Ты волшебник, Гарри! - Сергей Вишневский

—Вы кто?— спросил парень, лихорадочно соображая, что делать дальше.

Понимая, что удачный призыв мог призвать как старого доброго дедушку, так и маньяка-убийцу, он поднялся и сделал шаг к ритуалу, чтобы в любой момент достать ногой до одной из его линий. Других вариантов, как оборвать призыв, у мальчишки не нашлось.

—Меня зовут Патруш,— кивнул мужчина и, покосившись на ногу парню, произнёс: — Поаккуратнее с ногами. Наш разговор может прерваться в любой момент.

—Вы выглядете порядочно,— осторожно проговорил мальчишка, стараясь подбирать слова.— Но порядочные люди представляются.

—Я уже представился. Меня зовут Патруш.

—Вы дух? Чья-то душа, чье тело умерло поблизости?

—Нет. Я Назгул,— произнёс мужчина и вздохнул.— У судьбы порой чёрное чувство юмора. Появится такому дару в столь нелепых условиях…

—Назгул…— повторил мальчишка и собеседник умолк.

—Вы не знаете, кто такие назгулы?

Мальчик пару секунд собирался с мыслями, после чего взглянул на свои ноги и, подняв взгляд на мужчину с сединой в волосах, произнёс:

—Знаете… Меня зовут Гарри. Я не Фродо и кольца у меня нет.

Патруш несколько секунд молчал, после чего нахмурился и произнёс:

—Я не знаток местных поверий, но думаю вы слабо себе представляете, с кем разговариваете.

—Не исключено,— произнёс Гарри.— Может просветите меня?

Мужчина вытянул руки, сплёл пальцы и хрустнул ими. Закинув ногу на ногу, он положил на колено сплетенные пальцы и начал рассказывать:

—Мир постоянен. Миры тянутся к постоянству, и каждый раз, когда нарушается баланс, мир тут же находит решения для того, чтобы привести силы в равновесие. Понимаете, о чем я?

—Гомеостаз,— пожал плечами парень.

—О, да вы неплохо подкованы в медицине,— удивился Патруш.

—Был опыт.

—Вот как?— улыбнулся собеседник и довольно потёр седые усы.— Не буду спрашивать, откуда вы почерпнули столь своеобразный опыт в вашем возрасте. Суть в том, что на любое явление, которое выходит за рамки равновесия, у мира есть инструмент. Понимаешь?

—Понимаю, но при чем тут вы?

—При том, что иногда после смерти люди оставляют свои души тут. В материальном мире. А я — как раз инструмент, чтобы исправить эту оплошность.

—Вы ангел смерти?— задумчиво спросил Гарри.

Патруш тихо и очень культурно рассмеялся, после чего ответил:

—Нет. Ни в коем случае. И вообще данный термин оскорбляет как таких, как я, так и непосредственно тех, кого вы называете ангелами. Я не отправляю застрявшие души в светлый мир.

—А в тёмный?

—И в тёмный.

—А что вы с ними тогда делаете?

Мужчина глубоко вздохнул и качнул ногой, после чего взглянул на собеседника. Глаза прилично одетого мужчины изменились. Его зрачки стали желтыми и вытянулись в вертикальную кошачью щель. После этого он слегка улыбнулся, демонстрируя полный рот острых зубов.

—Ваши предположения, молодой человек?

—Вы их съедаете,— предложил Гарри, следя за преображением собеседника.— Вы питаетесь мёртвыми душами.

—Чудеса логики,— вздохнул Патруш.— Однако не стоит так напрягаться и поглядывать на ваш… Простите, но называть то, что вы тут устроили, ритуалом у меня язык не поворачивается. В любом случае… Мы можем быть полезными друг другу.

—И в чём же?

—Ну, для начала я могу быть для вас источником информации. Да, согласен, мои знания немного устарели… лет на двести. Но тем не менее. Это лучше, чем ничего. Насколько мне известно, в материальном мире искусство некромантии серьёзно отстает от других направлений.

Гарри тяжело вздохнул, взял волю в кулак, постарался успокоиться и подошёл к небольшому креслу. Усевшись в него, он оглядел незнакомца и спросил:

—Вы можете принять прошлый вид?

—Смущает?— улыбнулся Патруш.— Могу. Это не сложно.

После того, как его глаза вернулись в нормальный вид, он подался вперёд и спросил:

—Что вы знаете о некромантах, молодой человек?

Гарри молчал несколько секунд, после чего ответил:

—Пока только то, что в Российской империи их не осталось.

—И?…

—И на этом, пожалуй, всё.

Назгул тяжело вздохнул.

—Видимо, нам с вам одной беседой не обойтись,— сказал он и с жалостью оглядел мальчишку.— Бывает, что судьба поворачивается лицом. Бывает, что отворачивается и не замечает ваших невзгод.

—А в моем случае?

—В вашем случае она повернулась к вам задом. Еще и нагнулась, после чего додумалась раздвинуть ягодицы,— горько усмехнулся Патруш.— Глубочайшей задницы для человека с вашим даром даже придумать сложно.

—Мне известна анатомия,— произнёс мальчишка и сжал кулаки.— Рядом с анальным отверстием у женщин расположены половые органы.

—Это вы к чему?

—Если уж судьба развернулась ко мне задом и раздвинула ягодицы, вместо того, чтобы лезть в задницу, я, пожалуй, трахну её…

Назгул засмеялся. Сначала тихо, но потом заливистее и заливистее. Хохот перешёл в мрачное карканье, а сама тёмная сущность начала оборачиваться. Глаза с вертикальным зрачком, лицо пепельного цвета, нос запал, клыки во рту стали настолько огромными, что начали вылезать из-под губы.

—Крха-Крха-Крха! ДА! Вот это похоже на ответ настоящего некроманта!— посмеявшись, ответил он.— Потных чертей и тьму в носке некроманта мне на завтрак! Это был отличный ответ!

—Спасибо,— буркнул Гарри.— Но мне бы хотелось конкретики.

Патруш тяжело вздохнул и с трудом вернул себе приличный вид.

—Надо признаться, что до этого момента мне не приходилось консультировать некромантов. Обычно мы с ними… профессиональные конкуренты.

—Воюете?

—Ни в коем случае. Порой они нас гоняли, чтобы мы не трогали души, а порой они нас звали, чтобы мы сожрали душу до того, как она отправится в свет или тьму. По сути… нам нечего делить, но бывает, что наши интересы пересекаются.

—Тогда чем мы можем быть полезны друг другу?

—Ваша сила… Ваша сила довольно питательна для таких, как я. Да, в определенной форме она довольно болезненна, но если мы договоримся, то я смогу вас кое-чему научить и просветить.

Гарри покосился на ритуал.

—Тогда для начала может объясните, что я сделал не так? И почему вместо погибшей души тут появились вы? Дом старый, и я уверен, в нём кто-то умирал.

—Несколько факторов, молодой человек,— вздохнул Патруш.— Первый — это ритуал для призыва неупокоенной души. То есть душа должна зависнуть на грани, между двух миров. Второй фактор — ваше кривое воспроизведение. Ритуал верен, но лишь схематически. Ритуалистика не терпит неточности. Важен каждый миллиметр. Именно поэтому она сложна и имеет мало популярности. Что сейчас, что двести лет назад. Ну, и последнее. Количество силы, что вы в нее угрохали, чрезмерно. Настолько, что для души это будет как ослепительная вспышка, а для таких, как я, большая и красочная вспышка с надписью «Кушать подано».