Портфолио мадам Смерти - Маргарита Малинина

— Давайте организуем пикник! — придумала Лера.

— А здесь можно? — удивленно спросила идущая рядом с ней Феля.

— Здесь — нет. Но можно выйти к заливу. И ни в коем случае нельзя сорить!

— Ты говоришь, как мой папа, — скуксилась подруга Валерии Светлана. Мы как раз подошли к фонтану, где греческий юноша стоял посреди бассейна, приложив руку к белой мускулистой груди и чуть отставив ногу.

Катя тут же внесла сногсшибательную идею встать всем так же, как и он, и на фоне этого фонтана сделать групповой снимок. Задумку поддержали все, за исключением индейца. Наверно, он просто не понял, о чем речь. Тогда Паша подле-тел к нему с фотокамерой и стал объяснять, куда нужно нажать, чтобы вылетела птичка, не забывая вставлять в пропитанную эмоциями речь излюбленное «андестэнд», точно индеец английский понимал куда лучше русского. Наконец Большая Нога, ой, простите, Орлиный Глаз понял, чего от него хотят, и сделал довольно качественный снимок. То есть влезли все одиннадцать человек, и никто, как ни странно, не был обезглавлен. Почему-то необычайно радовало то, что персонаж времен Старого Света, покрытый перьями, одетый в пончо и медвежьи лапти, сумел сладить с современной японской техникой, как будто произошло единение культур разных времен и пространств.

— Третий раз здесь, — поделилась Света, — и никак понять не могу: как же они работают, эти фонтаны? Лер, небось вранье все это, что без электричества?

— Откуда здесь электричество? — отвергла мысль о надувательстве Малинова, но не смогла внятно объяснить, каким образом работает красота.

Умник Логинов не мог не влезть в диалог:

— Стыдно, девушки. Принцип сообщающихся сосудов. Шестой класс.

— Я прогуливала физику в школе уже с первого занятия, — заявила Барская, точно кичась.

Боже мой, а вот я не прогуляла в жизни ни од-ного существенного урока, подумать только! Для уточнения: существенные — это все, кроме физкультуры, труда, ОБЖ и всяких там факультативов.

Осчастливленные новыми впечатлениями, путешественники вышли к заливу и расположились на берегу.

Паша постелил под мое мягкое место свою джинсовку, оставшись в одной футболке, это удивительным образом подняло настроение. Нет, я не садистка, просто приятно, когда мужчина чем-то жертвует. Хотя, повторюсь, Самойлов считал, что я на него еще в обиде. Женька с Катькой отсели от общей массы, чтобы спокойно обниматься, чмокаться, наслаждаться обществом друг друга и видом ровной глади спокойного моря. Наверно, они представляли себе, что находятся на отдаленном от цивилизации острове совершенно одни. К несчастью, мне робинзонствовать мешали девять человек, каждый из которых так и норовил присесть на край Пашиной джинсовки, в том числе и сам Самойлов. Мне же не хотелось делиться, приходилось выдумывать разные хитрые способы от них отодвигаться вместе с дорогой мне одеждой-подстилкой, в то же время не обижая людей.

— Давайте выпьем! — прозвучало роковое из уст Фелицианы, вслед за этим из ее пакета вынырнули на землю, накрытую газетой, две бутылки дешевого вина. Все оживленно поддержали идею выпить, тогда она достала из пакета пластиковые стаканчики.

Валерия же взяла с собой лишь салатики в пластиковых коробочках, хлеб и нарезку. Это и послужило закуской. Я сначала отказывалась пить вино, но салат хотелось чем-нибудь запить, а ничего другого не было. Логинов с Любимовой по-прежнему притворялись, что они вдвоем, не подключаясь к банкету.

— Фалька, извини, что я тебя за косу дергал! — произнес второй тост Павел. Первый был «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались».

— Извини, что я тебе нагрубил и чуть не врезал! — чокнулся стаканчиком с моим другом металлист, позвякивая всяческими побрякушками на куртке.

— Вздрогнули! — поддержал народ тост.

— Я куплю ваш диск, как только вернемся на родину, обещаю! — продолжил Павел налаживать отношения с социумом.

— А я… Я куплю… Куплю тебе настоящий шнурок для звонка! — придумал-таки достойный ответ Фалалей.

— А я напишу про тебя песню! — вставила словцо Феля, смотря на моего друга влюбленными глазами (однако!) и приглаживая зеленую половину головы.

Мне стало скучно, я поднялась (мое место тут же заняла пианистка, успев поставить подножки другим охотникам за Пашиной джинсовкой раньше, чем они собрались так же поступить с ней и остальными) и отправилась гулять по берегу одна.

Несмотря на то, что дождь прекратился, в небе сгустились громадные черные тучи, напомнив мне о прогнозе погоды: обещали среднего балла ураган. Хотя синоптики врут, как… синоптики.

Вдалеке плыл куда-то по своим важным делам большой неторопливый корабль. Я шла вперед, обходя большие валуны и думая о своем. На мелководье копошились забавные коричневато-серые утки. Одна из них осмелилась выйти из воды и дружелюбно на меня посмотрела. Я присела и осторожно, боясь спугнуть птицу, протянула к ней ладонь. Утка сделала шаг в сторону, однако посмотрела прямо на меня робким взглядом, как бы советуя мне предпринять еще одну попытку.

— Не бойся, маленькая. Я тебя просто потрогаю, — успокаивала я птицу нежным голосом, пе-ремещаясь ближе и снова протягивая руку. Сперва показалось, что утка дозрела до контакта с гомо сапиенс, она стала даже протягивать к моей ладони голову вместе с шеей, но потом вдруг резко отпрянула, испугавшись чего-то, и быстро отбежала в сторону.

— Вот дура, — сказали за спиной. — Я бы от вас не убежал.

Я обернулась, все еще сидя на согнутых коленях.

— Просто вы ее напугали своим приходом. Почему вы за мной всюду следуете?

— Я ли один? — спросил Александров. Явный намек на Пашу.

— С ним мы дружим очень давно, — ответила я, не конкретизируя личное местоимение. И так было понятно, о ком речь. — А вас я знаю второй день. И знаю ли?

— Не прочь с вами познакомиться получше, — широко заулыбался негр.

— Что вы хотите…

— Нет-нет! — испугался парень. — Неправильно поняли. Ничего неприличного я не имел в виду. — Кеша присел рядом. — Знаете, Юлия, сначала я решил, что вы с ним пара, и уже хотел отстать, но потом я понял, что вы друг другу не подходите и потому не можете быть парой просто по определению.

— Это еще почему?

— Я сам долго не мог понять, — вздохнул молодой мужчина с темной кожей. Присмотревшись к нему, я отчего-то подумала, что среди своих он, должно быть, красавчиком считается. А я вот не знала, что и думать. Нестандартные у них лица. Что поделать — на экзотику меня никогда не тянуло. — Вижу, что-то в вас обоих не то, но не могу понять, что же мне не нравится, — продолжал тем временем Кеша. — И вот всего пару минут назад, когда вы сидели рядом на этой джинсовке, а я вас двоих разглядывал, то понял-таки, почему вы друг другу решительно не подходите.

— Ну? — поторопила я, так как меня почему-то эта галиматья весьма заинтересовала. С одного бока, все понятно, парень подбивает под меня, неясно чем ему приглянувшуюся, клинья, и очень последовательна в этом случае данная тактика — убедить, что тот, с кем дама на тепе-решний момент, ее недостоин. Затем пойдет рассказ о том, какой же он крутой и известный баскетболист, сколько же бабок он имеет, и это должно вывести меня на мысль, что стоит поменять одного парня — неподходящего, на другого — подходящего. Такие мысли, как мне казалось, витали у него в голове, и я бы перестала с ним разговаривать в тот же миг, когда это поняла, если бы не одно обстоятельство: помимо вышеизложенного, в моих мозгах застряло кое-что еще. Как я уже говорила, парень был нестандартен, а стало быть, такое стандартное поведение во время «подбивания клиньев» для него не может быть типичным. Либо это меня насторожило, либо просто взыграло любопытство, короче, я решила сначала его выслушать, а потом уже послать в… Африку.