Олимпийские игры - Надежда Навара

Коротко говоря: бедолага-майор самоустранился от участия в «измене родине» и снял с себя всю и всяческую ответственность за последствия сделки по Ямбургу.

Мак-Кинли живо поинтересовался:

– Каким образом к вам попал сей любопытнейший документ, дорогой коллега?

– С вечерней почтой, – буднично ответил Данкельд, но сейчас же спохватился: – Вы понимаете, это – катастрофа!

Ямбуржец обладал поразительной способностью нагнетать обстановку. Ал нахмурился и задумчиво сцепил пальцы рук. Через несколько минут он прервал напряжённую тишину:

– А что, собственно, произошло? – Новоганзеец откинулся в кресле и широко улыбнулся. – Не вижу повода для беспокойства.

Данкельд аж задохнулся от удивления. Представитель президента Баринова меньше всего ожидал услышать столь легкомысленное заявление.

Специалист по безопасности взял тон опытного психиатра-практика и снисходительно просветил его:

– Текст письма однозначно указывает на то, что в данный момент господин Кузнецов-младший находится в глубокой депрессии. Знаете ли, контузия, поствоенный синдром, высокая нервная нагрузка по работе, хронический недосып, наконец. Вот и не выдержал, сорвался. Когда люди Фарроу найдут майора, ему потребуются квалифицированный медицинский уход и длительный отдых в каком-нибудь тихом пансионе.

Ал скорбно покачал головой и закончил уже на оптимистической ноте:

– В любом случае, что бы там ни произошло, это письмо не может повлиять на судьбу проекта.

Осторожного Данкельда всё ещё терзали сомнения.

– Вы так считаете?

– Убежден. – Мак-Кинли подарил скептику ободряющий взгляд. – Личное мнение майора ничего не решает. Он юридически передал старшему брату право выступать от лица совладельцев «Кузнецов Энтерпрайзис».

Теперь и до советника дошло.

– Правильно! Мы информируем…

– Нет! – решительно отрубил Ал. – Не надо суетиться и привлекать внимание полковника и президента к несущественным деталям.

Он перешел на официальный тон:

– Его высокопревосходительство председатель фон Штауфен желает подписания договора, и он будет подписан здесь, на Олимпии.

Окончательно прозревший ямбуржец молча кивнул.

– Надеюсь, я ответил на все ваши вопросы, коллега? – недвусмысленно осведомился Мак-Кинли.

– Да… Да.

Советник встал и потянулся к документу на столе.

Ладонь специалиста по безопасности твердо припечатала бумагу.

– Письмо пока останется у меня.

Данкельд смущенно отдернул руку и направился к выходу из номера. На полпути он остановился и впал в неожиданную откровенность:

– Честно говоря, коллега, я счастлив, что Новая Ганза направила в нашу комиссию именно вас. Даже не представляю, что бы мы делали…

– Вы льстите мне, – быстро перебил Ал, пожал надоедливому гостю руку и одновременно мягко направил его к выходу. – Примите мои наилучшие пожелания, и до встречи!

Когда сияющая физиономия Данкельда наконец исчезла, а дверь номера закрылась, Алиссон Мак-Кинли чуть было не подпрыгнул от радости.

«Какая удача!»

Глупая выходка неуравновешенного майора сильно подняла шансы новоганзейца на завоевание сердца Светланы Ларсон – убежденной сторонницы проекта «Возрождение».

Довольный собой и жизнью специалист по безопасности направился в постель.

Предложение Алиссона Мак-Кинли отужинать вместе не удивило Светлану Ларсон. Как всякая уважающая себя особа женского пола, она отлично знала, какое впечатление производят на окружающих мужчин спортивная фигура, правильные черты лица и большие, излучающие оптимизм глаза. Честно говоря, она давно ожидала проявлений романтической активности от молодого и привлекательного представителя Новой Ганзы.

К сожалению, тот выбрал неудачный момент для установления внеслужебных контактов. Девушка снисходительно позволила наивному Мак-Кинли поухаживать за собой, дождалась окончания ужина, добралась до номера, поблагодарила разгорячённого кавалера за чудесный вечер и с милой улыбкой закрыла дверь перед его носом. До новых встреч, дружочек.

Её нимало не смущали мнимые или действительные страдания несостоявшегося Казановы, сейчас мысли Светланы целиком занимало исчезновение Алекса.

В номере она первым делом избавилась от элегантного, но ужасно стеснявшего свободу движений вечернего платья и прочих полагающихся к нему аксессуаров. Затем переступила босыми ногами через упавшую на пол одежду и направилась в ванную комнату. Минут через десять она, по-детски отфыркиваясь и вытираясь на ходу, вновь появилась в гостиной, оставила на ковре дорожку мокрых следов и пробежала к гардеробу.

Капитан достала из ящичка и вернула на шею офицерский медальон на стальной цепочке, надела короткую майку и шорты. Потом из недр шкафа на свет божий появились поношенный летный комбинезон и высокие ботинки на шнуровке. Композицию завершил лихо заломленный набок берет.

Светлана испытующе глянула в зеркало.

«Вот так-то лучше, подруга. Хватит прохлаждаться!»

Она вызвала по телефону такси и в два часа ночи прибыла в космопорт.

Сверкающая огнями стеклянно-бетонная громада главного здания возвышалась над комплексом прилегающих построек. Космические ворота Олимпик-сити работали круглосуточно.

Светлана вошла в отверстую пасть огромных дверей и нырнула в водоворот центрального холла. Смешавшись с разношерстной толпой, она взяла курс на терминал для частных транспортировок.

Молодой охранник за стойкой у входного турникета оценил привлекательную мордашку и ладную фигурку посетительницы и широко улыбнулся.

– Чем могу служить, мисс? У вас есть пропуск?

– Конечно. – Она игриво подмигнула стражу и подбросила в воздух чип-карту. – Лови!

– Оп!

Парень оказался не промах, кусок пластика приземлился точно в подставленную ладонь. Продолжая движение, он провел им по сканирующему устройству.

– Док тридцать четыре, секция семь, хм… Тебя нет в полетном графике, детка. Хочешь заказать внеочередной старт?

– Нет. – Она отрицательно мотнула чёлкой и скорчила забавную гримасу. – Сегодня я никуда не лечу. Боссу приспичило проверить яхту – завтра катаем гостей.

– О’кей, проходи.

Охранник протянул ей пропуск, но отдавать не торопился. Слегка сжал пальцы, удерживая карточку.

– Я сменяюсь в пять, если еще будешь здесь, заходи – поболтаем, выпьем чего-нибудь.

– Я подумаю над твоим предложением… – многообещающе протянула Светлана. – И, пожалуйста, предупреди обслугу, пусть не суются в док. Я буду гонять движки и не хочу случайно изжарить какого-нибудь олуха.