Канашибари - Ангелина Максимова

и удачи. Тэнгу — это ёкай, и этим все сказано. Тануки — тоже ёкай, но хотя бы безобидный. Журавль — символ долголетия и преданности. Я бы выбрала кои. Они всегда являются хорошим символом. Никогда не видела, чтобы их использовали в качестве плохого знака.

— А вдруг это ловушка? Может, те, кто все это устроил, хотят нас запутать? Чтобы все выбирали что-то сложное и опасное?

Я медленно покачала головой.

— Нет. Мы же уже огляделись в этом месте, и можно сделать некоторые выводы. Один из них — организаторы полагаются на мифологию и культуру. Все дома в развалинах, кроме традиционных. И игра была основана на мифе об Аматэрасу и Сусаноо. То, что Кадзуо сказал про Ёми… По такой логике, и традиционные символы должны сохранять своё значение.

— Звучит разумно, — протянула Минори. — Но почему бы тогда не выбрать журавля? Тоже хороший символ.

Я прикусила губу. В голове против моей воли промелькнуло воспоминание: я и брат стоим на мостике над прудом и смотрим на разноцветных кои, чья чешуя в лучах весеннего солнца среди бликов на водной глади кажется драгоценными камнями.

— Давай выберем кои, — повторила я.

И, не дожидаясь ответа подруги, открыла шкатулку. Минори, казалось, сжалась, но ничего не произошло. Я заглянула внутрь шкатулки и увидела еще две такие же, но меньшего размера.

Минори посмотрела через мое плечо и с сожалением вздохнула:

— А дальше что? Шкатулки еще меньше?

Я вытащила новые коробочки и поставила их на столик. И тут же удивленно приподняла бровь: трёх остальных шкатулок на столе больше не было.

— Ничего себе… — пробормотала подруга.

Я принялась рассматривать новые шкатулки. Их также украшала изящная роспись: миниатюрная гейша и самурай в боевой стойке с катаной.

— Не знаю, что именно мы сейчас выбираем, но я за гейшу, — тряхнула головой Минори. — Говори, что хочешь, но только не самурай.

Я пожала плечами:

— Хорошо, — и потянулась открыть шкатулку.

— Подожди! — Минори схватила мою руку. — Может все таки сначала обдумаем и обсудим?..

— Ты же только что сказала, что не согласишься на самурая? — я мрачно посмотрела на подругу.

— Да, но… Может, тебе в голову придут убедительные аргументы за самурая…

Я тяжело вздохнула.

— Пока не приходят. Давай выберем гейшу. — Я действительно не знала, что могут означать эти рисунки, но воин с катаной выглядел угрожающе.

Я открыла шкатулку, и та снова оказалась пустой. Вот только на столе внезапно появились изящная кисть, стопка бумаги васи[35], брусок туши, тушечный камень и маленький кувшинчик с водой.

— И что мы должны делать? — Минори огляделась.

Я тоже. Комната была абсолютно пустой, только столик и письменные принадлежности. Отодвинуть фусума я пока не пыталась, помня о первом… кайдане.

— Смотри! — воскликнула Минори. Я проследила за ее взглядом, и увидела, что на одном из листков васи что-то проявилось.

Мы подвинулись ближе и прочитали выведенную каллиграфическим почерком надпись. Я поморщилась.

— Что мы готовы поставить? — Минори наклонила голову набок, а потом нервно усмехнулась: — Эх, не зря мама в детстве водила меня на уроки каллиграфии.

Девушка присела у столика и, капнув в тушечницу воды, начала аккуратно водить по камню бруском. Через пару минут Минори обмакнула кисть в тушь и, одобрительно кивнув, занесла руку над васи, держа кисть перпендикулярно листу.

— И на что мы будем играть? — выдохнула Минори. Рука с кисточкой задрожала.

Я, задумчиво нахмурившись, присела рядом.

— Знания по истории или литературе сойдут? На медицинском они не так нужны, — отозвалась я.

— Несмешно, Хината, — простонала Минори. Она казалась нездорово бледной. — Я не хочу терять ни зрение, ни слух, ни речь…

— Еще не факт, что потеряешь. Ладно, давай так, нам не надо ставить что-то каждой. Достаточно предложить что-то одно. Поэтому давай ставить по очереди. Я начну.

Минори зажмурилась и через пару мгновений кивнула.

Нахмурившись, я задумалась. Что бы поставить? Что для меня более ценно, а что менее? Грудь пронзила острая боль, так что я зажмурилась. Самое дорогое я уже потеряла. Что еще терять?

Зрение, осязание, слух? Я потеряла брата и живу без него, неужели не справлюсь с жизнью, к примеру, без голоса?

Я подвинулась ближе к Минори и, забрав у нее кисточку, — возможно, слишком резко, — вывела два иероглифа: 嗅覚[36].

— Обоняние? — Минори обхватила лицо руками. — Почему обоняние?

— Если потеряю — смогу пережить. Остальные органы чувств мне нужнее, особенно здесь. А своими знаниями я слишком дорожу.

Особенно воспоминаниями. Хотя, возможно, было бы проще, сумей я просто избавиться от всех них…

Тишину прорезала традиционная мелодия. В комнате потемнело, а свет, источник которого я не смогла определить, сконцентрировался у фусума. На непрозрачной бумаге начали проявляться линии, как будто кто-то невидимый решил разрисовать стену в стиле ямато-э.

Глава 3

判じ絵

Вот только через минуту мы увидели не пейзаж и не бытовую зарисовку. На проявившемся рисунке было изображено сидящее на низком столике животное с вытянутой мордой, острыми ушами и длинным пушистым хвостом.

— И что мы должны с этим…

— Дайкон! — воскликнула Минори.

Я подозрительно скосила на подругу глаза, на мгновение подумав, что та не выдержала напряжения.

— Эй, Хината! — Прищурившись, пробурчала Минори. — Не смотри на меня так. Эта картинка означает «дайкон». Это же хандзи-э[37] — ребус такой.

Я посмотрела на рисунок еще раз и, наконец, поняла.

— Это не стол, это подставка, и чтение этого слова — «дай», а под этим странным существом подразумевается лиса, чтение — «ко», — медленно произнесла я, и Минори счастливо кивнула. — Ты откуда это знаешь?

— То есть, ты даже на секунду не предположила, что я просто догадалась… — проворчала девушка. — Видела на одном из уроков истории, когда мы проходили культуру эпохи Эдо[38]. Я запомнила, потому что мне тогда сразу пришло в голову, как ты в детстве всегда вытаскивала дайкон из еды, — Минори рассмеялась.

— Ненавижу дайкон, — пробормотала я, думая о том, что все всегда удивлялись, как он может мне не нравиться.

— И что дальше? — Минори все еще улыбалась. — Мы ведь выиграли, да?

Я сомневалась, что все так просто, и огляделась еще раз. На столе теперь появился еще один предмет — песочные часы. И песка в верхней половине почти не осталось.

Я дернулась, едва не разлив тушь, и, схватив кисть, кое-как написала на новом листе 大根 — «дайкон».

Минори шумно вдохнула и выдохнула — буквально через пару мгновений после того, как я оторвала кисть от бумаги, вниз упали последние песчинки. Несколько секунд ничего не происходило, а затем снова