Реквием по мечте - Владимир Корн

К тому времени все промокли до нитки. Нет-нет, но ведро за что-нибудь цеплялось, после чего обязательно опрастывало свое содержимое. Первое время провинившиеся пытались извиняться. Затем периодический душ стал настолько привычен, что на него перестали обращать внимание. Иллюминаторы в кубриках действительно имелись: по паре на каждый борт. Но глухие.

— Черпай, давай! Не так много осталось! — ответил ему Демьян. — Поверь на слово: там только стекло разбивать. А самое главное: разобьешь его, вода снаружи поднимется и сразу сюда польется: здесь и без того ее мало?

И мы черпали.

— Уровень поднимается, — объявил Грек.

Поначалу мне даже понять не удалось: как он, находясь наверху, смог разглядеть что-то внизу?

Ведь тут уже настолько темно, что, перед тем как передать ведро, приходится свободной рукой нащупывать руку соседа. И еще успело прийти горчайшее разочарование от бессмысленно проделанной работы. И только затем до меня дошло: он не имеет в виду уровень воды в кубрике — поднимается сам уровень моря.

— Сейчас будет окончательная проверка того, что мы сделали, — пробормотал Демьян. И уже куда громче. — Грек, быстро поднимается?

— На глазах, — не замедлил с ответом тот.

— Расслабились все, — сказал Демьян. — Тут либо вдребезги, либо пополам. Если наша конструкция выдержит, «Контус» поднимется вместе с водой. Ну а если нет…

Он замолк, но и без его слов было понятно. Катер останется на месте, и вода начнет заливать его сверху. Пока от «Контуса» не останется одна только рубка. Или камбузная труба, которая, пусть ненамного, но выше. И тогда нам всем придется катер покинуть. Благо, Гудрон при своем визите обрадовал, что нашел невдалеке подходящее местечко, которое не затопит точно. Мы все туда переберемся, и окажемся настоящими потерпевшими кораблекрушение моряками. Затем придется ждать отлива, и уже только тогда попытаемся что-то предпринять.

— Ну давай же родненький, освобождайся! — нисколько не стесняясь нас, шептал Демьян.

А еще он, судя по звуку, гладил ладонью «Контус» по переборке: слишком уж похожим был звук.

— Как у вас там? — поинтересовался сверху Грек. — Наверх не пора?

Девушек, а заодно и Малыша, на всякий случай, в рубку я уже отправил. Леру и Дашу по понятной причине. Ну а здоровенный Малыш, если вода в кубрике начнет стремительно прибывать, может застрять на трапе. Конечно же, не насовсем, но в этом случае любая заминка может стоить жизни.

«Контус» скрипнул всем телом, как мне показалось, зловеще так скрипнул. И мы с Демьяном затаили дыхание.

— Игорь, Демьян, давайте сюда! — снова послышался голос Грек, и это было приказом. — Вода почти по верхнюю палубу, — добавил он.

Что означало единственное: «Контус» застрял крепко. Нет, еще и то, что море вскоре хлынет на нас сверху.

— Вперед, Демьян! — я подтолкнул его в спину по направлению к трапу, местонахождение которого оставалось только угадывать. Будет здесь торчать до последнего, и как бы спасать его не пришлось.

Наш корабль скрипнул еще раз, когда я и сам уже поднимался. Так душераздирающе, что поневоле пришлось вздрогнуть. Буквально следом он рывком пошел вверх. Не ухватись рукой за поручень, точно бы на ногах не удержался.

Когда я оказался в рубке, на палубе вовсю раздавался рев Демьяна.

— Заводите канат под корпус! Быстрее, растак вашу душу!

После чего послышались такие ругательства, что сразу становилось понятно: боцмана в наше время былое искусство не растеряли, а сам Демьян на флоте им и служил. Кричал он на Грека и Малыша, которые помогали ему заводить пластырь.

Сооруженный нами ящик все же дал течь. Причем не какой-нибудь там струйкой: из него послышалось бурление воды, которая, найдя себе дорогу, устремилось внутрь корабля. И практически сразу прекратилось: Демьян с помощниками все же успел.

— Ты это, Грек, извини, так получилось, — Демьян оправдывался за всю ту ругань, которую несколько минут назад обрушил на своих помощников.

Вообще-то ему стоило извиниться и перед Малышом, которому бранных слов досталось ровно столько же. Но нет, он повернулся к девушкам, начав рассыпаться в извинениях уже перед ними. Которые невольно стали свидетелями того, что военно-морские традиции и чтутся, и передаются из поколения в поколение по сей день.

— Демьян! — прервал его Грек. — Все всё поняли, и все вникли. Главное, ты сделал, — и добавил уже тише, улыбаясь. — Со времен учебки меня так не поносили! Но на этот раз должен признать, заслуженно полностью. А вообще ты молодец!

Невдалеке от нас послышался плеск воды, который приближался все ближе. Мы насторожились, чтобы через какое-то время понять: возвращаются наши. Первым у борта оказался Гудрон. И началось.

— Дема, ты зачем это сделал?!

— Что именно? — не понял тот.

— Ты же корабль почти утопил!

Борт «Контуса» и в обычном состоянии поднимается над водой не больше метра. Сейчас, когда он успел хлебнуть воды перед тем как пластырь перекрыл пробоину намертво, и вовсе едва над ней возвышался. Демьян не остался в долгу.

— Боря, ты посиди пока там, где есть. И поквакай, что ли, чтобы не скучно было. Влезешь к нам всей своей тушей, и тогда точно наш дредноут ко дну пойдет.

Туша у Гудрона нисколько не тяжелее чем у самого Демьяна, а оба они излишним весом не страдают. Но в чем-то он прав: если сейчас все поднимутся к нам, не окажется ли их общая масса той самой соломинкой? Булькнет наш, по выражению Демьяна — дредноут на дно, и тогда придется коротать ночь непонятно где. Но туда еще надо добраться: уровень воды за бортом уже по грудь, и что ей мешает подняться выше? Для начала неплохо бы откачать воду изнутри катера. Я тяжело вздохнул, вспоминая, как все трудно происходило в прошлый раз.

— Дёма, я тебя сейчас самого за борт выкину! — пригрозил Гудрон. И тут же, значительно понизив голос. — Тихо! Все слышали?!

Голос у Бориса был настолько тревожен, что тишина воцарилась мгновенно. Правда, тишина относительная, поскольку спустившаяся на острова ночь, и без нашего трепа была полна звуков. Но то, что услышал Гудрон, было чем-то другим, куда более опасным. Иначе, откуда бы в его голосе взялось столько тревоги?

— Вот еще! — некоторое время спустя, сказал он.

Теперь услышали все. Шумный всплеск, в сопровождении то ли вздоха, то ли выдоха, то ли хрипа, или даже стона. Настолько сложно его оказалось идентифицировать.

— Все на борт! — скомандовал Грек.

Пловцы оказались на борту настолько шустро, что вряд ли у кого-то получилось бы быстрее. «Контус», к счастью, дополнительную нагрузку выдержал. По-моему, он даже осадку не изменил. Хотя в такой темноте не слишком-то и разглядишь. К тому же было совсем не до того.