Один дар на двоих - Лариса Васильева (Lara)

Приложив часы к уху, я услышала негромкое тиканье.

– Довоенные, что ли? – удивилась.

Неужели Марфа Константиновна, предчувствуя скорую смерть, решила одарить меня наследством?

– Еще старше, – вздохнула бабуля. – Если мы с тобой встретились при таких обстоятельствах, значит, жить мне осталось ровно тридцать минут. Сейчас уже меньше, – кивнула она на часы, предлагая мне посмотреть.

Стрелка стояла на отметке «двадцать пять».

– Понимаешь, Ани, – Марфа Константиновна старалась говорить твердо, словно речь давно уже заготовлена, но я чувствовала ее волнение, – все люди смертны. Но одни умирают в окружении близких, друзей или знакомых. А есть те, которые в момент смерти остаются одинокими.

Не знаю, к чему вела Марфа Константиновна, но явно не к добру. А бабуля продолжила:

– Меньше чем через полчаса меня не станет. Ты появилась здесь, чтобы скрасить мое одиночество в последние минуты.

Я закашлялась. Бабуля хоть и стара, но выглядит неплохо. С чего ей умирать?

– Теперь это твой долг. Твой дар. Твое проклятие. Назови как угодно, – спокойно сказала бабуля. – Хочешь этого или нет, но ты будешь перемещаться к людям за тридцать минут до их смерти.

– И какой в этом смысл?

Я почувствовала, как меня потряхивает. На этот раз уже не от холода. Опустилась на стул, чтобы собраться с мыслями.

– Поговорить, скрасить одиночество. Возможно, кто-нибудь напишет предсмертную записку или позвонит близким, разобравшись с давней враждой. У каждого своя история. Я привела пример, но сейчас другое время. И люди другие.

Марфа Константиновна опустилась в кресло-качалку.

– Так ты тоже такая? – Я моргнула, чувствуя, что если бы не сон, непременно грохнулась бы в обморок.

– Была такой, – улыбнулась бабушка, вновь посмотрев на фотографию своего Коленьки. – Весь род Меламед такой. По женской линии. Мать моя и бабка. Твоему покойному отцу дар не передался, но я знала, что ты его получишь. Ты в детстве была – ну точно как моя мать. Такая же проницательная и острая на язык. И парни на тебя так же не заглядывались.

А это здесь при чем?

– Женихи словно чувствовали, что со мной что-то не так. За версту обходили. Да и когда мне было создавать семью?

Поднявшись, бабуля взяла фотографию мужа с комода и села обратно в кресло.

– Только Коленька словно не замечал моих странностей. – Марфа Константиновна снова прослезилась. – Ходил за мной как приклеенный, вот я и сдалась. А когда детишки пошли, моя странность сама собой улеглась. Да и куда мамке исчезать, когда дите одно дома? У меня ведь три сына. И у всех ребята. Только ты одна девчушка получилась.

– Бабуль… – Я посмотрела на часы. Стрелка в районе двадцати.

– Да, да, – словно опомнившись, пролепетала бабушка, – заболталась я, а время идет. Там в шкафу пальто синтепоновое. Таня, мать твоя, оставила в прошлый приезд.

Я встала и открыла шкаф. Желтое пальто висело на вешалке.

Марфа Константиновна заставила его взять.

– И сапоги, – напомнила бабуля, – негоже по зиме разгуливать босиком. И деньги в шкатулке на комоде возьми. Там на обратный билет.

Жутко смущаясь, заглянула в шкатулку.

– Запомни, Ани, когда люди вокруг – нечего бояться. Опасайся, когда ты одна. Мало ли чего. Теплую одежду держи рядом. Деньги, кошелек, а главное – паспорт. Никогда не знаешь, куда занесет тебя судьба. А теперь иди ко мне, милая, дай тебя обнять!

Мы обнялись. Я поцеловала ее в морщинистую щеку.

– Ты не реви, внучка, – проговорила Марфа Константиновна, вытирая с моей щеки слезы. И когда только успела расплакаться? – Я по Коленьке соскучилась. Давно встречи жду. Деньки уж считаю. Ты Тане позвони, скажи, что Марфа померла. Она все поймет. А сама уходи.

Я вышла на улицу, потому как бабушка гнала прочь. А по щекам слезы текут, не могут остановиться. Взглянула на странные часы: не тикают. И стрелка замерла на тридцати.

Деньги в кармане пальто, на голове – капюшон. Сапоги теплые, хотя и по-старушечьи практичные: нет даже маленького каблучка.

Вспомнила последние слова бабушки и набрала маму:

– Мам… бабуля умерла.

– Марфа Константиновна! – услышала вскрик матери в трубке, и связь прервалась.

Несколько минут я стояла на улице, собираясь с мыслями. Потом телефон снова зазвонил. Номер незнакомый.

– Ани Дмитриевна, вы где? – раздался мягкий голос босса.

Очуметь! Он тоже во сне! Видимо, красотой крепко меня приложил.

– В Гагарине, – пробормотала я, на всякий случай оглядевшись.

В телефоне повисла тишина.

– В каком? – спустя несколько секунд хриплым голосом уточнил Фил.

– Город такой. Родина Юрия Алексеевича.

В трубке снова воцарилась пугающая тишина.

– Отправьте свое местоположение, – потребовал Фил через пару томительных минут.

Я представила, как босс рвет и мечет, не обнаружив меня на рабочем месте. Прервав звонок, добавила номер шефа в записную книжку. Открыла вайбер и выбрала в контактах Фила. Миленькое фото. Нажала «отправить местоположение». Пусть увидит, что я не лгу.

Добравшись до автостанции, купила билет на автобус. Рейс через полчаса, значит, есть немного времени для кофе. Пока стояла в очереди, по видеосвязи позвонил босс.

Я ответила. Полюбовалась на Фила. Лицо невозмутимое, но, могу поклясться, готов меня убить.

– Что вы там делаете? – поинтересовался Фил, высматривая что-то за мной.

Подошла к табло, чтобы босс увидел название города.

– У меня бабушка умерла, – мое горло сдавил спазм.

– Когда умерла?

– Сегодня, – я вздохнула.

– Ясно.

На этом связь оборвалась. Или босс в ауте, или в жутком бешенстве. Фил меня убьет, в лучшем случае уволит. Я скрестила пальцы, умоляя, чтобы недавние события оказались кошмарным сном.

К вечеру я благополучно вернулась в город и помчалась на автобусную остановку. Четыре часа. У босса вовсю идет презентация.

Поймав удивленный взгляд охранника, влетела в здание фирмы, прямиком на второй этаж. Вбежала в кабинет, скинула желтое пальто, сапоги. Вытащила из пакета туфли, сняла пиджак со спинки стула и помчалась в конференц-зал.

Перед дверью остановилась, пригладила волосы и выровняла дыхание. Дверь была приоткрыта, поэтому я прислушалась. Презентация закончилась, но дискуссия продолжалась. По сторонам от Фила сидели юрист и заместитель по экономике и финансам. Босс хотел, чтобы я присутствовала вместо Алевтины.