Близость максимум - Алена Снатенкова

— По тебе, родная. Только по тебе. — От его «родная», хотелось блевать. Кровь из ушей, от такого противного слова. — Не каждая баба, разрешит своему мужику залезть в чужие трусы. Но, ты меня снова удивила. Знаешь, в следующий раз, засунь свое высокомерие в задницу, когда будешь мне говорить про любовь за деньги. Ты мало чем от меня отличаешься. Такая же продажная.

Господи, Озерин бредит или он под чем-то? Что за хрень он несет?

— Если я когда-нибудь стану похожей на тебя, то сама перережу себе глотку. Это мерзко. Ты мерзкий. И кажется, я тебе уже все сказала. Не испытывай моего терпения. Поверь, оно не железное. — На автомате выпалила ему в ответ.

— И что будет? Снова начнешь пугать своим Егором? А ты уверена, что он, вообще, что-то сделает для тебя? Вряд ли. Скорее всего, для Каролины он постарается, а ради грелки, точно нет.

Сделала глубокий вдох, когда услышала знакомое имя, которое до сих пор никак не давало покоя. Каролина- не та девушка, которая так легко сдается. Она огромная заноза в нашей жизни. Ее можно выгонять, ее можно послать, выкинуть из окна, но она все равно как бумеранг вернется и продолжит начатое. Такой тип людей. Такой гадкий тип людей. Еще утром я была уверена, что не услышу это имя в ближайшее время. Неделя, месяц. Точно не так быстро. Но как только услышала, что сказал Озерин, как тут же побледнела. Ее имя сказанное его ртом, вызывало только неописуемый ужас. Значит, и он знал о ней. Ольга рассказала. Конечно, не смогла упустить возможности рассказать про бывшую своего брата, которая так неожиданно объявилась. Только вот зачем он мне сейчас звонит? Что хочет доказать?

— Твой Егор, в данный момент находится в аэропорту. А рядом с ним его бывшая. — Напевая, говорил Юра. И я даже через телефон видела довольную улыбку на его лице. — Он ведь не сказал тебе.

— Он звонил. — Не зная зачем, выпалила я и тут же осеклась. Оправдываться перед этим червяком, будет лишним. Не стоит он этого.

— Наверно, хотел сказать, что у него дела, и он по работе улетает. Ведь не скажет же он тебе в лицо, что везет бабу свою тра*ть.

— Какие познания, Озерин. — Ледяным голосом ответила, хотя не верила последним словам. Егор так не сделает. Тем более если он и захочет Карлу, зачем им аэропорт? Все не сходилось.

— Решил лично сообщить тебе «хорошие» новости.

— Спасибо. Только, знаешь, свой бред можешь рассказывать мамочке. Только она одна может поверить твоим сказкам.

— Так, позвони ему. Спроси, где он находится? А главное, спроси с кем?

Резко захотелось сесть. Но не от страха, а просто от нервного напряжения. Его уверенный голос бесил. Он раздражал до такой степени, что хотелось крикнуть. Закричать, чтобы он закрыл свой рот и никогда больше не открывал его. Я все равно знала, что он врет. Но там, где есть Каролина, всегда будут сомнения.

— Юр, тебя сейчас должны заботить совершенно другие вещи. Например, Ольга, которая находится в психушке. Не боишься, что добрые доктора вправят ей мозги, и она поймет, какого урода полюбила?

Он что-то отвечал в трубку, но я уже не слышала. Сбросила вызов, довольная, что последнее слово было за мной. Заблокировала телефон и с отвращением кинула его на кровать, чтобы тут же подскочить и схватить его, нервно тыкая на один контакт.

— Ты где? Дозвониться до тебя не могу. — Егор ответил сразу же.

— Дома. — буркнула, не заметив раздражения в голосе.

В трубке послышался шум.

— Ник, подожди, не слышу.

Секундная пауза, и тишина.

А у меня ком в горле. Заведомо боялась услышать, что он мне сейчас скажет. Вздохнула и встала с места. Знала, что как только он мне все озвучит, то я тут же рухну. Все рухнет.

— Я здесь. — сказал Егор, и от его голоса мне на секунду стало спокойнее. Всего лишь на секунду. Затем… — Ник, звонил сказать, чтобы сегодня не ждала меня.

Сердце пропустило несколько ударов и застучало с такой силой, что, казалось, еще немного, и оно превратит в щепки грудную клетку.

Успела закрыть рукой рот до того как из него чуть не выскочили слова «Я, так и знала».

Ощущение предательства сзади подлетело, и до хруста сжало плечи. До онемения, до адской боли. С телефоном в руках подошла к зеркалу, и увидела в нем бледную как смерть девушку с дрожащими руками.

— А ты… — тихим голосом заговорила я, стараясь сделать так, чтобы Егор не понял моего внутреннего состояния. Может, совпадение? Такое ведь тоже может быть. Озерин уже доказал всем, что он прогнил от своего вранья. И сейчас мог от сестры узнать, что Егор уезжает, позвонить мне, и ужалить побольнее. — Егор, а ты знал, что сегодня придется улететь?

«Скажи, нет. Скажи, нет. Скажи, нет» — как заклинание повторяла эти слова, пока ждала, когда на том конце трубки ответят.

Он не может никуда улететь с Каролиной.

Господи, какую боль причиняют только мысли об этом. Егор и Каролина. Вдвоем. В самолете. Хочется зашить рот ржавой иглой, чтобы только в голос не заорать от той картинки, которая с таким напором лезет в голову.

— Улететь? Я ничего не говорил тебе про полет, Ника.

«Ты — нет. Другие постарались».

— Нашлись люди, которые подсказали. — без запинки ответила ему. — У тебя есть «милые» помощники, которые всю работу сделали.

— Судя по твоему боевому голосу, рассказ у них получился длинным и интересным. — как-то сухо ответили мне. Можно даже сказать жестко.

— Ага. Очень интересным. — Не буду ходить вокруг да около, изображая из себя идиотку, которая пытается окольными путями выяснить у мужика, где он и с кем? Пусть знает, что я в курсе всего. — Даже не спросишь, кто именно?

— Ник, мне плевать, кто там языком своим чешет. Тут другое бесит. А, именно твоя реакция на все это дерьмо.

За то время, что мы живем вместе, я успела изучить повадки Морозова. И с уверенностью могу сказать, что сейчас он с силой сжимает телефон и хмурит брови, злясь на меня. А на что злиться? На что? Я ведь самого главного еще не спросила. Я не узнала, рядом ли с ним Каролина, или нет? А скрипеть зубами только оттого, что мне что-то рассказали посторонние люди — глупо. Я должна злиться. И я злюсь. Бешусь от неизвестности. Бешусь от непонимания и недосказанности. Я до сих пор ощущаю себя преданной. Понимаю, что не должна себя так вести, но не могу. Слишком много раз меня предавали. Слишком много раз сравнивали с грязью и не переживали о чувствах. Конечно, Егор другой. Он кардинально отличается от Озерина, но… Человек не всегда может контролировать свои чувства и эмоции. Я до сих пор помню слова Карлы, что он всегда возвращается к ней. Помню каждое ее слово. И не могу сказать, что полностью не верю им.

— Просто ответь, знал ли ты заранее, что сегодня тебя не будет в городе?

— Ника, что за?… — игнорирует мой вопрос, и я слышу, как его кто-то зовет. Голос мужской, а это уже безболезненный выдох.