёскивает на меня горячую сперму. И швыряет на стол рядом со мной платок с инициалами D.G.G. — Вытрись. Водитель отвезёт тебя домой. Снова вжик молнии, его удаляющиеся шаги. Не могу повернуться, посмотреть на него

Гадко, мерзко. Чувствую себя использованной. Всего лишь сука, проститутка, которая отрабатывает долг.

Глаза щиплет поднимаю голову вверх. Ну уж нет! Не позволю себе реветь из-за очередного мудака. И больше не позволю себе чувствовать, то что чувствовала.

Диего

— Дон, — с поклоном обращается Маша. — Хотите вина? — она стоит позади меня, с бутылкой в руках. Мария из бедной семьи. Ее единственный родственник — брат, умер в недавней перестрелке с людьми Эль Пачо. Она попросилась работать у меня, помогать по дому, а я не смог отказать. Чувствовал себя виноватым, что она осталась одна. Единственным моим условием было то, чтобы она забыла о проведенной совместной ночи. Она согласилась. Работать здесь, это лучше, чем в моем борделе. Больше никуда бы не взяли девушку не окончившую школу.

— Нет, не нужно вина, — я хочу находится в здравом уме, что даётся мне крайне тяжело в присутствии Яры, которая должна появиться с минуты на минуту. Она проплывает, как невесомое белое облако. На ней нежное светлое платье, что при каждом движении покачивается. Гордо подняв голову, она встречается со мной взглядом. В ее глазах появляется жесткость и неаримиримость.

Я был с ней груб? Наверное. Но ей же было хорошо. До того момента, как она попыталась меня поцеловать все было просто прекрасно. Я опьянел от нее, похлеще, чем от бутылки мескаля, выпитого залпом. А так на минуточку, там пятьдесят пять градусов. И хуже всего, мне самому хотелось её поцеловать. Эти сочные чуть приоткрытые в порыве страсти губы. Это то меня взбесило. Возможно, проще отказаться от нее, найти ей замену, тем более, это дело нехитрое. Только свистни и перед моей спальней выстроиться очередь из первых красоток Мексики. Но я не готов был её отпускать.

— Доброе утро, Дон Диабло, — она широко безэмоционально улыбнулась, а в глазах холод, способный заморозить ад. От её голоса тысяча мурашек проносится по коже. У нее очень женственный, чарующий голос. Я отдал бы пол жизни, чтобы слушать его. Особенно сладко звучит, когда она стонет.

— Доброе, — киваю ей на место возле себя. Ярослава садиться, расправляя летящее платье. Маша услужливо предлагает ей вино. Ей Ярослава улыбается искренне, по-доброму.

Вот ведь странность. Мне хочется Ярославу, хотя я у нее не первый. А Мария, отдавшая мне самое дорогое, что у нее есть, свою девичью честь, с таким самозабвением, не привлекает больше.

— Маша, уйди, — Ярослава вопросительно изгибает черную бровь, раскладывая на коленях салфетку с небрежным изяществом, что это больше похоже на элемент танца. — У меня есть для тебя предложение, — её и без того горделивая осанка становиться ещё прямее. Подозреваю, что манеры ей привил муж и то общество, в котором она долгое время жила. Я хочу увидеть другую Ярославу. Ту, что была в той комнате в самом начале. Ярко горящую, как пламя, которая не прячется под маской навязанной благочестивости.

— Твоя выходка, с поджогом машины с товаром, принесла мне огромные убытки. Не считая сорванных сроков перед заказчиками.

— Считай я сделала доброе дело. Несколько миллионов людей остались без дозы. Остались живы.

— Нет. Ты думаешь они бросили бы из-за того, что мой товар не пришел? Открою тебе секрет. Они просто пошли и купили дешёвую синтетику Эль Пачо. Есть ещё и Колумбия и другие люди торгующие этим. Оттого, что я вдруг брошу, люди ничего не потеряют. Они просто найдут другого.

— Дон Диабло! — наигранного охает она, прижимая ладошку к аппетитной груди, чем привлекает мое внимание. — Да вы оправдываетесь передо мной! Занятно. Исповедь дьявола.

— Не поможет. У дьявола нет души. Рай ему не светит, как и ппрощени, — она действует на меня отрицательно. Не хватало разводить с ней философские темы. Не для того она мне нужна. — Итак. Ты месяц принадлежишь мне. Я имею тебя как хочу. Если не согласишься, то смогу отправить в бордель, — глаза Ярославы гневно вспыхивают, она смотрит на меня испепеляюще, желая превратить в уголь, а тонкие пальчики сжимают вилку, так сильно, что белеют. Секунду, она часто моргает, справляясь с сказанными мной словами.

Я хотел предложить мягко, подобрать более подходящие слова, но её предположение, что я оправдываюсь — взбесило. Да с какой стати?

— То есть, к мужу ты меня не вернёшь? — почему-то эта мысль мне была противна. Хотя такой вариант решил бы многие проблемы. Я бы избавился от нее, получил компенсацию. Но останавливало одно но. Я не хочу.

— Я дам тебе свободу. Более того, помогу перебраться в город, который ты выберешь. Плюс сумма на счёте, превышающая вдвое ту, что у тебя украли.

— Очень щедрое предложение. С учётом того, что ты мог взять все что хочешь, без моей на то воли, — она вернула внимание тарелке. А её глаза стали стеклянными. — Ну раз это «предложение», — с издёвкой выплюнула она, — то у меня есть условия.