Новые истории, которые заставят тебя покраснеть - Мари Грей

– Почему? Почему мы больше не увидимся? – прошептал он.

– Все зависит от тебя…

С этими словами она взяла его руку, поднесла к губам и нежнооблизала один палец, затем томно вобрала его в рот, а после этого крепко зажаламежду ног.

– Видишь, как ты на меня действуешь?

– Ты на меня тоже… но скоро вернутся ребята и…

– Не волнуйся, я все устроила…

Голос молодого человека был еле различим: и в нем, и вголосе незнакомки звучало лишь властное желание. Он улыбнулся в темноте. Он былготов ко всему и еще никогда в жизни не был так дерзок. Почему он долженотказываться от этого развлечения, пусть даже мимолетного? Не он же, в концеконцов, ей это предложил… Молодой человек мысленно нарисовал перед собой образдевушки, и его посетило сомнение: прав ли он? Не совершает ли он ошибки… Нотело его уже властно заявило о себе. Кончилось время раздумий, настал часпереходить к действиям.

Он исследовал зовущие бедра, желая проникнуть в скрываемуюими тайну. Лоно было влажным и источало сладостную влагу. Лобок ее был гладко выбрит.Женская плоть покорно предлагала себя, миллиметр за миллиметром, поначалунеуверенным исследованиям его согнутого пальца. Несколько мгновений он ласкалее, потом девушка увлекла его вниз, на пол.

Женская ножка проникла между его ног. О, подумал он, аножка-то ничего! И представил себе ее лоно, которое в этой позе предлагала себяему во всей своей уязвимости. Но тут ее волосы стали щекотать его, онапокрывала поцелуями его шею, грудь, живот, по которому провела языком дорожкусверху вниз. Губы ее оказались у самого его члена, и она накрыла его своимртом. Да, она была действительно искусна: посасывания сменялись нежнымиласками, когда она осторожно начинала сжимать ему яички. Это было таквосхитительно, что он почувствовал, что его член увеличился на добрых двасантиметра. Она привстала, продолжая ласкать его скользящими движениями однойруки, позволяя догадываться, что другой она одновременно ласкает себя. Нистона, ни звука: все происходило в молчании, которое прерывалось лишь ееучащенным дыханием. Тело женщины вибрировало, рука ходила туда-сюда, онпочувствовал, что она уже близка к оргазму, и вдруг тело ее напряглось, какструна, она застыла и сникла. Кончила она в абсолютной тишине, ни дав емувозможности ни помочь ей, ни разделить немое ликование.

Однако вскоре она пришла в себя и снова принялась нежно еголаскать. Затем, оседлав своего любовника, ввела его напряженный от возбуждениячлен в свое лоно. Он проник в нее так далеко, как мог. На мгновение онизастыли. Она наклонилась и нежно поцеловала его, а потом начались мерные исладостные движения ее бедер.

Он был жертвой. Ситуация вышла у него из-под контроля, но унего не было ни малейшего желания что бы то ни было менять. Он был на вершинеблаженства. Даже хорошо, что бразды правления были у нее в руках – главное онасама то вздымалась над ним, то опускалась, гибкая и легкая. Она опустилась напятки, и он просто перестал чувствовать ее вес, но легкие, то восходящие, тонисходящие движения продолжались. Чуть вверх, чуть вниз, медленно, очень нежно.

Через минуту уже все изменилось: она откинулась назад, и тутже оказалась над ним. Она просто насиловала его, при каждом новом движении еелобок впивался в его живот. Он начал постанывать и почувствовал, что его телокак бы само собой смещается к двери. Он хотел было перевернуться, чтобыпоказать ей, на что способен, но она резким толчком вернула его назад. Он непонял, откуда взялся шарф, которым она связала ему руки над головой, привязавих к дверной ручке. Значит, она все продумала заранее, мелькнула у него вголове мысль, но он ни о чем не хотел думать.

Да, теперь он был совершенно беззащитен, только еговосставший член алкал успокоения. И тут нападающая сторона до концазлоупотребила своим преимуществом. Встав на четвереньки, Жаннель снова ввела всебя его член и навязала теперь ему все более убыстряющийся ритм. Она работала,как тиски из влажного и теплого бархата, беспощадно сдавливая и сминая головкуего пениса. Ягодицы мучительницы хлопали его по животу, ее длинные волосыспадали на покрывшееся потом лицо. В какой-то момент ему захотелось продлитьэту сладостную пытку, но она распорядилась иначе: опершись на локти и расставивноги, она яростно устремилась на штурм и сломила остатки сопротивления в нежномобъятии. Он разлился в ней, мелко вздрагивая от испытуемого удовольствия.

Она быстро развязала ему руки и снова увлекла на пол, чтобына этот раз самой раствориться в его объятиях. Даже если бы его пересохшеегорло было способно издавать хоть какие-нибудь звуки, он бы не нашелся бы, чтосказать. Он был совершенно повержен, подчинен и оглушен.

Его сердце только начинало нормально биться, когда они обауслышали скрежет вставляемого в замочную скважину ключа.

– Минуту, ребята! Минуту! – крикнул партнер Жаннель.

Одним прыжком любовники вскочили на ноги. Они натыкалисьдруг на друга в поисках одежды, собирали ее по полу, толкались.

– Ну хватит! Дайте мне войти. Я хочу переодеться!

Этот голос! Жаннель чуть не потеряла сознание. Нет, этого неможет быть…

– Ален, довольно! Я вхожу!

Жаннель показалось, что ее ударили по голове бейсбольнойбитой. Ален? Да как он мог?! Он… А Жюльен стоит за дверью…

В это мгновение Жюльен и вошел в комнату, приоткрыв дверьровно настолько, чтобы Жаннель смогла хорошенько рассмотреть его вобразовавшейся полосе света.

Брижит полуудивленно-полускептически взглянула на своегоспутника.

– Ты это серьезно?

– Абсолютно.

– У меня есть время подумать?

– Только не очень долго.

Брижит на минуту задумалась, стараясь привыкнуть к мысли оего столь «невинном» предложении. «В конце концов… что в этом такого?» –заключила она перед тем как утвердительно кивнуть головой…

* * *

Она мысленно вернулась к событиям последней недели, которуюони провели вместе. Брижит приехала в Мексику по контракту. Будучи свободнойвесь день (ее работа начиналась около 22 часов), она проводила время, лежа вшезлонге под ослепительным солнцем, подставляя тело его горячим лучам.

Мужчина появился в первый же день. Вначале она дажеповерила, что ему и вправду нехорошо, увидев, как одиноко бегущий человек вдругсогнулся пополам от судороги или какого-то приступа. Опершись руками в колени изакрыв глаза, он как будто хотел унять боль. Она подбежала к нему, чтобыпомочь:

– Эй, что с вами? – спросила она по-французски, боясьвыставить себя на посмешище плохим испанским.

Он посмотрел ей прямо в глаза, ослепительно улыбнулся ивесело произнес: