Апсихе - Эльжбета Латенайте

С самого начала троица буквально приковывала внимание Апсихе деформированными и яркими деталями внешности, умом, который уже пятнадцать лет трудится в направлении невытруживаемой вещи — физического человеческого акта, и глазами, изо дня в день направленными на тело человека. И ртами, изо дня в день использующими слова, обычными людьми произносимые в тысячу раз реже, и мыслями, в тысячу раз реже приходящими в головы обычных людей. Эта троица, устроившаяся в своей с первого взгляда сияющей, однако пахнущей какими-то невообразимыми физиологическими запахами конторе, из всех людей, за жизнь встреченных Апсихе, была ближе всего к той такой дорогой для нее, хотя и до сих пор почти непознанной вещи. Ближе всего к наиблагороднейшему благородству, мудрейшей мудрости и чистейшей чистоте. Ближе всего к встрече теплых тел.

Апсихе провела с троицей почти три часа, лучшие часы за долгое время, полные интересного разговора, смеха и взаимного любования. Она совсем не удивилась и не смутилась, когда ей предложили поднять платье, потому что хотели увидеть ее ноги, когда поинтересовались, нет ли у нее шрамов, пирсинга, татуировок. Не смутилась, когда попросили показать, как выглядит ее грудь, и сбросила платье.

Троица сочла ее старше, чем она была на самом деле, потому что, как им казалось, мышление Апсихе было зрелым. Также немало удивлялась тому, что Апсихе, по крайней мере, кажется идеалисткой. Но больше всего троицу удивляло, а поначалу казалось невероятным то, что Апсихе пришла неизвестными продувными путями, но совсем не ради денег, и что она никогда раньше не занималась чем-либо похожим в других конторах или самостоятельно, что без долгих поисков нашла себе первую попавшуюся троицу. И ради чего? Под влиянием ничем не прикрытого предчувствия! Полный абсурд! Психичка!

С самого детства характеру Апсихе не хватало одной широко распространенной черты. Сначала, когда еще была совсем девочкой, терпела из-за нее обиды, но со временем это помогло намного серьезнее и безогляднее участвовать в жизни людей, безоглядно надеяться на все, чего можно и надо ждать от людей. Она никогда не остерегалась людей, потому что никогда не сомневалась в них. И по очень понятной причине. Она верила в неуязвимую прочность себя самой и своей аутентичности и потому не чувствовала опасности, что другие могут как-то повлиять на нее. Поэтому и при встрече с троицей ей и в голову не пришло осторожничать, подозревать, беречься и прятать какие-нибудь свои слабости. В самом деле, почему человек должен опасаться человека? Все, что оказалось в руках другого, всего лишь ты. И ничего больше. Вот почему смерть совсем не должна страшить — потому что все с тобой не умрет. Именно это неверие в то, что новая работа может как-то повредить ее всеохватности, позволило Апсихе набрать столько пользы в положении куртизанки. Именно она была основной и все другие поглощающей причиной, по которой и троица, и мужчины сразу полюбили Апсихе.

Апсихе в деталях рассказала троице свою жизнь, троица слушала с блестящими от удивления глазами и, вполне возможно, как подозревала Апсихе, еще и упивалась не каждый день случающейся компанией. Но важнее всего, что таким же огромным удивлением светились и глаза Апсихе, пожирающие по утрам каждого члена троицы. Потому что бизнес троицы казался Апсихе пропитанным таким же освежающим вдохновением, каким она сама могла стать для троицы и мужских желаний. Троица хотела еще больше увлечь и так очарованную Апсихе и заметила, что артистке такой опыт будет полезен. Члены троицы также сказали, что искусство — не чуждо и им, что они считают себя «не пустыми», «не испытывающими недостатка в харизме», «живыми и любознательными» людьми, «постоянно ищущими ответы и на те вопросы, у которых ответа нет». Но на самом деле троица даже не представляла, как жидко она прославляла свою контору и сколько вдохновения Апсихе находила в этой деятельности. И как сильно она ждала встреч с вытоскованными, но вечно не шедшими мужчинами. Которые, может, хоть сейчас не обойдут ее стороной и приблизятся.

Так Апсихе опять стала транжирить время, создав еще одно — новое время, которое, как прекрасно знала с самого начала, врежется ей в память и постарается напомнить о себе в самые темные и самые светлые периоды будущей жизни. Может, вызвав улыбку, а может — застучав копытами.

Осмотрев тело и лицо Апсихе, троица нашла в ней высокий класс красоты и эротичности. Они выразили радость, что Апсихе искренняя, и не скрывали, что и сами они — необыкновенно искренние люди. Тут же пожаловались, что часто страдают и терпят обиды, потому что большинство окружающих зачастую бессовестно пользуются их доверчивостью, бесконечной неэгоистичной любовью и заботой.

Ни эта троица, ни Апсихе тогда не знали и не предполагали, каким проклятием станет ее уход из конторы. Что в течение дозволенного времени воспоминания об Апсихе будут портить каждую будущую встречу с новыми потенциальными куртизанками. Апсихе уйдет так же неожиданно и естественно, как и появилась. И окрасит сажей будущую обыденность, пока не появится другая психичка или соломенная душа. С другой стороны, можно ли замазать сажей сияющую контору? Нет, наверное, она будет сиять до конца дней своих.

В тот первый вечер знакомства троица не торопилась попрощаться с Апсихе. Уйти собралась сама Апсихе, и только потому, что не хотела отнимать у них их дорогое время. А они совсем не торопились, улыбались как дети, как дети расспрашивали улыбающуюся Апсихе и смотрели на нее как на лучшее воспоминание прошлых лет и воплощение самого светлого видения о будущем.

Договорились, что троица дождется, когда им позвонят хорошо знакомые мужчины. Тогда Апсихе встретится с ними, и будет видно, что и как. А «что и как» должно было прекрасно сложиться, потому что Апсихе собиралась и здесь работать недолго, хотела как можно быстрее — для тренировки человечности — получить самую высокую оценку и быть самой желанной возлюбленной. Итак, хотя жестяная коробочка опыта почти совсем пуста, Апсихе должна всячески понравиться джентльменам со зрелыми телами и душами, уже далеко не детям.

В свою очередь Апсихе очень интересовали те мужчины. Она думала, что одна из ее, родившейся такой, какой родилась, обязательных жизненных задач — доставлять удовольствие мужчинам. Что ж, земля живительной силы, принадлежащая троице, была самой что ни на есть прекрасной возможностью начать эту задачу осуществлять. Так как Вожак дурачился и не появлялся — наверное, нашел какое-нибудь занятие, вдохновляющее самозабвенность, — Апсихе могла встретиться с теми, кто заплатил и потому, может, не захочет отшатнуться от нее, как те другие, трусы. Кроме того, она должна была встретиться с женатыми мужчинами, которые, наверное, не ходят на концерты, имеют детей, как минимум, в два раза старше нее, обычно они остаются тайной, их облика она себе не представляла. Ждет не дождется, когда сможет их увидеть, потому что ведь, думала, во время такого свидания случается не только физический акт, но и разговоры, пусть коротенькие, так что Апсихе надеялась услышать об их жизни, семьях, путешествиях.

Пожалуй, самым красивым и правильным Апсихе казалось то, что теперь возможность обладать ею предоставляется не тем, о ком раньше мечтала в тоске, не тем, кто талантливее и красивее других, а тем, мимо кого она проходила не обернувшись. Ей это напоминало лекции в лучшем университете человечности — слиться с теми, чьи на первый взгляд отвратительные прикосновения, или вызывающие дрожь отвращения глаза, или мгновенно отталкивающее тело на минуту-другую должны были стать желанными. Нежеланных мужчин нет, думала она, это выдумка, что не каждый полудурок в тысячу раз благороднее Вожака. Теперь сможет отдаться всем мужчинам, когда-либо отвергнутым мысленно или словами.