Золотой вихрь - Айрис Джоансен

Его черные густые брови в удивлении сошлись на переносице.

– Вы хорошо все схватываете. Да, это так. Но этого не случится. Мне необходимо всего лишь шесть месяцев, чтобы смягчить гнев вашего отца и заставить его смириться со мной как со своим зятем.

– У вас их не будет.

– Будет. Быть может, даже чуть больше. – Он помолчал. – Это будет зависеть от того, когда он надумает послать за вами в монастырь.

– Но он уже послал…– Она внезапно догадалась. – Алекс?

– Он нанес визит своему дяде и взялся написать письмо матери-настоятельнице, поставив на свое письмо печать вашего отца.

Она вспомнила о внезапном исчезновении Паулины в последний момент.

– А Паулина?

– Уверяю вас, что она более чем удовлетворена компенсацией, которую мы ей отправили.

– Наверное. Вы очень предусмотрительны.

– И чрезвычайно цивилизованный, – сказал он насмешливо. – Мой отец украл мою мать и заставил ее выйти за него замуж после моего рождения. Но я не похож на своего отца. Я предпочитаю предоставлять выбор – это значительно эффективнее, чем насилие.

Она проницательно взглянула на него.

– До тех пор, пока это для вас приемлемо.

– Почему наш брак не сможет устраивать нас обоих?

Она прикусила нижнюю губу.

– Почему я?

– Вы единственная принцесса в семье короля Тамровии. – Он встретил ее взгляд. – И вы привлекаете меня своей дерзостью и целеустремленностью – качествами, которые так важны для осуществления моего плана.

– Три года – и я свободна? Он кивнул.

– Вот увидите, жизнь в Заландане понравится вам. У нас уютно и удобно.

– И у меня будет своя лошадь? Чудесная, прекрасная, такая, как Телзен? Тонкая улыбка тронула его губы.

– Хорошо еще, что я не очень себялюбив, не то почувствовал бы себя оскорбленным, решив, что какое-то четвероногое для вас важнее брака со мной.

– Так у меня будет лошадь? – настаивала она. Он хмуро кивнул.

– У меня есть золотисто-палевая кобыла, она изумительно подойдет вам.

Неуверенность и страх переполняли ее душу. – Я не знаю…

– Еще только одно.

Она встревоженно посмотрела на него.

– Мне необходим ребенок и так скоро, как только возможно.

– Ребенок? – недоуменно переспросила она.

– Вы удивлены? Разве это не естественное желание?

– Да, каждый мужчина хочет иметь сына.

– Не обязательно сына. Просто ребенка, который укрепит этот союз. Вашему отцу будет гораздо сложнее найти вам мужа, если вы будете носить ребенка от другого. – Он встал. – А в глазах моих людей ребенок послужит доказательством прочности этого брака.

С самого детства ей внушали, что ее обязанность – нарожать своему мужу столько детей, сколько она сможет, но эта перспектива всегда казалась ей весьма далекой и туманной, так же как и человек, который даст их ей.

– Ребенок…

– Малыш не свяжет вас. Я оставлю его в Седикхане, когда вы уедете.

Его слова причинили ей щемящую боль. Острый взгляд Галена впился ей в лицо.

– Что-то не так?

– Я не знаю, – произнесла она, запинаясь. – Мне стало очень больно, когда вы забрали Аполлона и Дафну. Что если… Я, может быть, захочу…

– Полагаю, вопрос о местопребывании ребенка мы обсудим, когда он появится на свет. – Гален улыбнулся. – Говоря “так быстро, как только возможно”, я не имею в виду завтра. Я дам вам возможность привыкнуть ко мне прежде, чем наш брак осуществится по-настоящему. Я ждал очень долго. Запасусь еще терпением. Пожалуй, я оставлю вас обдумать мое предложение. – Дойдя до двери, он оглянулся. – Это очень хорошая сделка. Все, что вы только пожелаете. Или вы предпочтете, чтобы Алекс забрал вас домой в Белайхо? – Он прочел ответ в ее глазах и мягко добавил: – Будьте смелее, килен.

Дверь за ним закрылась.

Она подбежала к окну.

“Будьте смелее”.

Ей с детства была присуща отвага, но здесь особые обстоятельства, и шаг, которого он ждал от нее, определит всю ее дальнейшую жизнь. Она должна наперекор отцу отправиться в варварскую страну с мужчиной, таким же диким и чужим, как и его Седикхан.

И все же Гален в высшей степени рассудителен и безупречно вежлив. Почему она продолжает думать о нем, как о дикаре?

Она наблюдала за ним из окна. Он шел через двор неторопливо, но в его движении ощущалась пленительная сила, находящаяся под контролем абсолютной воли.

Неожиданно для себя она обнаружила, что имен– . но в его железной воле и заключалась для нее особая притягательность. Она подсознательно ожидала проявления его взрывной натуры, когда он в общих чертах делился с ней своими планами.

Какая все-таки она глупая. При такой воле, как у него, ей никогда не придется увидеть проявления этой могучей силы. Он предоставил ей выбор. Но что, если она нарушит его планы? Будет ли он и тогда столь же спокойным и рассудительным?

Гален исчез в конюшне, и Тесс почувствовала внезапное облегчение, словно расслабились стягивающие ее путы. Путы? Что за странная мысль, когда он предлагает ей свободу?

Она отошла от окна, села в кресло и, подперев рукой щеку, мечтательно уставилась в пространство.

Свобода. Слово сладкое как мед, невесомое как облако, искушение почти непреодолимое. Три года – и она вольная птица на всю дальнейшую жизнь. Три года – не очень долгий срок. Она провела шесть лет в монастыре, а Заландан наверняка не такое уж мрачное место. Свобода!

* * *

– Ну? – спросил Алекс, когда Гален вошел в конюшню.

– Я оставил ее поразмыслить над моим предложением. – Гален снял сюртук и повесил его у стойла. Он присел возле Алекса. – Давай, я продолжу.

– Я ей нужен?

Гален взглянул на друга, приподняв бровь.

– Не знаю, почему ты продолжаешь упорно думать, что я способен замучить твою милую кузину. Я всегда мягок и вежлив с ней.

– Она еще ребенок. Я надеялся, пока ее здесь не было, что она станет…

– Монастырь не место, где приобретается жизненный опыт. – Гален вновь обмакнул тряпку в горячую воду. – Поэтому ты и убедил отца Тесс отослать ее туда. – Он положил на тряпку мазь и плотно обмотал колено жеребца. – В действительности она вовсе не ребенок. Она неопытна, но мы оба знаем, что она совсем не наивна и достаточно хорошо осведомлена.

Алекс вспомнил загоревшийся взгляд Тесс, когда она говорила о путешествии по пути Марко Поло.

– У нее есть свои мечты.