Римские тайны. История, мифы, легенды, призраки, загадки и диковины в семи ночных прогулках - Альберто Тозо Феи

воспоминаниях палача. Всяческие попытки склонить героев к раскаянию и исповеди оказались тщетными. «Мы не должны ни перед кем держать ответ. Наш Бог находится в глубине нашего сознания». Такой вот ответ. В 1929-м, через 20 лет после установки памятного камня, были подписаны Латеранские соглашения, нормализовавшие отношения итальянского государства со святым престолом, и антипапский выпад пришлось замазать белой штукатуркой.

Но в 1965-м сильный смерч «слизнул» замазку, и слова снова проявились.

Про́клятая стена

Шел 546 год. Остготский король Тотила со своим войском впервые осадил Рим (затем он еще дважды врывался в город, варварски жег и грабил его). Так вот, тот участок городской стены, который сегодня называется Кривой, в те годы именовался «руптус» («разбитый» по-латыни), поскольку был слаб и не выдержал бы ни одной атаки, даже будучи укрепленным. Однако никто не задумался всерьез усилить защиту в том районе, ибо бытовало мнение, что эти земли находятся под покровительством самого апостола Петра. Что это было? Суеверие под маской католицизма? Очевидно одно: ни в тот год, ни в дальнейшем, за всю историю Рима, ни один враг не вошел в город с этой стороны. А уж в прошлом у города захватчиков было всегда предостаточно: в 1527-м – роты ландскнехтов, в 1849-м – французы…

Есть, правда, любители утверждать, что устрашающе на врагов действовала отнюдь не благость места сего, а, наоборот, страшные призраки тысяч душ, погребенных где попало и алчущих упокоения. У подножия стены (столетиями служившей границей между городом и деревней), как мы уже узнали, простиралось громадное не освященное церковью кладбище, приютившее прах преступников и жалких скитальцев, уличных артистов, бродяг и падших женщин (и в том числе двух карбонариев, Таргини и Монтанари). Их души до сих пор витают по городу, стараясь отомстить тем, кто обрек их на бесконечные терзания.

И это далеко не все. Однажды ночью в разгар XIX века у стены нашли обеспамятевшую от страха некую женщину. Она утверждала, что пришла к древней крепости, чтобы умолить души двух казненных карбонариев выдать ей секрет счастливой лотерейной комбинации.

В какой-то момент она услышала шум за спиной. Повернувшись, дама обнаружила там надвигающиеся обезглавленные тени Таргини и Монтанари. А сами головы призраки держали в руках. Судя по всему, парочка вошла во вкус. Поговаривали, что каждую ночь души несчастных героев прохаживались под стеной, держа головы в руках и раздавая счастливые комбинации номеров лотереи тем, кто осмелился выдержать их взгляд.

По поводу Кривой стены (Muro Torto) каждый римлянин может припомнить массу странных автокатастроф на этом участке дороги, необъяснимых поломок, протекающих бензобаков и пр. Под верхней оконечностью стены уже давно протянули сетку для предотвращения необдуманных поступков. В прошлом Кривая стена была излюбленным местом самоубийц для совершения последнего полета в никуда. Подобные фатальные особенности места часто объяснялись темным влиянием неуемных духов.

В центре площади, видимый с каждой из улиц «трезубца», высится обелиск Фламиния. Его доставили из Египта в Рим в 10 году при Августе вместе с братьями-близнецами с площади Монтечиторио и цирка Массимо (Большого цирка). Обелиск был создан при фараонах Рамзесе II и Меренптахе (XIII в. до н. э.) для храма Солнца в Гелиополе. В 1587 году его обнаружили разбитым на три части, перевезли и установили спустя два года по указу Сикста V. В посвятительной надписи на постаменте понтифик сравнивается с Гермесом Трисмегистом, чье имя является греческой версией Тота, египетского бога-покровителя письменности и магии. Трисмегист, согласно традиции, изобрел алхимию. По легенде его мумия была обнаружена в Великой пирамиде в Гизе, с «изумрудной табличкой» со списком законов алхимии в руках. Герметизм, таким образом, символически олицетворяет древнее божественное знание, явленное людям.

Ненасытный призрак Мессалины

Говорят, в садах холма Пинчо, прямо над площадью Фламинио, до сих пор разгуливает призрак алчущей разнузданной Мессалины, третьей жены императора Клавдия, убитой своим благоверным за крайнюю распущенность. Мессалина, страстная дама в белоснежном пеплуме, до сих пор бродит по здешним аллеям в поисках непристойных приключений и исчезает с первыми лучами солнца.

Сказочно красивая и юная Мессалина, будучи много младше мужа и подарив ему двух детей, Октавию и Британника, поспешила воспользоваться преимуществами молодости. Да так рьяно и безрассудно, что дошла до практики в публичном доме, где, по легенде, пользовалась псевдонимом Лициска. Ни один придворный, включая солдат, телохранителей, легионеров и гладиаторов, не осмеливался отказать, если она приглашала того на ложе. Ювенал и Плиний Старший оставили описания своеобразного сексуального состязания между императрицей и известной проституткой, в котором Мессалина одержала победу. В течение целого дня и ночи ее телом наслаждались 25 различных мужчин.

Правда, вскоре наша развратная героиня воспылала любовью к такому же молодому, как и она, красавцу Гаю Силию и спешно стала готовиться к свадьбе. Эта затея настолько увлекла распутницу, что она решила поселиться с Силием на его вилле на Пинчо. Дело дошло даже до брачной церемонии «понарошку». Для Клавдия это было уже чересчур. Он приказал убить Гая Силия и, как считается, собственными руками задушил нечестивую супругу на глазах у ее матери в момент их прогулки в садах Лукулла. Из других источников следует, что смертельный удар Мессалине нанес охранник-преторианец по приказу императора. Пока изменница испускала дух на руках у матери Домиции, Клавдий сопроводил ее отход в мир иной такими словами: «Если твою смерть придут оплакивать все твои любовники – весь Рим потонет в слезах!»

С тех пор ненасытный призрак императрицы бродит по Пинчо, где ей так хотелось пожить с молодым любовником. Вдруг какая-нибудь безумная любовная интрига вдохнет в нее жизнь?

На улице Корсо с 1466 года проводились бега необъезженных лошадей, известных как «берберийцы». В дни карнавала они проносились меж двух рядов галдящей толпы. Эта традиция и дала название главной улице города – Корсо, т. е. «бегущий». В дальнейшем это название проникло во все итальянские города, где в центре мы и сегодня обязательно найдем улицу Корсо. Бега берберийцев прекратились в 1874 году по печальной причине. Во время одного из состязаний на глазах королевы Маргариты лошади насмерть затоптали юношу. Кроме этого, Корсо повидала немало жестоких и извращенных соревнований с участием хромцов, горбунов, подростков, карликов и… старых евреев, для которых народ не жалел тумаков, оскорблений и забрасывал чем под руку попадется.

Путь по улице Корсо начинается меж двух церквей, которые кажутся близнецами. Но лишь на первый взгляд. На самом деле у них можно отыскать массу различий. Главное из них – то, что в храме слева (смотря от площади Пополо), Санта-Мария-ин-Монтесанто, с