Любовь - это не иллюзия - Джанель Денисон

Грэй наклонился к самому ее уху и произнес низким хриплым голосом.

— Предполагаю, что нет, но не из-за отсутствия желания мистера Сойера.

Мэрайа была поражена его проницательностью. Их укромное место и его близость волновали ее, она пыталась отыскать в себе остатки мужества, чтобы прекратить это безумие.

— Конечно, он собирается совершить этот подвиг сегодня вечером, когда отвезет тебя домой.

Мэрайа повернулась, язвительный ответ был готов сорваться с ее губ, но тут же испарился, когда она поймала взгляд Грэя. В лунном свете блеснули его золотисто-карие глаза, соблазняющие, горячие, дикие.

Она поежилась, так как хорошо знала этот взгляд.

Грэй медленно погладил ее по волосам, скользнул по полуоткрытым губам, по обнаженной груди, приподнятой корсетом платья, и вновь посмотрел ей в глаза. Хитрая улыбка мелькнула на его губах.

— Кстати, сегодня ты выглядишь умопомрачительно.

Необычная слабость разлилась по всему ее телу.

— Грэй, ты должен прекратить это, — прошептала она. Потому что у меня нет сил сопротивляться тебе, говорил ее взгляд.

— Не могу. — Он схватил ее за руки и увлек в затемненный скрытый угол веранды. Быстрее, чем она успела сообразить, он притянул ее к себе, рука скользнула по колену, по бедру и все выше, выше…

Мэрайа задохнулась, но не могла и пошевелиться.

— Грэй, что ты делаешь?

Но было и так очевидно, чем он занимался. Его палец прошел по эластичной ленте ее чулка и по атласной подвязке пояса, который он купил ей.

Улыбка его светилась подлинным грехом высочайшей пробы.

— Помни о моей фантазии…

Помни о моей фантазии…

Надевая подаренное Грэем белье, Мэрайа знала, что он ожидал этого.

Голоса вокруг и льющаяся из окон музыка стали звучать все глуше и глуше. Мир вокруг Мэрайи таял, остались только они одни с Грэем в укромном алькове.

— Грэй…

Она не могла поверить своим ушам: ее голос был полон неистового желания.

— Шшш, детка, — прошептал он, лаская ее шею теплыми влажными губами. Его пальцы скользнули за края ее трусиков и потянули их вниз.

Грэй больше ничего не сказал, но им никогда не требовалось говорить что-нибудь друг другу в таких случаях. Он провел руками по изгибам ее бедер и талии, поднимая ее платье. Обнаженное тело обдало холодным воздухом. Руки Грэя скользили по ее груди и затем потянули вниз рукава платья. Ее роскошные груди заколыхались перед его глазами.

Он увлажнил палец и прикоснулся к ее набухшему соску. Прежде чем она успела вскрикнуть, рот его накрыл ее губы в глубоком поцелуе, отчего у нее закружилась голова. Язык Грэя прикоснулся к ее языку, руки мяли и ласкали ее груди. Ногой он широко развел ее ноги, и его плоть стала увеличиваться между их прижатыми друг к другу телами.

Она хотела его, несмотря на то, что их в любую минуту могли обнаружить. Тело Мэрайи вздрагивало от желания, она почувствовала внутри горячую влагу, там, где вновь были его пальцы, проникавшие все глубже.

Теперь Грэй ласкал ее так, что она вскрикнула, но он приглушил страстный крик поцелуем.

Испытывая нестерпимую потребность прикоснуться к нему, она провела рукой под его смокингом, сжала отвердевшую плоть. Его тяжелое сердцебиение смешивалось с ее прерывистым пульсом. Она жаждала, чтобы он проник в нее. Если бы кто-нибудь проходил мимо, то увидел бы пару в любовном объятии, даже не догадываясь о том, как далеко они зашли.

Восхитительные картины, рожденные воображением, скольжение его пальцев по шелковистой коже и невероятные поцелуи уничтожили последние ее бастионы. Тело Мэрайи охватили конвульсии экстаза, и она застонала.

Теперь она знала, чем заканчивается эта фантазия.

Грэй осторожно оборвал поцелуй и положил голову Мэрайи себе на плечо, пока девушка не стала дышать ровно. Его собственное дыхание было прерывистым. Грэй поглаживал ее волосы и спину. Шепча успокаивающие слова, он не обращал внимания на свое желание, настойчиво влекшее его к ее лону.

С нежностью, тронувшей сердце Мэрайи, Грэй привел в порядок ее платье и расправил подол. Провел пальцем по ее нижней губе, слегка припухшей и влажной от его неистовых поцелуев.

— Спокойной ночи, дорогая, — прошептал он хрипло. Засунув руки в карманы, он повернулся к по боковой лестнице веранды и исчез в ночи.

Мэрайа долго смотрела в его сторону. Пораженная и ничего не соображающая, она попыталась унять дрожь, все еще сотрясавшую ее тело. На дрожащих ногах она вышла из затемненного угла, подошла к перилам и вцепилась в холодный металл.

Ее душили слезы гнева и разочарования.

— Черт тебя подери, — с ненавистью прошептала она.

Грэй специально соблазнил ее. Он пометил ее, словно она была его собственностью, оставил на ней свое клеймо, чтобы другой мужчина не прикоснулся к ней. Если бы он все еще был рядом, она бы дала ему пощечину.

Ты тоже хороша. Даже и не пыталась сопротивляться ему.

В это мгновение чьи-то руки тяжело опустились на ее бедра. Она резко обернулась, но у щеки мужчины рука ее замерла. Это был Ричард. Мэрайа дернулась назад, ужаснувшись тому, что она только что чуть не сделала.

Он был тоже удивлен.

— Эй, это всего лишь я. — Ричард сильнее ухватился за ее талию.

— Я… я прошу прощения. — Мэрайа попыталась освободиться, но у него были стальные объятия. Чуть не отдирая его пальцы от себя, она поняла, что попалась. — Ты напугал меня.

— Я не хотел. — Он медленно притягивал ее к себе, в глазах его сверкала похоть. — А я думал, куда ты подевалась.

Мэрайей овладела паника. План Грэя сработал. При мысли о другом мужчине, прикасающемся к ней, она готова была бежать, хотя она никогда и не думала, что они с Ричардом станут настолько близки.

— Ричард. — В этот момент она испуганно вздрогнула, потому что он накрыл ее грудь руками.

— Нравится? — Он явно ошибочно принял ее испуг за удовольствие. — Как насчет того, чтобы пройтись по саду и найти местечко, чтобы побыть вдвоем?

Лицо ее исказилось гримасой. Она очень спокойно убрала его руки со своей груди.

— Если не возражаешь, я, пожалуй, поеду.

— Отлично, — с воодушевлением воскликнул он, проводя рукой по ее ягодицам и сжимая их. Он раздевал ее взглядом. — К тебе или ко мне?

Мэрайа увернулась.

— Ко мне. У меня сильнейшая головная боль.

Легкие жгло, мышцы икр и бедер напрягались при каждом шаге. Последняя миля до дома всегда была самой тяжелой. Обычно рядом с ней был Грэй, подгонявший ее и не позволявший сдаваться, но те дни были давно в прошлом. По выходным теперь она бегала трусцой одна.