Странные времена: предвиденные происшествия с бессмертными - Куив Макдоннелл

Он отчаянно осмотрелся по сторонам. Сердце бешено колотилось в груди, а глаза едва не выскакивали из орбит. Стальные пластины удерживали риелтора на месте, прижимая к стене за лодыжки, запястья, талию и шею. Рядом, сложив руки на груди, стоял Моретти. Он улыбался и удовлетворенно кивал, рассматривая обездвиженного Джейса.

— Отлично, отлично. Все сработало как надо. Проверка прошла удачно, — пробормотал коротышка и провел ладонью по лысине, приглаживая остатки волос над ушами, после чего обратился к пленнику: — Итак, не помню твоего имени, прошу минуту внимания. Хочу сообщить пару важных вещей о себе. Во-первых, у меня прекрасное обоняние. Во-вторых, я ненавижу, когда мне лгут.

Джейс попытался ответить, но с зажатым ртом это было крайне сложно сделать.

— Да, и в-третьих, я владею тем, что вы называете магией, — продолжил Моретти, для наглядности взмахнув руками в воздухе, а затем покрутил пальцем у виска и добавил: — А еще я немного безумен, но это неудивительно, после пыток-то. Знал бы ты, насколько изобретательными становятся бессмертные, когда хотят наказать, но не могут убить…

Казалось, янки погрузился в воспоминания, но очень скоро встрепенулся и уже более радостным тоном заявил:

— А, не обращай внимания. Только посмотри, бормочу себе под нос, как старик. Нельзя забывать о главной задаче: спасти жизнь больного ребенка, — он прижал ладонь к сердцу. — Видишь, не такой уж я и плохой. Оказываю помощь тем, кто в ней нуждается. Твое кратковременное неудобство послужит высшей цели. — Моретти взглянул на часы. — Кстати, пора приступать к следующей фазе. Итак, если через десять секунд ты не сумеешь освободиться от оков, я тебя убью, — коротышка посмотрел на перепуганного Джейса. — Ну-ну, не надо так паниковать. Всем нам однажды предстоит умереть. Не мне, само собой, но тебе точно. — Смерив веселым взглядом отчаянно дергавшегося пленника, американец покачал головой. — Ты даже не стараешься. Может, не хватает зрителей?

Он взмахнул рукой, и груда поломанной мебели зашевелилась. Послышался тонкий писк. Джейс заметил быстрое приближение какой-то фигуры и зажмурился в ожидании столкновения, а когда его так и не последовало, осторожно приоткрыл глаза. В нескольких дюймах от лица в воздухе висела большая крыса. Она бешено извивалась, пытаясь выбраться из сжимавшей ее невидимой руки. Джейс вполне разделял ужас грызуна.

— Итак… десять, — прогремел голос Моретти, которого теперь заслоняла крыса.

Пленник принялся изо всех сил извиваться, дергая руками и ногами в поисках малейшего зазора под металлическими кандалами, но те не поддавались, будто подстраиваясь под малейшие движения Джейса и сопротивляясь его попыткам освободиться. Все это время безумный коротышка спокойным и даже скучающим тоном продолжал отсчет:

— …Три… два… один… ноль… И — ты мертв!

Джейс с немым оцепенением проследил, как крыса отлетела в сторону и с кошмарным писком врезалась в стену.

Затем Моретти свистнул, и металлические пластины, державшие пленника на месте, внезапно исчезли. Он неуклюже рухнул на пол и поднял глаза как раз вовремя, чтобы заметить, как ненормальный клиент вскинул руки ладонями вверх, превращая оковы обратно в невозможно маленький стальной шарик.

Джейс пополз прочь, подвывая на ходу.

— Расслабься, — крикнул ему вслед Моретти. — Мне просто нужно было проверить, работают ли оковы так, как обещали производители. Не переживай, я на самом деле не собираюсь тебя убивать. Твоя жизнь не имеет значения, чтобы так напрягаться. А, кстати, есть и хорошая новость…

Он прошептал какое-то слово и взмахнул рукой. Воздух тут же наполнился ароматом цветущей сирени.

Джейс почувствовал легкое онемение, словно разум отказывался воспринимать происходящее. Моретти достал какой-то предмет из внутреннего кармана пиджака и помахал золотой монетой на цепочке перед глазами риелтора.

— Успокойся, приятель, почти все кончено. Просто следи за блестящим кругляшком, — с этими словами коротышка поводил запястьем, заставив подвеску быстро вращаться. — Вот так. Теперь ты забудешь события последних двух часов, а когда вернешься в офис, то удалишь записи об этом складе. А если кто-то спросит, то ответишь, что помещение уже снимают. Отдай ключи.

Джейс послушно подчинился приказу.

— Хороший риелтор. И вот еще что. Каждый раз, когда произнесешь слово «просторный», будешь удаляться в уединенное место и бить себя по шарам. Понял?

— Понял, — кивнул Джейс и глупо улыбнулся.

— А теперь беги на работу, — велел Моретти, похлопав парня по голове, и убрал монету во внутренний карман. — У меня полно дел. — Проследив за уходом риелтора, коротышка подбросил на ладони связку весело звякнувших ключей и удовлетворенно вздохнул: — Не понимаю, почему британцев называют недружелюбными.

Во многих смыслах это был самый британский ответ из всех возможных в сложившейся ситуации.

Новый начальник наказал сам себя, причем буквально. Крови из раны натекло столько, что вбежавший в кабинет Окс тут же упал в обморок. Грейс взяла происходящее под контроль: вызвала скорую помощь, подняла ногу пострадавшего и наложила жгут. Все это время Бэнкрофт вопил и изрыгал проклятия, при этом мастерски избегая употребления бранных слов и не поминая имя Господа всуе. Ханна стояла в стороне, слишком ошарашенная, чтобы оказаться полезной хоть кому-то. Это было лишь второе собеседование девушки, но она подозревала, что обычно они проходят с куда меньшим кровопролитием. Однако крохотная часть сознания все это время повторяла: «И все же работа твоя. Это же хорошо, правда?» Чуть более громкий голосок возражал первому: «Да, но что это за работа? Начальник — самый отвратительный человек во вселенной, который сам выстрелил себе в ногу и теперь орет на всех, кто пытается помочь». В качестве возражения первый голос принимался напевать песню группы D: Ream «Быть должно только лучше».

Приехавшие медики осмотрели ногу Бэнкрофта и заключили, что основные повреждения носят поверхностный характер. Мушкетон был заряжен песком и прочим хламом, так что кожа пострадала не от пулевого ранения, а скорее от прямого попадания разнообразного мусора. И все же полиция, которая явилась через пару минут после скорой, решила конфисковать оружие. Естественно, Бэнкрофта не слишком порадовала ситуация, однако он дождался, пока медики погрузят его на носилки и вынесут на свежий мартовский воздух, прежде чем обрушить на сотрудников полиции весь незаурядный запас бранных слов. Очевидно, заключенное с Грейс соглашение действовало лишь внутри здания. Оскорбленные представители органов правопорядка явно подумывали, не предъявить ли обвинение кричащему дебоширу, но решили не проводить в его обществе ни минуты лишнего времени. К тому же, как показалось Ханне, их смена уже подходила к концу.

Сотрудники газеты наблюдали за отбытием скорой. Грейс отправилась в больницу вместе с Бэнкрофтом, иначе медики, чья зарплата даже близко не покрывала увещевания столь эксцентричного пациента, не устояли бы перед искушением открыть двери на первом же подъеме и позволить притяжению сделать грязную работу за них. Что ни говори, а Бэнкрофт умел произвести неизгладимое первое впечатление, сравнимое, пожалуй, только с взорвавшейся миной. Несмотря на уговоры Окса, Саймон запрыгнул на велосипед и последовал за машиной скорой помощи, чтобы «держать руку на пульсе», по словам парня. Главное, чтобы это оставалось фигурой речи.