Дитя Смерти - Алия Якубова

– Она пока слишком мала, но со временем сила начнет просыпаться в ней. Если бы я точно знал, когда это случится! Но увы… время мне неподвластно.

– Ничего, я буду рядом. Постараюсь быть, – пообещала королева.

– Спасибо. И все-таки есть одно "но".

– Какое?

– Сила Юраны будет огромна. Возможно, достаточная, чтобы уничтожить этот мир дотла. Я даже уверен в этом, если учесть, что ей подвластна Коса Смерти. Я не знаю, какой путь выберет моя дочь… Юрана должна выбрать сама. Но… – Танат запнулся, переводя дыханье, – Но если она создаст угрозу этому миру, поставит его на грань уничтожения, то… то убейте ее.

– Простите, что вы сказали? – Менестрес подумала, что ослышалась.

– Если Юрана вздумает использовать Косу Смерти для разрушения мира – уничтожьте ее. Убейте своей Косой. Я знаю, что отцовская просьба убить родную дочь звучит ужасно, дико, но так… нужно.

Менестрес помолчала некоторое время, потом тихо сказала, не смотря на Таната:

– Я понимаю вас. И, если обстоятельства сложатся подобным образом, постараюсь исполнить вашу просьбу.

– Спасибо. Но я очень надеюсь, что этого не понадобится.

– Надеясь на лучшее – готовься к худшему.

– Именно так, – едва заметно кивнул Танат, и, вновь накинув капюшон, добавил, – К сожалению, мне пора. Я постараюсь почаще навещать Юрану, но не знаю, будет ли для нее это лучшим выходом.

– О чем вы?

– Возможно, мне лучше вообще больше не появляться здесь. Исчезнуть из ее жизни, чтобы не причинять боль своими визитами.

– Решать вам, но ведь пройдут годы, Юрана вырастет, проявится ее сила, и ей нужны будут ваши советы, как управляться с ней. Я постараюсь помочь, чем только возможно, но мой род силы несколько иной.

– Вы правы. Я подумаю об этом. А пока прощайте.

И Танат исчез. Королева перевела взгляд на мирно спящую девочку и подумала, какой та кажется хрупкой, они и есть хрупкая. Поэтому с трудом вериться, что Юрана является вместилищем столь огромной силы. Ведь она совсем еще ребенок. И этот ребенок может стать угрозой миру… а может стать избавительницей.

В этот самый миг Менестрес окончательно поняла, что должна достойно воспитать эту крошку, иначе, если Юрана выберет неверную дорогу, ей придется срезать этот юный цветок…

А Юрана спала… спала и даже не догадывалась, как много на нее возложено и какие испытания ожидают.

* * *

На следующий день во дворец вернулась Немезис. Вампирша, давняя подруга Менестрес. Они были почти ровесницами и знали друг друга с детства. Правда, в последнее время Немезис много времени проводила в своем поместье – готовилась стать главой клана Гаруда, к которому принадлежала с рожденья.

Правда их отношения чуть охладели с тех пор, как Менестрес взошла на престол, но королева надеялась уладить это, поэтому и вызвала Немезис. А еще потому, что хотела, чтобы вампирша тоже приняла участие в воспитании Юраны. В воспитании именно как девочки. Хотя, возможно, ее воспитаннице это и не будет нужно.

Встреча прошла очень тепло. Менестрес впервые задумалась, что, возможно, ей не хватает подруг. Конечно, у нее с Лорой замечательные отношения, но Лора прежде всего ее птенец, а это во многом определяет линию поведения. К тому же Менестрес прежде всего королева, и, следовательно, не может себе позволить излишне либеральничать. Обладая столь огромной властью, приходится отказываться от некоторых личных радостей.

Менестрес не жаловалась и не собиралась ничего бросать, но порой становилось грустно… Вот она, одна из самых главных причин, по которой вампиры творят себе подобных, творят птенцов – желание убежать от подобной печали, прервать одиночество, обрести близкое существо. Но сейчас Менестрес было не до этого – появилась та, о которой нужно заботиться денно и нощно. Юрана.

Отзываясь на любовь Менестрес, девочка тянулась к вампирше. Юрана была не очень шебутным ребенком и зачастую замыкалась в себе. Сидела тихонечко в уголке, молчала и смотрела куда-то, словно видела недоступные другим миры. И только Менестрес могла вывести ее из этого состояния. Она брала девочку на руки, и они шли в сад.

Как-то само собой так получилось, что вампирша вспомнила все те сказки, которые когда-то рассказывали ей, а ведь тысяча лет прошла, и теперь рассказывала их Юране. Девочка, при всей непоседливости ребенка, всегда слушала очень внимательно. Возможно, дело было в чарующем голосе Менестрес, возможно – в самих сказках, но Юрана ловила каждое слово.

Со временем девочка почти перестала замыкаться в себе, но молчаливость осталась. С самого раннего детства она не любила выставлять чувства напоказ.

А время шло, продолжало неумолимый бег, и нет над ним власти ни у вампиров, ни у Смерти. Оно идет по своим нерушимым законам.

Юрана, как свойственно всем детям, выросла. Прошло больше десяти лет, ей уже исполнилось четырнадцать, но выглядела она младше из-за своего хрупкого телосложения. Но это хрупкость была обманчива, уж Менестрес знала. Сил у Юраны столько же, сколько у рожденного вампиром, т.е. выше среднего человеческого уровня.

Дочь Таната росла очень умненькой девочкой. Она любила учиться, и науки давались ей легко. Любое дело спорилось в ее руках.

Юрана самозабвенно полюбила верховую езду, а в двенадцать впервые взяла в руки меч. До этого она часто присутствовала при тренировках Менестрес, когда та оттачивала свое мастерство с Бамбуром. И королева замечала, как загораются ее глаза.

Поэтому Менестрес решила, что раз есть интерес, то умение владеть оружием будет не лишним. Она сама подарила Юране первый меч – короткий, легкий и тонкий. Как раз для неокрепшей детской руки. К мечу прилагались и два кинжала, которые полагалось носить на поясе и бедре.

Девочка была просто счастлива и с усердием приступила к обучению. Но даже при ее силе Юране приходилось не легко. Были и шишки, и ушибы с синяками, и боль – без этого никак. Но Юрана не сдавалась, проявляя недюжинную силу воли. И постепенно у нее начало получатся, так что в четырнадцать она уже справлялась с обычным мечом. К тому же начала осваивать лук и алебарду. Последнее особенно привлекало ее. Менестрес понимала почему – ведь Юрана обладательница Косы, а она, как вид оружия, ближе всего именно к алебарде.

Что до метафизических сил Юраны – они проспались крайне неохотно. К четырнадцати годам девочка научилась двигать предметы на расстоянии, но не слишком большие, все раны у нее очень быстро заживали, и она могла лечить некоторые повреждения у других, была имунна к вампирским чарам, вот, пожалуй, и все. С одной стороны немало, но с другой – не было той внушающей силы, которую предрекал Танат. И это беспокоило Менестрес.

Если сила не развивается, постепенно нарастая, с рожденья, то значит она пошла по другому пути и будет развиваться скачками. А опыт подсказывал королеве, что первые скачки приходятся на период полового созревания. Значит, это могло случится в любой момент и сильно испугать Юрану.