Джейн и Эмма - Джоан Айкен

Мисс Бейтс и ее мать, естественно, пожелали попотчевать полковника смородиновым вином и сладким пирогом. Они захотели позвать соседей, чтобы гость познакомился с половиной деревни, но он с военной быстротой и решительностью отклонил эти предложения. Наделенный не только резкими манерами, но также добрым сердцем и проницательностью, он сразу увидел, что обе пожилые дамы и сама Джейн страдают от мысли о грядущем расставании. Леди засиделись уже за полночь, плача и занимаясь делами, о которых вспомнили в последний момент, а оставшуюся часть ночи все трое плохо спали, если спали вообще. И самое лучшее, что он мог сделать для всех, — это как можно скорее увезти Джейн.

— Дорогая, если ты готова, поедем, пожалуй. Лошади отдохнули и накормлены, да и до Лондона всего шестнадцать миль! Ты и не заметишь, как мы приедем. А когда ты окончательно устроишься у нас, мы будем ездить туда и обратно каждый месяц.

— О да, но в этот раз, сэр, я ведь еду только в гости, разве не так? — с тревогой и настойчивостью спросила Джейн, когда Кэмпбелл после долгих и печальных объятий тети и бабушки посадил ее в экипаж.

— Конечно! — Он ущипнул Джейн за щеку, но повернулся и тихо сказал двум дрожащим, кутающимся в шали дамам: — Нам лучше сделать это пребывание девочки у нас как можно более долгим, чтобы она могла устроиться и даже, может быть, пустить корни. Я вижу, какую глубокую и сильную привязанность она испытывает к вам, как любит свой дом (это делает ей честь); для того чтобы сформировались такие узы, необходимо время. Ну ладно, все ли необходимое мы погрузили? Каждую корзинку, узелок, саквояж и букет цветов? Превосходно! Отлично! Мы быстро управились! А теперь, мои дорогие леди, — сказал он с некоторой долей нетерпения, — прошу вас, идите в дом, иначе вы совсем простудитесь. Обещаю, мы не тронемся с места, пока я не увижу ваших лиц в окне наверху. А ты, Джейн, дорогая, выгляни в окошко и помаши платочком своим друзья — вон они, пришли тебя проводить. Замечательно! Поехали, кучер. Посмотрим, как быстро ты нас сможешь доставить обратно на Манчестер-сквер.

Джейн вовсе не нужно было напоминать, чтобы она выглянула в окно и помахала провожающим; она прижалась лицом к стеклу экипажа; но трудно сказать, много ли она видела, потому что из глаз ее нескончаемыми потоками лились слезы. И все же, пока окружающий пейзаж оставался знакомым, она продолжала вытягивать шею, чтобы лучше было видно любимые картины и они прочнее запечатлелись в памяти. Когда же — и это случилось довольно скоро — дорога стала незнакомой и Джейн отвернулась от окна, полковник Кэмпбелл проявил чуткость и доброту и уткнулся в газету, позволив девочке выплакаться. После чего она почувствовала непреодолимую усталость от волнующих проводов и бессонной ночи и крепко заснула.

Когда она проснулась, примерно через час, экипаж уже катился по узкой улице пригорода. Шел небольшой дождь, и Джейн испугал вид из окна: ряды и ряды маленьких жалких домишек, а между ними — поля капусты и какие-то всклокоченные сады.

— Это Лондон, сэр? — спросила она.

Полковник добродушно засмеялся, услышав в ее голосе страх.

— Нет, это только предместье; не волнуйся, дитя! Ты увидишь, что район, где живет моя семья, довольно привлекательный; только десять минут ходьбы от большого красивого парка, не говоря уже о чистых улицах и элегантных магазинах. А моя дочь Рейчел с удовольствием позаботится о тебе; ты даже не представляешь, как много вопросов она задавала о тебе и еще задаст не меньше. Она так рада, что у нее будет спутница. Понимаешь, она и ее мать объездили за мной полмира: Франция — в этой стране Рейчел родилась, — Корсика, Вест-Индия, Голландия, Бельгия, Ирландия — они всюду сопровождали меня и никогда не могли обосноваться на одном месте. Так что бедняжка Рейчел не училась танцам, не брала уроки музыки, не праздновала дни рождения в кругу других детей, словом, у нее не было ничего того, что воспитанные маленькие девочки вроде тебя считают само собой разумеющимся. Она надеется, так же как ее мать и я, что ты поможешь ей во многих отношениях.

Полковник сказал все это очень дружелюбно, и Джейн почувствовала воодушевление, чего он, собственно, и добивался. Она пробормотала:

— О, конечно, но я тоже не очень много знаю о днях рождения и уроках танцев. Понимаете, в Хайбери я всегда жила очень тихо, с бабушкой и дорогой тетушкой Хетти, других детей там было мало.

— Но ты брала уроки у добрейшей миссис Прайор. Мне сказали, что ты в высшей степени знающая молодая леди и тебе много известно о музыке, так что в этом ты окажешь бесценную помощь Рейчел, которая очень любит петь и за время наших скитаний выучила разные забавные крестьянские песенки. Она расскажет тебе множество историй о горных перевалах и поездках на мулах, но ее учила только мама, и, увы, ей никогда не удавалось и близко подойти к фортепьяно.

— Я тоже люблю петь, — робко сказала Джейн. — Может, мы сможем петь вместе.

У нее начало просыпаться любопытство относительно этой неизвестной Рейчел. Как будет здорово, подумала Джейн, если она в чем-то может оказаться полезной той другой девочке, поможет, расскажет что-то новое; как удачно, если Рейчел действительно будет рада ее присутствию, если все преимущества не будут только на одной стороне. Это неожиданно! Она привыкла к неприятию Эммы, полагая, что только так и бывает в жизни, и покорно верила, что, поскольку она скучная и если ей не интересно придумывать истории о свадьбах, никто и никогда не обрадуется ее компании. Но вот, пожалуй, ей предстояло встретиться с той, чье детство было лишено приятностей даже больше, чем ее собственное.

— Сколько лет Рейчел? — спросила она.

— Столько же, сколько тебе, дитя; в феврале исполнится девять. Мы надеялись, и довольно долго, что Господь благословит ее младшими братиками или сестричками, но, к сожалению, этому не суждено было случиться; тем более желанным станет дружеское общение с тобой. И, я надеюсь, ты тоже об этом не пожалеешь. Я знаю, ты росла с доброй тетушкой и бабушкой, но, должно быть, тебе не раз хотелось иметь друзей своего возраста.

Говоря по правде, Джейн ничего подобного не чувствовала. Она привыкла к одиночеству, часто наслаждалась им и никогда не ощущала из-за этого какой-то ущербности. Она могла часами, в полном согласии с собой, играть на пианино, или сидеть на берегу ручья, наблюдая за снующими в прозрачной воде мелкими рыбешками, или заниматься шитьем, вспоминая книгу, которую читала с миссис Прайор.

— У меня на самом деле никогда не было подруги, — задумчиво сказала она.

— Ну а теперь есть — подруга, сестра, компаньонка — уже готовая! И этого достаточно, осмелюсь предположить, — усмехнулся полковник, — чтобы вы обе возненавидели друг друга с первого взгляда. Но не будем искушать судьбу, предполагая такое, потому что мы уже приехали, и, кажется, я вижу на ступеньках Рейчел и ее мать. Они нас встречают.

Пока они разговаривали, экипаж выехал на просторную площадь с круглым садиком, огражденным перилами, в центре; совсем рядом, на крыльце красивого современного дома из красного кирпича, стояли леди с девочкой, на их лицах можно было заметить выражение напряжения и любопытства.