Мои непутёвые путевые заметки - Ева Черная

Всё! Цель достигнута! Враг повержен! В смысле, ржет, как конь вместе с Мамой, и уже не сопротивляется продлеванию жизни посредством смеха.

Заметка начинающим врачевателем смехом:

Внимание!!! Учитывайте излишек собственного веса, дабы не придушить в порыве счастья собственное чадо.

Как разговаривает ребенок из русскоговорящей семьи, посещающий израильский детсад, где практически все дети англоязычные?

Примерно, как Младшенький пару лет назад на День варенья своего брата: «С Йом рождения ту юууууууу!»

Напевая мелодию «Хэппи Бёздей».

Йом – день на иврите (прим. автора).

Начало второго.

Мама только легла спать.

Состояние полудремы.

Открывается дверь детской – Средненький вышел посетить клозет.

Через пять минут голос оттуда:

– Мама, у тебя новые соседи…

Полусонная мысля:

«Какие новые соседи?»

«Ночь на дворе!»

«Почему «твои», а не наши?»

Дальше уже пошли более осмысленные:

«То ли у ребенка бред, то ли не проснулся совсем».

Решила проверить, какая из версий верная – поплелась к нему:

– Какие соседи? – с виду, казалось, вполне вменяемое состояние у ребенка.

– К тебе в комнату только что ящерица заскочила, – и улыбка на все свои молочные, постоянные и отсутствующие зубы.

Ну да, чего б ему не лыбиться, он же знает, что Мама теперь спать не ляжет, пока не отловит нового временного постояльца.

На переполох из комнаты выполз Старший и (после маминых визгливых: «я же не засну, зная, что она по мне может шастать!») решил тоже принять деятельное участие в «охоте».

Она все же состоялась. И даже вполне успешно.

Полчаса спустя запыхавшийся Старший, ржущий Средний и облегченно вздыхающая Мама выдворяли со своей территории временного квартиранта за периметр, то есть на улицу, из переносной тюрьмы в виде большой кружки, накрытой непонятно откуда тиснутой картонкой.

«Надо-таки завести кота или кошку – подумала Мама, сладко позевывая и собираясь еще досмотреть свой сон, – пусть бы сама охотилась на временных переселенцев, косяком лезущих каждую осень в нашу квартиру».

Мама всегда думала, что в своей рекламе пиццерии лепят количество иксов от балды.

Главное, чтобы побольше было.

Заявленные очередные XXL или XXXL уже давно не воспринимались, как нечто сродни колесу от КамАЗа.

Причем в каждой пиццерии свои параметры соответствия в сантиметрах всем этим иксо-элям.

Не, ну реально, как это еще воспринимать?

Сами предъявители икселевой тематики тоже понимали, что все не просто так.

И дабы не было проблем с потенциальными покупателями бесконечного иксового «счастья», внизу маленькими цифрами указывали диаметр в тех самых «см».

Тоже в принципе неплохо, но…

Это что же, Маме нужно каждый раз перед заказом бегать за сантиметром?

Чтобы определить – подходит это «колесо» ее семейству по размерам на съедание или нет?

Опять же вполне себе могут быть проблемы и ошибки с визуализацией всех этих сантиметров на все это мучное великолепие.

В общем, засада.

Потому Мама в выборе пиццерии для заказа стала еще консервативнее, чем в выборе кухонных Штучек, Которые каждый раз пытается ей всучить, в смысле «подарить», Папа.

Младшие уже второй час ныли Маме о том, что таки пора.

Раз в несколько месяцев дети вспоминают, что они давно не видели видео про Дядю.

Дядя, муж Маминой сестры, был для них предметом восхищения.

А диски, передаваемые Маме с очередной оказией с малой родины, поводом для выедания Маме же мозга.

Ну да, что может быть лучше, чем сесть перед DVD-плеером и посмотреть очередной сезон гонок на выживание.

Покомментировать под динамичное техно-музыкальное сопровождение типа: «Куда ты прешь?!»

Покивать важно головой под очередное интервью с участниками гонок.

И в очередной же раз полюбоваться заработанной Дядей неизвестно-какой-по-счету-медалькой.

Периодически, в особо кульминационные моменты, ставя воспроизведение на паузу и зовя Маму с кухни на «посмотреть».

Мама и в этот раз не избежала своей участи.

Поставила, когда надо, прибежала-покивала, поподдакивала

И если было надо, пообъясняла…

Продолжение тоже было традиционно-почти-ритуальным.

По окончанию диска Маму уговаривали достать альбом с фотографиями.

На которых Дядя совсем еще зеленый и почти девятнадцатилетний прыгал по трассе на мотоциклах, парил в воздухе и стоял на очередном пьедестале с очередным же кубком.

На этом вечер спортивных воспоминаний плавно переходил в просто-воспоминаний и заканчивался только после просмотра последней старой, почти столетней давности фотографии из Аргентины, с прилагающимся к ней письмом от сестры Маминой прабабки.

Которое загадочным именем «Роберто» (как звали сына двоюродной Маминой прабабки, а проще говоря троюродного Маминого деда) навевало на Маму ностальгические воспоминания о всех просмотренных в детстве-юности мексикано-аргентино-бразильских сериалах.

Мама с утра ликовала.

И думала о том, как же повезло, что Старшенький пойдет не в этом, а в следующем году в армию.

Еще пару лет назад она уже читала о том, что армия, наконец, взялась за ум и изменила рацион солдат в сторону более здоровой пищи.

Оно и понятно, несмотря на все нагрузки, форму служащим менять приходится слишком часто – так никаких денег не напасешься.

В прошлый раз руководство решило полностью заменить еще иногда попадавшиеся в меню сосиски курицами.

Что такое для еврейской мамы курица, вам рассказывать не надо.

И то количество блюд, которых из нее можно слепить, тоже не перечислишь.

Один наваристый бульончик чего только стоит.

Но… не единой курицей жив человек.

И угроза в виде остальных напастей, так любимых с младенчества местными детьми, но столь же неполезных, Маму беспокоила пресловутым «как бы чего не вышло».

Как же сынок обойдется без полезных супчиков, нежирных котлеток, оздоровительных салатиков?