Линейные корабли типа “Севастополь” (1907-1914 гг.) Часть I проектирование и строительство - Игорь Цветков

Получив категорический отказ, морской ми­нистр, имевший право личного доклада царю, об­ратился по этому же вопросу непосредственно к Николаю II. 30 сентября 1906 г. состоялось межве­домственное совещание при участии А.А. Бирилева, В.Н. Коковцева, государственного контролера П.Х. Шванебаха, а также офицеров Морского ми­нистерства и начальников казенных судострои­тельных заводов. Первым взял слово морской ми­нистр. Он заявил собравшимся, что Морское министерство не имеет долгосрочной судострои­тельной программы и иметь ее не может, так как министерство иностранных дел упорно отказыва­ется сообщить о внешнеполитических целях Рос­сии и ее вероятных противниках в ближайшем бу­дущем". А.А. Бирилев согласился с министерством финансов, что строительство двух броненосцев ничего не изменит в обороне государства, "но без новых заказов придется закрыть заводы Морско­го ведомства (Адмиралтейский и Балтийский)".

Последний аргумент подействовал на мини­стра финансов, который заявил, что если заседа­ние признает необходимым, то средства на начало строительства будут выделены. Присутствовавшие на совещании ознакомились с проектом броненос­ца водоизмещением в 21 000 т под девизом "Новое судостроение". После обмена мнениями было дос­тигнуто принципиальное согласие об отпуске из государственного казначейства необходимых средств для строительства двух броненосцев дред­ноутного типа.

Ободренный успехом, А.А. Бирилев напра­вил 19 октября 1906 г. письмо в Совет министров, в котором просил разрешения немедленно зало­жить два броненосца. Совет министров решил сна­чала заручиться поддержкой Совета государствен­ной обороны (СГО), возглавляемого великим князем Николаем Николаевичем. Однако приня­тое большинством решение СГО, заседавшего 26 сентября и 10 ноября 1906 г. с участием многих ми­нистров (морского, военного, финансов, ино­странных дел), гласило: "Не предрешая ныне воп­роса о постройке ДВУХ броненосцев типа "дредноут", предложить морскому министру по со­глашению с начальником МГШ выработать под­робно мотивированную судостроительную про­грамму для Балтийского флота на ближайшие годы с указанием очередей последовательного приведе­ния в исполнение предлагаемых мероприятий". При утверждении постановления СГО Николаю II ничего не оставалось, как написать: "Согласен с мнением большинства".

Так безрезультатно закончился первый этап проектирования броненосца дредноутного типа, длившийся весь 1906 г. Вскоре А.А. Бирилев был заменен на посту морского министра адмиралом И.М. Диковым.

Дальнейшее развитие проект корабля этого типа получил в работах МГШ, который с самого начала критически относился к деятельности Осо­бого совещания под председательством. А.А. Бирилева. По мнению МГШ, его члены, не устано­вив до конца основных требований, которым должен удовлетворять новый боевой корабль, при­ступили непосредственно к рассмотрению посту­пивших предложений и проектов. МГШ считал, что "для решения вопросов, кои лягут краеуголь­ным камнем" в постройку будущего флота, нужно не большинство голосов опытных адмиралов и пред­ставителей техники, а правильная мотивировка ос­новных начал, кои зиждятся на стратегических и тактических соображениях. Техника же должна лишь дать ответы, насколько выполнимы предъяв­ляемые требования".

В начале 1907 г. начался второй этап проек­тирования броненосца дредноутного типа. Одно­временно с требованиями к новому боевому кораб­лю МГШ разработал и обосновал программу строительства флота, без которой не могли быть отпущены средства на закладку первых броненос­цев. Стратегические задачи, положенные в основу этой программы, были сформулированы в докла­де МГШ "Стратегические основания для плана войны на море", представленном царю в марте 1907 г. В этом докладе говорилось, что Балтийский флот должен оборонять Финский залив и вместе с тем представлять собой "свободную морскую силу для поддержания интересов империи во внешних во­дах". Оборона побережья Финского залива возла­галась на специальный минный флот, а "свобод­ной морской силой" должна была стать боевая эскадра, которая будет всегда правоспособна в слу­чае надобности следовать туда, где ее присутствия потребуют политические обстоятельства". Подоб­ная формулировка задач свидетельствовала об уто­пических великодержавных устремлениях царских адмиралов.

В апреле 1907 г. МГШ разработал четыре ва­рианта этой программы, последнюю из которых— так называемую Малую судостроительную про­грамму — одобрил Николай II.

Боевое ядро будущей эскадры в соответ­ствии с Малой судостроительной программой планировалось составить из четырех дредноутов и четырех линкоров додредноутного типа "Анд­рей Первозванный" и "Император Павел 1", "Сла­ва" и "Цесаревич". Средств же на реализацию про­граммы отпущено не было, и в Морском министерстве продолжалась разработка заданий на проектирование и строительство линейных ко­раблей без особых надежд на то, что они когда-нибудь будут заложены.

В объяснительной записке МГШ к судостро­ительной программе для Балтийского моря обо­сновывалась необходимость постройки четырех эскадренных броненосцев водоизмещением около 20 000 т и формулировались первоначальные тре­бования к ним. МГШ считал, что назначением нового броненосца должно быть "передвижение на театре военных действия в составе эскадры и бой в линии баталии на различных дистанциях". Имен­но поэтому в корабле должны получить "наиболь­шее развитие все наступательные и оборонитель­ные средства". По силуэту корабль не должен отличаться от других надводных кораблей боль­шого водоизмещения. При проектировании следу­ет стремиться к уменьшению поражаемой поверх­ности. Уменьшение надводных размеров должно идти за счет увеличения подводной части корабля, а минимальная высота надводного борта должна отвечать требованиям мореходности.

При выборе артиллерийского вооружения МГШ считал, что "следует остановиться на 305-мм пушке в 50 калибров длиной или же еще более сильной пушке". Расположение артиллерии глав­ного калибра "должно отвечать требованию наи­большего напряжения сил в бою", для чего необ­ходимо обеспечить максимальные углы обстрела на оба борта и достаточную живучесть башенных установок. Отказавшись вовсе от средней артил­лерии, МГШ установил калибр противоминной ар­тиллерии 120 мм. При определении количества 120-мм пушек МГШ исходил из возможности отражения атаки целого дивизиона из девяти ми­ноносцев, что требовало установить на броненос­це от 14 до 18 пушек противоминного калибра с равномерным круговым обстрелом. При этом про­тивоминная артиллерия должна располагаться в отдельных казематах и иметь возможность уби­раться за броню. Порты казематов не должны на­рушать прочность бронированного борта.

Скорость броненосцев должна быть не ме­нее 21 уз, а в качестве двигателя отдавалось пред­почтение турбинам и тонкотрубным котлам. Ес­тественная тяга в котельных отделениях допускалась только на экономическом ходу; вы­сота дымовых труб должна быть такой, чтобы дым не мешал управлять кораблем и артиллерийской стрельбой. Район действия определялся из страте­гических соображений в 1800 миль при полном ходе или 5000 миль на экономическом ходу.

Много внимания в требованиях МГШ было уделено защите корабля. Предусматривалось сплошное бронирование борта н палуб. Толщина брони определялась минимальной боевой дистанцией. При этом защиту корабля следовало обеспечивать при толщине брони главного пояса около 12 дм. Верхний броневой пояс, защищаю­щий корабль только от фугасных снарядов, до­пускалось изготовить из 3-дм крупповских цемен­тированных плит. Планировалось прикрыть верхнюю палубу на всем протяжении палубной настилки броней толщиной 1,5 дм, среднюю — 0,5 дм. Нижняя палуба защищалась броней толщи­ной в средней части 0,5 дм, а на скосах — около 2,0 дм. Другие части корабля предлагалось бро­нировать в зависимости от степени их важности в пределах от 12 до 3 дм.