Тени Амиран. Черный рыцарь для неженки - Александра Мурри

А ее здесь ждали... Или все же совпадение?

В случайности Рори верила, еще как. Частая их жертва.

Но не в случайности в структуре, подобной Ордену. Тут она не обманывалась: в Ордене все просчитано не на три — на десять ходов вперед.

Отчеты и фотографии с мест преступлений. С трех из них... Всего известно о семи, как недавно младший страж Вовин обмолвился.

Две одаренные женщины — какие у них, кстати, способности? Были... И мужчина без дара.

Женщины, примерно, ровесники. Мужчина старше. Убиты одним способом. Единственная разница в том, что мужчина сопротивлялся — синяки и царапины покрывают тело, у женщин же кожа без повреждений. Не считая разбитого затылка, прожженных кислотой глаз, губ, гортани.

Рори содрогнулась.

Точно сегодня не заснет! Мало ей собственного воображения, так еще фотографии в деталях потянуло рассматривать.

Качественные работы, конечно. Поражает, насколько точно передана картинка. Рори, чтобы нарисовать с такой точностью, еще работать и работать над техникой.

То, что на фотоизображениях, — конечный результат. В видении Рори запечатлела процесс, за пару минут до.

Страшная смерть. Неправильная, несвоевременная. Насильственная.

Без лица убийцы. Его заслоняет жертва, последняя вспышка инстинкта выжить во что бы то ни стало. Не помог этот инстинкт ни женщинам, ни мужчине.

Их имена Рори намеренно пропускала. Не могла и не хотела запоминать. По крайней мере — сейчас.

Захлопнула папку. Заела стресс конфетой. Вернулась на кухню, где окно выходило в тихий двор, и принялась медитировать, глядя, как недружелюбный ветер срывает и кружит желтые листья.

Так и просидела в раздумьях, пока сзади не раздался голос Эдама:

— Привет.

— Ой! — Он заставил ее подпрыгнуть от неожиданности. — Извини, задумалась.

И тут же подозрение:

— Подкрадываемся?

— С чего бы?

Ну да — зачем?

Интересно, если ей так спокойно в служебной квартире, то как бы ощущала себя у него дома? На личной территории?

Хотела бы проверить? После того, что он с ней сделал?

Да.

Прислушавшись к себе, поняла, что хотела бы и проверить, и рискнуть.

Если бы спросили под присягой на Кодексе, еще раз — да!

Профдеформация? Вернее, нетривиальное развитие личности под гнетом дара?

Рори замерла в неудобной позе, казалось забыв о присутствии стража. Он и не отвлекал. Смотрел только, не отрываясь.

А Рори настигло еще одно озарение. На этот раз личного качества. Осознанно или нет, она усиливала не ту свою часть, которая боится, которая помнит тьму мира, притягивает смерть, а старалась слушать другую свою половину — ту, которая могла быть беспричинно счастливой, благодарной за дарованную жизнь. Ту себя, которая смелая до безрассудства и тоже помнит, но — хорошее и светлое, и тоже притягивает, но — жизнь.

Смерть — лишь один миг в конце этой увлекательной дороги. Так?

Рори верила, что так. Иначе... с ее даром не жить.

— Пахнет вкусно.

Замечание стража вернуло на землю.

— Угум... — Рори встала, не желая смотреть на него снизу вверх.

Эдам включил лампу, мягкий желтый свет разогнал полумрак комнаты. За окном наступали ранние осенние сумерки.

— Как тебе здесь, нормально все? На кухне все нужное нашла, не голодная?

— Я поела. Все в порядке. А вы?

— Что?

— Будете есть?

Страж на миг растерялся. Или показалось?

Он немного дергано расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и снял пиджак, повесив на спинку стула.

Рори не смутилась. А какого он вопроса ожидал после своего замечания, что пахнет вкусно?..

— Буду.

Рори зажгла огонь под сковородой и положила на стол хлеб. Продукты, в конце концов, Орден покупал, так что ничего сверхъестественного в предложении Рори не было.

Страж маячил в проходе.

— Вы проходите, присаживайтесь, не стесняйтесь, — и ехидства в голос побольше. Мэлвин такие ее интонации называл вреднющими.

Сцена наоборот: ранее в камере присаживаться и не стесняться ее приглашал Эдам, сейчас она его за стол зовет.

— Мы же только что на «ты» перешли, — невпопад заметил Эдам, все еще не переступая порога кухни.

— Когда это?

— Когда ты задумчивая сильно была.

— А... Ну ладно.

— На работу предупреждать не надо, что не появишься неопределенное время?

— Я здесь пока никуда не устраивалась. А из студии все равно, наверное, придется уходить, — объяснила Рори, помешивая шкворчащую картошку на сковороде.

— Почему?

Неожиданный интерес со стороны стража... Все на пользу расследования, чтобы ничто не отвлекало новоиспеченного консультанта?

— Да так... сложности из-за дара. Жизни мне там не будет. — Вдаваться в подробности не тянуло, но и горечь от очередного провала устроиться в социуме притупилась.

Пока страж ел — уплетал за обе щеки! — Рори грела руки о чашку с чаем, позволяла шоколадной конфете таять на языке и наблюдала исподтишка за мужчиной напротив.

Красивый? По классическим стандартам в живописи, так себе. Слишком массивные и грубые черты лица и надбровные дуги ярко выраженные, глаза из-за этого кажутся в тени, глубоко посажены. Если рисовать, то углем.

На Рорин женский взгляд, он... манящий. Сильный. И таинственный.

Навевает ассоциации с зимой, холодом и снегом за окном, одновременно почему-то с теплым большим медведем.... Черным, шальным.

Воспоминания непонятные. Если встречаются взглядами, Рори зависает, как загипнотизированная. Это все, не считая того, как на нее действует одно присутствие «экрана» рядом.

Интересно, у него волосы на ощупь жесткие, какими и выглядят, или все же мягкие?

И мундир этот черный, строгий, рубашка с воротом-стойкой под горло... Снять бы ее и проверить, какова его кожа — горячая или прохладная?

Обжечься можно и о пламя, и о лед.

Рори не сомневалась, что она сгорит дотла.

Что за мысли?! Чьи это?

Поставила кружку на стол слишком резко, чай выплеснулся на стол. Рори подхватилась за тряпкой — вытирать, и впечаталась в тело Эдама, который поднялся за тем же.

В узкой кухне не предусматривалось активное движение более, чем одного человека. Одного — средней комплекции, а стражу, с его габаритами, тут вообще только сидеть и стараться ничего не свалить и не разломать.