Наказание жилищем. Жилищная политика в СССР как средство управления людьми. 1917-1937 - Марк Меерович

Советская власть целенаправленно осуществляет всеобщий жилищный передел, превращая обычное жилище в место обитания трудо-бытовых коллективов. Жилищный передел соответствует ее идеологии и классовой политике. Но в результате этого из реальной организационно-управленческой работы в области городского жилищного хозяйства почти мгновенно исчезают лица, которые лично заинтересованы в рачительной хозяйственной эксплуатации зданий и сохранении их в целостности, — домовладельцы, управляющие домами и другие[113]. И это ставит сложнейшие проблемы. Ликвидировав домовладельца и приняв тем самым на себя бремя забот о жилище, власть в то же время совершенно не в состоянии эксплуатировать муниципальный фонд, непосредственно заведовать каждым домом, вывозить мусор, привинчивать дверные ручки и чинить канализацию. Государство не может вести домовое хозяйство — раздробленное, мелкое, состоящее в каждом городе из сотен и тысяч единиц. Оно должно исполнять лишь регулирующие и контрольные функции[114].

В первые после Октябрьской революции дни (20 ноября (3 декабря) 1917 года) В. И. Ленин в «Тезисах закона о конфискации домов с сдаваемыми в наем квартирами»[115] возлагает часть вопросов хозяйственного ведения жилищем на домовые комитеты, которые существуют в России с лета 1914 года, будучи созданными в условиях Первой мировой войны для распределения хлебных карточек. 23 ноября (6 декабря) 1917 года проект закона утверждается на заседании СНК и 25 ноября (8 декабря) 1917 года публикуется в «Газете Временного Рабочего и Крестьянского правительства» под заголовком «Проект декрета об отмене частной собственности на городские недвижимости»[116].

В ленинских тезисах указано: «Строительные комиссии (профессиональные союзы + объединение строительных хозяйств) заведуют и хозяйством (топливо и проч.)... Отопление домов и поддержание их в нормальном состоянии составляет обязанность домовых комитетов и других учреждений (профессиональных союзов, Советов, отделов по топливу при городской думе и т. д.)»[117]. Тем самым за домовыми комитетами закрепляются функции, которые они и так уже вынужденно приняли на себя[118] в период с Февральской по Октябрьскую революцию — поддержание (хотя бы в относительном порядке) нормального эксплуатационного состояния домовладений, заботу о которых оставили их домохозяева[119].

Власть не способна обходиться без домовых комитетов, так как отдает себе отчет в том, что, отменив право частной собственности на жилище, она фактически лишила домовладельцев всякой заинтересованности в продолжении жилищно-хозяйственной деятельности. Правда, власть пытается принудить домовладельцев к продолжению своих обязанностей силой: «Впредь, до сдачи недвижимостей в управление Домовым Комитетам или жилищным Советам, на бывших владельцев недвижимостей возлагается обязанность управления ими... лица, принадлежащие к высшей и низшей домовой администрации и в тех случаях, когда административные обязанности по домовладению выполнялись бывшими владельцами, эти последние должны остаться при исполнении лежащих на них обязанностей... подчиняясь распоряжениям Советов или Городских Дум. В случае невыполнения данных обязанностей, бывшие владельцы недвижимостей подлежат ответственности (выселению из занимаемых ими квартир и тюремному заключению от 3 месяцев до 1 года с конфискацией всего имущества)»[120]. Но несмотря на грозный тон этого и ему подобных постановлений, домостроения приходят в техническую негодность, служащие домовой администрации и домовладельцы не возвращаются к своим обязанностям, а повседневная жилищно-хозяйственная деятельность не восстанавливается.

В этот период именно домкомы несут основной объем текущей хозяйственной работы в домовладениях — решают вопросы снабжения дровами, обеспечивают порядок на прилегающей территории, организуют очистку территории и утилизацию бытовых отходов, осуществляют мелкий ремонт, следят за техническим состоянием, поддерживают исправность инженерных коммуникаций и даже разрешают конфликты домовых служащих. Например, когда в конце 1917 года в Петрограде происходит крупная забастовка дворников и швейцаров, именно Центральный союз домовых комитетов и домовладельцев, приняв в ее разрешении активное участие, улаживает, в конце концов, все разногласия, подписав соглашение о величине заработка дворников и швейцаров, об условиях предоставления зимней одежды, о распорядке работы, об условиях проведения стачек и т. д.[121]

Власть настороженно относится к домовым комитетам, потому что в большинстве они состоят из «социально чуждых» — жильцов уплотненных квартир, прежних домовладельцев и т. п. Но она не может не опираться на них, так как иного субъекта непосредственного хозяйственного попечения о домостроениях в этот период нет. Больше некому осуществлять многотрудную и мелкую ежедневную, текущую, хозяйственную заботу о домах.

Поэтому власть усиливает ту часть состава домкомов, которая сформировалась в них в ходе создания отрядов самообороны — «активистов из числа рабочих элементов». Эти люди уже приобрели опыт организационной работы в нелегких условиях военного и революционного времени. И даже реально потеснили от руля правления бывших домовладельцев, которые, постепенно утрачивая свою руководящую роль, подчас продолжают именоваться «председателями» лишь номинально. Начиная с середины 1918 года усилиями местных органов власти старые домовые комитеты целенаправленно реорганизуются, преобразовываясь в «домовые комитеты бедноты». В частности, в Петрограде в октябре-ноябре 1918 года, в соответствии с постановлением СНК Союза коммун Северной области[122], проходят общие собрания жильцов по перевыборам состава домовых комитетов. Само название «домовые комитеты бедноты» содержит указание на направление изменения социального состава членов комитетов — включение пролетарских элементов и представителей бедноты.