Печать правосудия - Артём Кочеровский
Шрифт:
Интервал:
– Эй!
Он крикнул и использовал второй импульс. В этот раз у меня из-под ног вылетел кусок разбитого асфальта, а в заброшке вылетело стекло. Сильно, но недостаточно. Я припал на левую ногу, кровь брызнула в повязку. Не упал.
Гремлин покраснел. Водитель вылез из машины и посмотрел на нас через крышу. Я бы тоже не отказал себе в удовольствии полюбоваться импульсами в деле.
Руки Гремлина задрожали. Не так сильно, чтобы паниковать, но достаточно, чтобы я это заметил. Сколько же он потратил сил? Учитывая разбитые окна и вырванный из земли асфальт, он ударил по-взрослому. Я бы и со здоровой ногой валялся под стенкой, но устоял. Лишняя сила сработала как защитный барьер. Всё интереснее и интереснее. Как бы с ума не сойти.
Он надул грудь и напрягся всеми мышцами тела. Третий импульс с его силой был в состоянии опрокинуть машину. Мне чертовски хотелось посмотреть как он облажается, но испытывать судьбу я не стал.
– Ладно, давай прокатимся.
И пока взъерошенный Гремлин приходил в себя, я подошел к машине и сел на заднее пассажирское. Пускай сам в багажнике едет.
– А пацан-то…, - промямлил водитель.
– Заткнись! – буркнул Гремлин и захлопнул дверь.
До дома Беляевых мы ехали молча.
… … …
Даша Беляева. Я познакомился с ней в парке на праздник города. Как это было? Я отбил её у насильников, посадил на лошадь, подарил цветы, и мы умчались в закат. А нет, нет так. Она сбила меня на машине. Семнадцатилетняя бесправница на салатовом миникупере в центре города. С деньгами Беляевых можно и такое. Я вовремя отскочил и лишь немного получил по ноге. Ерунда. Даша испугалась за свои права и предложила меня отвезти в больницу. Я отказался, она настояла. В этом вся она.
Как-то завертелось, завязались отношения. Или их подобие. Рассеянному автомеханику без особых перспектив делать рядом с дочерью третьего богача в городе нечего. Так думал её отец. Он, кстати, узнал обо уже мне в день ДПТ. Охрана всегда кружит неподалеку от Даши, хоть она и приказывает им валить к черту.
Даша очень красивая и очень психованная девушка. Мы расстались с ней три недели назад. И это было наше четвертое расставание. На этот раз последнее. Точно. Наши пути окончательно разошлись… Вот только: Гремлин, Мерс, и мы куда-то едем.
Гремлин сдул с меня пару слоёв энергии. Замедлилось дыхание, не так сильно бросало в пот, меньше тряслись руки. Импульсную терапию можно было продолжить.
Не успел я опомниться, как оказался в приёмной. Плитка на полу, плазма, окно во всю стену. Ремонт со вкусом в бело-черно-коричневых цветах; никаких тебе дешманских кулеров и одноразовых стаканчиков. Стекло, графины, Боржоми. На кожаном диване сидели двое мужчин, ждали пока их примут. Я пришёл третьим. Управляющих с бейджем «Борис» показал мне на стул у двери.
– Нет, спасибо, я тут сяду, – я пошёл к дивану.
– Молодой человек, я же вам сказал…
Черная кожа приняла меня в свои объятия. Кайф. Мужик посмотрел на мою ногу, скривился и отсел подальше. Борис поправил галстук и сложил руки в замок:
– Молодой человек, я попрошу вас…
– Воды принеси!
– Что ты себе позволяешь?! Ты хоть понимаешь?..
– Быстрее!
– Не кричи здесь!
– БЫСТРЕ-Е!
– Тихо!
– Тащи воду или я заору ещё громче!
При всем уважении к Борису, но на говно я не собирался отвечать любезностями. И дураку понятно: человек в приемной с бейджиком – сенсор. Он точно знал из чего мы состоим, какие силы имеем и как себя чувствуем. Узнав во мне рассеянного, решил посадить меня на стул. Недостоин я, понимаешь ли, елозить своей жопой по его дорогущему дивану. Хер тебе. Посмотрел бы я на его морду, если бы Гремлин не сдул с меня лишнюю энергию. Как бы он тогда запел? А вообще интересно: как много он бы увидел? Судя по тому, что я выдержал импульс, силы во мне было много.
В обмен на тишину Борис принёс воды.
– Где Даша? – спросил я.
– Вы приехали не к ней, – снова перешел на «вы». – Вас примет Дмитрий Александрович.
Ого. В этот поворот. Даша зашла так далеко, что натравила на меня своего отца? О чем тут вообще можно говорить? Три недели прошло. Ни звонка, ни сообщения, и что теперь?
Дверь в кабинет открылась спустя двадцать минут. Оттуда, будто из бани, вышел толстяк в очках. Мокрый, красный с отдышкой. В кабинете было тихо, шлепков вениками я не слышал. Дмитрий Александрович Беляев – один из крупнейших бизнесменов города – разогрел того почти в полной тишине. Беседа намечалась интересная.
Толстяка сменил мужик в коричневых штанах, следующий – мой сосед по дивану, потом – я. Если так пойдет дальше, то куковать мне здесь ещё минут сорок или больше.
Мужик в белой рубашке с синим галстуком, который едва закрывал пуговицы, старался на меня не смотреть. Когда я попивал водичку и полоскал горло (внутри всё высохло, как в пустыне) он хмыкал и поправлялся на диване. Нервничал.
– Ты можешь потише… мальчик?
Опа! Этот тоже знал о моей рассеянности. «Мальчиком» назвал. Либо почувствовал, что вряд ли, либо был информирован. Борька, сукин сын, мог предупредить, чтобы не ставить уважаемых гостей в неловкое положение. То-то я думаю, синий галстук так подпрыгивает и хмыкает.
– Ты в таком виде собираешься пойти к Дмитрий Александровичу? – он посмотрел на мою ногу.
Вот вам и дискриминация в чистом виде. Мог бы сделать скидку на то, что я пришёл в сопровождении Гремлина. Ну или хотя бы прикрыть варежку, потому что рядом с ним несовершеннолетний ребенок. Нет уж. Конкуренция буквально витала в воздухе. Входящие в кабинет к Беляеву делали вид, что ведут с ним дела, хотя на самом же деле они приходили, чтобы просить. У кого лучше получится, тот останется в большем выигрыше. Этот приспособленец видел во мне конкурента.
В бизнесе рассеянных ставят ниже, чем чистых апперов и даже пехов. Полукровки, якобы не умеют чисто вести дела. Эта хрень тянулась ещё из истории. Люди с деньгами чтили традиции или просто были слишком заняты подсчетами, чтобы в этом разбираться. Евреи – хорошо для денег, рассеянные – плохо.
Я не стал отвечать наглецу. Попросил у Бориса кофе, сделал несколько глотков, дождался, когда выйдет посетитель, и вылил кружечку аккурат синему галстуку за шиворот. Хрипя от злости и пуская слюни, он любезно согласился пропустить меня без очереди. Посылая мне самые нежные слова, он пошёл одалживать рубашку у охранников, а я двинул к
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!