Магия лжи - Чингиз Абдуллаев

— Звонит следователь Мельников, — пояснил Дронго, прикрывая телефон рукой, — оказывается, меня знают прокуроры и следователи.

— Он из-за этого тебе позвонил? — не поверил Вейдеманис.

Эксперт покачал головой и, уже обращаясь к позвонившему следователю, сказал:

— Это меня радует. Значит, в следующий раз вы не будете числить меня среди подозреваемых. Что-то произошло? Почему вы решили мне перезвонить?

— Произошло, — сообщил Мельников, — два часа назад на Рублевской трассе, на повороте, перевернулась машина господина Пурлиева.

— Как перевернулась? — не понял Дронго.

— На скользкой дороге, — продолжал Мельников. — Машиной управлял сам господин Пурлиев, он не стал вызывать своего водителя.

— Что там случилось?

— Он в больнице. В реанимации. Не сумел удержать руль на повороте, и машина перевернулась.

— Пурлиев жив? — Дронго даже не заметил, что выкрикнул эти слова, настолько его взволновало сообщение. Остальные гости ресторана, сидевшие за соседними столиками, недоуменно смотрели на него. Вейдеманис нахмурился. Он понял, что произошло нечто непредсказуемое.

— Пока да, — ответил следователь. — Но он в коме, и врачи борются за его жизнь, хотя говорят, что надежды нет почти никакой. Алло, вы меня слышите? Я хотел, чтобы вы об этом знали.

— Спасибо. Большое спасибо. Он был один в машине?

— Да, один. Не беспокойтесь, рядом никого не было. Мы все проверили. Алло, вы меня слышите?

— Да, спасибо. В какой он больнице?

Мельников пробормотал адрес. Дронго поблагодарил его, положил телефон на столик и задумчиво пробормотал:

— Бог есть.

— Что там произошло? — не выдержал Вейдеманис.

— Бог есть, — повторил Дронго. — Два часа назад на скользкой дороге перевернулась машина Пурлиева. Он в тяжелом состоянии, находится в реанимации. И, возможно, не выживет.

— Да, — согласился Эдгар, — иногда даже хочется поверить, что Бог действительно существует.

Они вернулись домой уже в девятом часу вечера. Настроение было паршивым. Оба слишком хорошо понимали, что после аварии, происшедшей с Пурлиевым, оборвалась единственная ниточка для расследования смерти садовника.

— Что собираешься делать? — поинтересовался Эдгар. — Ляжешь спать и забудешь обо всем, что сегодня произошло?

— А ты как думаешь?

— Не забудешь, — уверенно произнес Вейдеманис. — Теперь не успокоишься, пока не разберешься, что именно там произошло. Я тебя хорошо знаю. Только работать придется бесплатно. Гонорар Пурлиев явно не заплатит, да и его супруга тоже не захочет платить.

— Ты становишься меркантильным, — притворно вздохнул Дронго.

— А ты по-стариковски упрямым, — парировал Эдгар.

— Имей совесть, какой я старик! В моем возрасте люди женятся и обзаводятся новыми семьями.

— Повторишь это при Джил, — посоветовал Вейдеманис, — интересно, что она скажет.

— Не будем ставить такие опасные эксперименты, — усмехнулся Дронго. — Но теперь я действительно не успокоюсь. И пойду до конца…

Он не успел договорить, когда раздался телефонный звонок. Эдгар достал телефон, это звонили на его номер. Увидев незнакомые цифры, показал номер эксперту, а тот покачал головой. Он тоже не знал этого абонента.

— Слушаю вас, — сказал Эдгар.

— Это господин Вейдеманис? — Незнакомый голос был с очень сильным акцентом, скорее всего туркменским.

— Да, это я.

— С вами говорит Овазгельды Курбанов. Я представляю организацию «Свободных туркмен», проживающих в Москве.

— Очень приятно. Чем обязан вашему звонку?

— Мы хотим срочно увидеться с вашим другом и напарником господином Дронго.

— Понятно. Можете сказать, по какому вопросу? — Эдгар включил громкую связь, чтобы эксперт мог слышать слова позвонившего.

— Конечно, могу. Дело в том, что сегодня наш друг Ягмыр Пурлиев попал в автомобильную аварию и сейчас находится в больнице. Но мы узнали, что сегодня днем вы со своим другом были у него в Жуковке, когда там произошла смерть садовника. Наше общество не верит в подобные случайности. Очевидно, кто-то намеренно хотел убрать господина Пурлиева. Сначала отравили его садовника, затем подстроили автомобильную аварию. Нам надо срочно встретиться с вашим другом, господином Дронго, о котором мы много слышали, и попросить его взять на себя расследование этих двух покушений. Разумеется, мы готовы оплатить все ваши расходы.

— Когда вы хотите встретиться? — уточнил Вейдеманис.

— Завтра утром. Чем раньше, тем лучше. В десять утра вас устраивает? Мы можем приехать к вам в офис. И скажите заранее, сколько будут стоить ваши услуги. Мы готовы все оплатить. Но нам нужна правда, полная правда о случившемся. Поверить в такие совпадения мы не можем. Садовник отравился сам, а наш друг и соратник случайно попал в аварию. Мы слишком серьезные и ответственные люди, чтобы верить в подобные случайности. Вы меня понимаете?

— Вполне. Завтра утром мы будем вас ждать, — сказал Эдгар, глядя на молчавшего Дронго.

— До свидания, — попрощался позвонивший и отключился.

— Вот видишь, как все здорово получилось, — весело произнес Вейдеманис, убирая телефон в карман, — с одной стороны, ты полностью удовлетворишь свою страсть к расследованию, а с другой — тебе за это еще и заплатят «Свободные туркмены». Хорошо быть в оппозиции, если за это еще и платят.

— Я же говорю, что ты становишься меркантильным человеком, — отмахнулся Дронго, — но, видимо, Пурлиеву удалось убедить и своих соратников в том, что ему действительно угрожает серьезная опасность. Поэтому завтра утром мы примем их посланца и даже позволим ему заплатить за наше расследование. А потом поедем к нему на работу и в эту фирму «Прометей», чтобы разобраться, кто и зачем за ним следил.

— Я думал, что сам этим займусь, но раз ты так решил, пусть так и будет, — согласился Эдгар. — Видишь, как все устроилось.

— Ничего не устроилось. Один человек погиб, другой в реанимации, и мы не понимаем, что именно происходит. А если я просто выдал желаемое за действительное? Если Пурлиев действительно ни в чем не виноват, а моя ненависть к жуликам и коррупционерам не позволила мне быть объективным? Может, его действительно пытаются убить и смерть садовника была как бы последним предупреждением? Но в таком случае слишком мало времени прошло между первой трагедией и второй. Даже для опытных профессионалов, которые должны были дать время Пурлиеву на небольшую передышку.

— И я должен поверить, что ты ошибался? — насмешливо посмотрел на эксперта Вейдеманис. — Да, ты действительно превращаешься в ворчливого старика. В свои пятьдесят лет.