На фронте в огне - Николай Дмитриевич Кондратьев

организации. Фабрициус взял на учет всех коммунистов и сочувствующих и организовал городской комитет РКП(б). Была огромная нужда в политически грамотных работниках для укрепления уездного исполнительного комитета и волостных Советов. И военком Фабрициус обратился в Смольный с докладом, в котором настойчиво просил срочно прислать в Гдов опытных коммунистов и как можно больше политической литературы. Петроград отозвался на эту просьбу и направил в Гдовский уезд группу большевиков с дореволюционным стажем. Все они были уроженцами Гдовщины, хорошо знали местные условия и сумели в предельно короткий срок созвать первый уездный съезд Советов, а также провести перевыборы волостных исполкомов, очистив их от вражеских агентов.

У Яна Фрицевича выработалась привычка подытоживать каждый прожитый день. Он был недоволен собой, если не удавалось выполнить все, что наметил на день. Срочных дел было очень много, так как военком исполнял и обязанности начальника пограничного района. В запросах и рапортах военному руководителю Северного участка отрядов завесы А. В. Шварцу Фабрициус не раз просил прислать в штаб погранрайона опытного военного специалиста. И вот наконец 13 апреля 1918 года в Гдов приехал бывший командир 6-го Финляндского стрелкового полка Михаил Николаевич Васильев, назначенный начальником Гдовского погранрайона. Фабрициус был раздосадован, когда узнал, что новый военрук — полковник старой армии. С недоверием относился Ян Фрицевич к офицерам «высокого ранга».

— С чего начнем? — настороженно спросил он Васильева.

— С рубежей обороны. Покажите их на местности…

«А военрук-то, кажется, деловой», — отметил про себя Фабрициус и согласился:

— Хорошо. Выезжаем завтра. В семь утра…

Выехали точно в семь на бричке. На первых постах, в Ветвеннике и Кунести, задержались всего на несколько минут. Васильев остался доволен. Он убедился в том, что красноармейцы свои обязанности знают, оружие у них в исправности. Обстановка спокойная: неприятель за озером, в сорока верстах.

Однако настроение у Васильева сразу испортилось, когда приехали в деревеньку Сосницы, что прижалась к берегу Теплого озера, соединяющего Чудское озеро с Псковским. Начальник погранрай-она озабоченно походил вдоль узкой полосы талой воды, затем поднялся на песчаный бугор и в бинокль осмотрел противоположный берег. Присел на крупный валун. Вытащил из полевой сумки лист бумаги, что-то нарисовал и пригласил:

— Присаживайтесь. Решим небольшую оперативную задачку…

И приступил к ее изложению. Мыс Сосницкий — самый уязвимый на пограничной полосе: здесь ширина озера полверсты. Противник может легко преодолеть эту водную преграду, уничтожить постовых, беспрепятственно продвинуться к Раскопели и захватить базу Чудской озерной флотилии. Что делать? Необходимо срочно оборудовать пулеметные позиции на флангах — у печей рыбной сушки и у деревни Хомутово.

Фабрициус нашел логичным рассуждение военспеца, однако счел нужным заметить:

— У нас нет в резерве людей и пулеметов.

Васильев предложил выход:

— Следует снять пулеметные команды с второстепенных постов и перебазировать сюда. И нужно самим готовить пулеметчиков.

— Надо, — согласился Фабрициус, — и немедленно…

И порадовался: «Похоже, что военрука прислали подходящего. Вовремя подсказал, как устранить уязвимость пограничной полосы. Пример весьма поучительный. Ведь я не раз бывал здесь, а главных! просчет не заметил…»

5

30 мая 1918 года начальник Чудской озерной флотилии В. П. Самович прислал в штаб погранрайона донесение о том, что он отстранен от должности и стал помощником по хозяйственной части у нового начальника флотилии бывшего капитана второго ранга Д. Д. Нелидова.

Узнав об этом, Фабрициус, побагровев от возмущения, сказал Васильеву:

— В Чудскую флотилию назначили прохвоста и предателя Нелидова.

— Поясните, чем вызвана столь резкая оценка.

И Фабрициус рассказал о том, что в прошлом месяце пограничники задержали бежавших из Пернова офицеров — Троицкого и Дмитриевского. На допросе они показали, что в Пернове, на квартире купца Лейтмана, проживал некий капитан второго ранга Нелидов, который передал немцам секретный план минных заграждений в Балтийском море. Изменнику хорошо заплатили, и 15 апреля он выехал из Пернова. Показания пленных были отправлены в Гатчину, в штаб Северного участка завесы. А теперь штаб присылает этого самого Нелидова. Чудовищно!

— Советую вам не торопиться с выводами. Вызовите Нелидова, осторожно расспросите его и, если он и есть тот самый шпион, доложите по команде…

На следующий день Нелидов приехал в Гдов. Фабрициус в присутствии Васильева долго беседовал с новым начальником Чудской флотилии. Хотя Нелидов заявил, что он горячий патриот и сочувствует коммунистам, его разглагольствования, некоторые факты его биографии, в частности упоминание о пребывании в Пернове, подтверждали подозрения Фабрициуса. В конце разговора Ян Фрицевич уже с трудом сдерживал раздражение, презрение к предателю. Почувствовав это, Нелидов сказал:

— Вы, кажется, мне не доверяете, товарищ комиссар?

— Доверие и уважение не выдаются в виде пайка, их надо заслужить, — гневно заявил Фабрициус. И, не сумев сдержаться, продолжал: — Кстати, когда вас направляли в Чудскую флотилию, никто не поинтересовался, чем вы занимались в Пернове?

— А чем интересоваться? Я жил там всего два-три месяца…

— Какие сведения вы передали немецкой разведке?

— Это что — допрос?

— Отвечайте!

— Немцы интересовались минными заграждениями на Балтийском море. Я наотрез отказался дать эти сведения. Я присягал на верность отечеству…

— Вижу, вижу. Вон отсюда, негодяй!

Испуганный Нелидов выбежал из штаба.

Васильев хмуро проговорил:

— Начали за здравие, а кончили за упокой. Ян Фрицевич, вы чудесной души человек, но есть у вас большой недостаток — чрезмерная горячность. Советую: когда почувствуете, что раздражение переходит в неистовство, посчитайте про себя до дюжины. В данном случае это правило нужно было применить после того, как вы резонно заметили Нелидову о доверии и уважении, которые надо заслужить делом. А вот о ваших догадках по поводу того, что этот прохвост передавал секретные сведения немецкой разведке, кричать не следовало. Вы раньше времени раскрыли свои планы…

— За добрый совет спасибо. Нервы подводят. Теперь и вы убедились: Нелидов — предатель. О нем надо сообщить в Москву.

— И чем скорее, тем лучше.

Фабрициус написал рапорт во Всероссийское бюро военных комиссаров, в котором потребовал отстранить Нелидова от должности начальника Чудской озерной флотилии и предать суду военного трибунала.

…В начале июня Фабрициуса назначили военным комиссаром формирующейся 2-й бригады 6-й Петроградской дивизии. Комбригом стал М. Н. Васильев.

В конце месяца Фабрициус побывал в Москве на совещании военных комиссаров. Поездкой он остался доволен: встретил старых друзей, ознакомился с опытом работы других, приобрел политическую и военную литературу. Не успел вернуться в Гдов, как радостное настроение улетучилось. В штабе Ян Фрицевич узнал, что Нелидов приступает к разоружению Чудской флотилии и к передаче пароходов в распоряжение рыбного отдела Петроградского Совета, утверждая, будто тем самым спасает флотилию, так как немцы не имеют права захватывать гражданские суда. Фабрициус немедленно написал донесение в Народный комиссариат по военным и морским