Скай. Дело первое - Андрей Волковский

Скай сосредоточился и перебросил защиту с себя на кучера. На расстоянии, да еще и при непрерывном движении объекта это оказалось гораздо труднее, чем на экзамене в Академии. Но он смог, хотя именно после того экзамена публично заявил, что ему-де это заклятье никогда не потребуется, потому что он не собирается связываться со слабосильными напарниками.

Понял ли Пит, что произошло, или просто лошадь устала, но кучеру удалось наконец взять животное под контроль. Кобыла еще храпела и временами отрывисто ржала, но позволила человеку ухватить себя под уздцы и медленно повести по кругу. Бока лошади вздымались и опадали, с морды капала пена, и вид у неё был, с точки зрения Ская, похуже, чем у любого упыря.

Упыря, кстати, больше не ощущалось. Видимо, почуял магию и удалился под шумок.

— Ты чего застыл! — вполголоса, чтобы не вспугнуть едва начавшую успокаиваться лошадь, напустился на волшебника Пит. — Я ж тебе ору «Уходи!», а ты стоишь столбом!

— Извини! Защиту ставил, — оправдался Скай. — Там в кустах нежить была.

Пит нервно обернулся и посмотрел на колышащиеся под ветерком кусты.

— Была?

— Удрала куда-то, они магии опасаются. Завтра посветлу попробуем выследить, сейчас у меня сил маловато, а они наоборот в силе, — Скай показал на вышедшую из-за тучи круглую луну.

— А чего еще они опасаются? Она нам лошадь ночью не схарчит?

— На амулет для лошади у меня сил хватит, — успокоил волшебник. — А вот для нас уже нет. Но в дом она и так вряд ли сунется, у нас огонь, свет…

— Это хорошо, — кивнул Пит, не сводя, впрочем, глаз с обломанных лошадью кустов.

Ночью никто так толком и не уснул. Пит положил рядом с собой топор и вскидывался на каждый лошадиный всхрап. Волки выли уже ближе к имению. Птицы на озере устроили соревнование на самый душераздирающий вопль. Ская мучали дурные предчувствия. Впрочем, пророческого дара у него не было ни на грош, так что с первыми рассветными лучами он с радостью позабыл все дурные мысли. Кроме двух: во-первых, он так и не разгадал тайну гаргульи, и во-вторых, еды осталось очень мало, двум здоровым парням даже позавтракать как следует было нечем.

Утром помятый Пит почесал щетинистую щеку и спросил:

— Так каков план, сударь Скай? По-быстрому, я так разумею, мы уже не управимся?

— Какой я тебе после вчерашнего сударь? Мы ж уже, вроде, даже на “ты” перешли? — усмехнулся волшебник.

Погорячившийся вчера кучер смущенно потупился.

— На самом деле ты меня вчера спас, — признался Скай. — Я не успел бы закончить щит. Так что имеешь полное право называть меня просто по имени. И ругаться тоже.

Пит улыбнулся.

— Вы… Ты меня тоже вчера спас. Эта скотина мне едва кости не переломала. Да и там, на дороге, мне же неслабо так по башке прилетело. Свалился бы вскоре, если бы не твоё волшебство.

Скай кивнул.

— Ну, с благодарностями разобрались, давай думать, что будем делать дальше? Мы с твоим господином сроки не обсуждали, я вообще полагал, что это предварительная договоренность, а потом еще основная будет. А он сходу предоплату на стол — и «завтра на рассвете».

— Да, господин долгие разговоры не любит. Но мне хотя бы сказал, что пришлет кого-нибудь через две недели за нашими бренными останками, если не вернёмся к тому времени.

— А что ж еды на две недели не дал?

— Еды надо было купить в Скалках, — смутился Пит. — Но я, виноват, думал, что сперва надо вам… тебе показать особняк. А вдруг бы ты топнул-хлопнул — и всё, можно домой ехать? У нас же тогда экипаж был. Думал, если дело долгое, то я за провиантом сгоняю.

— Ну, сгонять ты можешь и сейчас — лошадь, вроде, после вчерашнего уже оклемалась?

— А сейчас мне уже что-то не хочется тебя тут одного оставлять, с нежитью этой. Да и в особняке по-прежнему странновато. Я, конечно, не волшебник, но что-то мне подсказывает, что эти ваши охранные чары совсем даже не закончились на Донни. Ну, та ловушка, может, и разрядилась, но где-нибудь есть и ещё. С привратником, опять же, не всё ясно — кто его куда девал? А вдруг убийца всё ещё по округе бродит? Мне, между прочим, господин велел присмотреть, чтобы всё прошло спокойно. А это уже на спокойно не тянет.

— Ладно, а есть мы что будем?

— Осень же! В озере рыба, в лесу грибы, орехи, ягоды…

— Тогда давай так: до полудня будем искать провизию, а после пойдем упокоивать нашего неживого приятеля. До ночи с ним неплохо бы покончить. А домом займемся уже завтра, раз сроки не поджимают.

— Да, к ночи было бы неплохо избавиться от немертвого. Как-то мне плохо спится, когда он по округе бродит.

* * *

Коридор тянулся и тянулся. Нику временами казалось, что всё это происходит не всерьёз, не на самом деле. Что он спит. Может быть, даже подцепил горячку. И всё это просто мерещится ему в бреду. Особняк, камера, знаки на спине, духи, голод и боль. Но такой боли во сне не бывает. И такого всепоглощающего голода тоже. Он уже примерился было укусить себя за запястье. Вонзить зубы и пить горячую кровь, чтобы хоть немного заглушить голод. Всё равно этот коридор бесконечен. Из него не выбраться. Может быть, на самом деле он уже мертв? Может быть, те, кого одерживали духи, обречены в посмертии вечно ползать в темноте?

Боль в укушенном запястье оказалась внезапно острой. На глазах выступили слёзы. Боль напомнила, что он жив. Жив, и будь всё проклято, если он не выберется! Коридор не бесконечный. Он вообще не такой уж длинный, если вспомнить.

Что, не хочешь вспоминать? Боишься? Не зря дух назвал тебя слабаком, ой, не зря! Ползи, слабак, ползи. Руку вперед! А теперь колено. И вторую руку…

Вторая дверь тоже не была заперта.

* * *

Рыбная ловля оказалась делом поначалу увлекательным. В детстве Скаю порыбачить не довелось — никто из родни не тратил времени на такую простолюдинскую ерунду, а гулять с другими мальчишками его не отпускали. Поэтому и копка червей, и прилаживание снасти, которую предусмотрительный Пит, как выяснилось, брал с собой во все поездки, «а вдруг случай подвернется?», к длинному ивовому пруту, и закидывание удочки в воду казались ему чем-то сродни особой таинственной магии. И, как и положено незнакомой магии, поначалу она ему не давалась. Наживка на леске выписывала в воздухе петли и фортели, норовила зацепить кусты или шлепнуться самому же Скаю на макушку. Но Пит оказался хорошим учителем, и вскоре ученик уже смог сам забросить удочку почти туда, куда целился.

— Начнет дергаться, сам не тяни. Толкни меня, я покажу, как вываживать правильно! — сказал Пит, забрасывая свою удочку неподалёку.

Конечно же, когда поплавок задергался, Скай на радостях позабыл все наставления и радостно потащил добычу к себе. Рыба рвалась и сопротивлялась. Волшебник тащил. Пит пытался что-то подсказать, но было поздно. Рыба сорвалась с крючка и скрылась в озерных глубинах, блеснув на прощание серебристым боком. Освобожденная леска свистнула возле самого уха незадачливого рыбака и запуталась в ветках прибрежного куста. Пит тихонько ругнулся, плавно вытянул из воды рыбину даже побольше упущенной Скаем и полез выпутывать леску. Скай пристыженно молчал.