Укротители моря - Джулиан Стоквин

Кидд расхаживал по кают-компании и мрачнел все больше и больше. Вдруг на выступающей головке руля вроде полочки он нашел видавшую виды книгу под названием «Проповеди мистера Йорика» и неожиданно обнаружил под обложкой повесть Лоренса Стерна. От нечего делать он сел ее читать, и когда прочитал первую главу до половины, то услышал доносящиеся снаружи переливы свистка. Кидд решил, что это вернулся капитан с его новым назначением. Он недолго оставался в неведении. Раздался стук в дверь, и в кают-компанию вошел мичман.

– Лейтенант Кидд? Сэр, вас вызывает капитан.

На палубе на него снова бросил недовольный взгляд вахтенный офицер. Сундучок и багаж Кидда, явно лишние на палубе, были отодвинуты к грот-мачте.

– Скоро заберу, – вызывающим тоном произнес Кидд, направляясь в каюту капитана.

На этот раз капитан встретил его стоя.

– Не будем попусту терять время. У меня предписание выйти в море. Найти замену сразу не удалось. Придется вам, мистер Кидд, отправиться вместе с нами.

Томом вновь овладело радостное возбуждение. Хотя трезвый голос рассудка подсказывал ему: объяснение случившемуся, скорее всего, следует искать в неспособности служебного управления своевременно оформить нужные документы. Изменить назначение офицера на корабль было так же сложно, как изменить порядки в самом военно-морском флоте.

– Не стану притворяться, что мне все это нравится, мистер Кидд, – продолжал капитан, – но я полагаю, что вы будете нести службу как можно исправнее и старательнее. – Он сурово взглянул на Кидда. – Вы самый младший офицер на корабле, мне нет нужды напоминать вам, что при первой же серьезной провинности вы незамедлительно будете отправлены на берег, как только представится возможность.

– Я не подведу вас, сэр.

– Хм. Вот именно. Ладно, поздравлю вас как пятого офицера на борту «Крепкого», мистер Кидд, – капитан протянул ему руку, хотя его лицо не выражало никакой радости. – Покажите ваш офицерский патент и прочие документы моему клерку, он оформит все как полагается. Первый лейтенант подробно объяснит круг ваших обязанностей. Буду вам признателен, если завтра утром вы заступите на вахту.

Кидд воспрянул духом, очутившись снова в каюткомпании и следя за тем, как переносят вниз его пожитки. Его каюта была самой крайней с левого борта. Волнуясь, он открыл дверь, тут совсем недавно жил незнакомый ему офицер. Каюта оказалась крошечной. Ему предстояло делить свои ночные мысли с поблескивающим внизу в полумраке дулом восемнадцатифунтовой пушки, а его койка, привязываемая днем к потолку каюты, безмолвно напоминала, что он никогда не сможет стоять, выпрямившись во весь рост. Надо было найти место для своего сундучка, коробки для треугольной шляпы, шпаги, предметов личного обихода и книг. Вдоль всей передней стенки каюты стоял стол, хитроумно втиснутый в нишу, образованную округло выступающим наружу бортом. Из любопытства он выдвинул ящики, не осталось ли там чего-нибудь после прежнего хозяина.

Пушечный порт был открыт. После выхода в море его, конечно, закроют, и тогда его каюта станет совсем крошечной, но ему было не привыкать, прежде он спал в еще большей тесноте. Он выдвинул стул из-под стола. Стул был маленький, но так аккуратно подогнан под размер стола, что его ноги хотя и с некоторым трудом, но все-таки спокойно умещались под столом. Он расположился поудобнее и снова оглядел свое жилище. Может быть, кому-то оно могло показаться спартанским, но это был по-настоящему его первый собственный уголок. Его взгляд скользнул по переборке вверх, где она перекрещивалась с потолочными балками. В тонких филенчатых стенах зияли щели: во время сражения с противником всю каюту целиком легко можно было разобрать, а доски свалить вниз в трюм. На дверном косяке он заметил истертую полоску, должно быть, раньше там висела дверная занавеска. Но для Кидда это не играло особой роли, он мог бы даже держать дверь открытой и при этом чувствовать себя в уединении.

Неудобная каюта соответствовала его положению, но, невзирая ни на что, это была его каюта. Томас подошел к своему сундучку и стал рыться в нем. Там на самом дне хранился его офицерский патент. Развязав красную шелковую ленту, он развернул шелестящий пергаментный лист и перечитал его:

«Членами комиссии, исполняющими волю лорда Верховного адмирала Великобритании… лейтенант Томас Кидд… назначается лейтенантом Его королевского величества на корабль «Крепкий»… в состав офицеров и всей команды корабля… с уважением и повиновением, полагающимися вашему званию лейтенанта…»

Кидд упивался каждым словом, хотя в самом конце документ предостерегал:

«Исходя из вышесказанного ни вам, ни кому-либо другому нельзя не исполнять своих обязанностей, если кому-либо вздумается уклоняться от них на свой страх и риск. Ибо ручательством за их исполнение отныне является ваше Свидетельство…»

Внизу стояла подпись – Эван Непин, секретарь Адмиралтейства, дата его производства 20 января 1798 г. и там же внизу, в левом углу, красная печать Адмиралтейства. Всего один документ, а насколько он был важен для его дальнейшей судьбы, ведь он определял его положение, должность, чин, жалованье и престиж Перед тем как вернуть его на место, Кидд перевел дух и еще раз перечитал свой патент, едва ли не затаив дыхание.

Обернувшись, Томас внезапно увидел стоящего перед ним чернокожего человека.

– Тайсо, сэр, Джеймс Тайсо, ваш слуга, – твердо отчеканил он.

Кидд еле заметно вздрогнул, не потому что его удивил цвет кожи Тайсо, а от осознания разительной перемены в своем положении. Раньше в оружейном погребе у него тоже был помощник, но разве это можно было сравнить. То был старый опытный матрос, находившийся в подчинении у многих, тогда как матрос Тайсо являлся его личным слугой.

– Продолжай дальше, будь так любезен, – осторожно заметил Кидд.

Тайсо слегка заколебался:

– Думаю, сэр, мне следует убрать вашу каюту.

– Не надо, благодарю, сам справлюсь, – ответил Кидд с улыбкой. Ему нечего было скрывать от чужих глаз, просто ему стало не по себе от одной мысли, что посторонний человек будет трогать его личные вещи.

– Сэр, я все сделаю, – не отступал Тайсо. По его интонации Кидд понял: надо уступить и позволить ему выполнять свои обязанности. Ведь для того, чтобы Тайсо мог исправно нести свою службу, ему надо было знать привычки хозяина.

– Хорошо. Только будь поосторожнее с октантом, – предупредил его Кидд.

– Ба, лейтенант Кидд собственной персоной! – воскликнул Ренци при виде вошедшего в кают-компанию Кидда.

Сердце Кидда переполняла радость, хотя в глубине души у него еще остался неприятный осадок от оказанной ему встречи, поэтому в ответ он лишь произнес:

– Так точно. А передо мной лейтенант Ренци, не так ли?

Ренци вывалил на стол кучу потрепанных на вид книжек с приказами.

– Итак, мой друг, вот дело, к которому вам, если вы не лишены благоразумия, надлежит приступить незамедлительно, не откладывая ни на секунду.