Ангелино Браун - Дэвид Алмонд

— Вы эту живность дома держите? — Бруно Блэк деловито открывает тетрадь и облизывает карандаш.

Профессор недовольно морщится.

— У нас в г-гостях, — начинает и. о. директора, — главный ш-школьный инспектор Б-Бруно Б-Блэк. Мистер Блэк, знакомьтесь: профессор Ту-Тухлятти.

— Ха! — говорит Бруно. — Профессор Тухлятти разводит тухлых тварей.

— Саламандра — это амфибия с гладкой кожей, которую иногда ошибочно называют тритоном, — уточняет профессор.

Бруно что-то карябает в блокноте.

— Я перечислял этих животных, — говорит профессор, — чтобы передать красоту и гибкость моего родного языка.

— У вас гибкий язык? — интересуется инспектор.

Профессор морщит лоб.

— Разумеется, мой язык не так гибок, как язык саламандры. И разумеется, у меня нет таких домашних животных, мистер Блэк, я лишь использовал их в учебных целях.

— Соврал, значит? И про язык, и про тварей — будто дома они у вас живут?

— Соврал? Что вы называете ложью?

— Вам, может, и не ложь, сэр, — говорит Бруно Блэк. — А по мне, так враньё. А я тут главный! Я главный инспектор из департамента. И дети ваше враньё тоже слышали, они подтвердят. — Он поворачивается к классу. — Дети, этот профессор сказал вам, что у него есть тритон, питон и обезьяна? Облезлая!

— Да, сэр, — отвечает Алиса и ещё несколько учеников.

— А потом признался, что этой вонючей живности у него нет, верно?

— Да, сэр, — отвечает нестройный хор.

— Да, сэр! — повторяет Бруно Блэк. — У вас и вправду гибкий язык, приятель! Гибкий и скользкий — специально, чтобы сбить с толку этих бедных детей. Я ставлю первую метку, сэр, и она чёрная. Да-да, вы получаете чёрную метку от главного инспектора Бруно Блэка!

Профессор смотрит на него пристально. Инспектор продолжает:

— Это может привести к серьёзным неприятностям.

— К каким именно? — Профессор удивлён.

— Скоро мы выведем вас на чистую воду, — продолжает Бруно. — Выясним, настоящий вы профессор или вся ваша учёность — пшик! Кстати, а фамилия у вас настоящая? Или тоже выдумали? Замаскировались?

— Фамилия самая настоящая! Я профессор Тухлятти из прославленного Вздор-на-Болотного университета. Имею семь почётных докторских степеней, являюсь членом…

Бруно Блэк зажимает уши ладонями.

— Бла-бла-бла! — говорит он. — Да кому нужны ваши степени? И шевелюра ваша не впечатляет.

— Что с ней не так?

— А сами не видите?! Мои волосы аккуратно расчёсаны, а ваши… Да у вас воронье гнездо на голове! Подайте-ка детям пример! Пригладьте шевелюру, поправьте галстук, брюки подтяните!

Профессор заглядывает в свою бездну. Но указания выполняет.

— То-то! — говорит главный инспектор. — Ладно, продолжайте учить. И говорите это… как его… грамотно!

— Грамотно? Я? — Профессор ошеломлён.

— Грамотно говорить — первое дело. Или вы не согласны?

Профессор открывает рот, но не в силах произнести ни слова. Бруно строчит в блокноте.

— Хватит пялиться, Тухлятти, — говорит он. — Продолжайте урок, а я продолжу инспекцию.

Он подсаживается к ученикам, слева от Алисы Оби. И подаёт сигналы всё ещё стоящей у двери и. о.

— Вы свободны, мадам, — говорит он миссис Кротт. — Инспекцию этого лохматого вруна я проведу без вас.

И. о. выходит. А профессор снова закрывает глаза. И воздевает подбородок к потолку.

Алиса смотрит на Бруно Блэка.

— Вы не очень-то похожи на инспектора, — шепчет она.

— А на кого похож? — шепчет он в ответ. — На Мэрилин Монро? На далай-ламу?

Он улыбается: отличные идеи, обе, однажды он непременно так замаскируется!

— Инспектор я, самый настоящий, — говорит он. — Не шали, девочка!

Он пишет что-то в блокнот с важным видом.

— Простота точки! — говорит профессор громко, но не слишком уверенно. — Мы часто стремимся к этой простоте. Как и запятая, точка призвана…

Он вдруг смолкает и смотрит на Бруно, словно инспектор и есть та самая чёрная бездна.

— Продолжайте! — командует Бруно Блэк.

Профессор вздрагивает и продолжает урок. Бруно рисует в блокноте маленького ангела. Он показывает рисунок Падди Армстронгу, который сидит слева.

— Ты такого видал, приятель? — шипит он. К Падди скользит монета, пятьдесят пенсов.

Глаза парня круглеют от изумления.

— Да, — шепчет Падди.

— Где?

— Он в искусстве.

— А где искусство?

— Падди имеет в виду, что Ангелино сейчас рисует. У мисс Монтеверди, — встревает Алиса.

— У неё на двери написано: «Кабинет изящных искусств», — добавляет Падди и кладёт пятьдесят пенсов в карман.

— Восклицательный знак, например, — говорит профессор Тухлятти. — Как мы видели…

— ХВАТИТ! Мы уже наслушались вашей болтовни! — кричит главный инспектор Бруно Блэк, потрясая блокнотом. — С тобой всё ясно, Тухлятти! Ведёшь детей неверной дорогой. Ты лохматый неграмотный обманщик! Ухожу! Где эта ваша… и. о.?

Алиса встаёт:

— Я провожу вас, сэр.

Алиса подозревает, что инспектор им попался какой-то странный. И весь учебный день сегодня странный. И разобраться со всем этим гораздо важнее, чем сидеть на уроке для ОО. Они с Бруно Блэком направляются к двери.

Там он вдруг останавливается, поворачивается к Тухлятти и объявляет:

— Рекомендую вас немедленно уволить!

Мисс Монтеверди прекрасна всегда, а сегодня особенно. Солнце заливает кабинет изящных искусств и подсвечивает золотистые волосы учительницы. На ней широкая оранжевая блуза и фиолетовые джинсы, а в ушах болтаются серьги-дельфинчики.

Дети, среди которых наши знакомцы Джек и Нэнси, в пёстрых от краски фартуках стоят перед мольбертами с большими листами бумаги, рядом — банки с водой, кисти, наборы ярчайшего масла и нежной акварели.

Все рисуют Ангелино. Широко расправив крылья, он стоит на столе, на перевёрнутой плошке. Его балахон заляпан футбольной грязью. На подбородке — жёлтое пятнышко заварного крема.

Мисс Монтеверди ходит по классу, хвалит, подсказывает: