Император Павел I и Орден святого Иоанна Иерусалимского - Владимир Захаров

29 ноября ему была назначена торжественная аудиенция в Зимнем дворце. Русский император согласился принять новое для него звание Протектора ордена. Церемония прошла с подобающей пышностью.

Мы нашли эпистолярные записки герцога Голштейн-Бека, жившего в это время в Петербурге. Он оказался участником и очевидцем тех событий и подробно описал в своем письме, как торжественно прибыл на 48 «запыленных» экипажах «посланник в Петербурге маркиз Литта», его встречу с русским императором и их троекратное рыцарское лобызание, затем процедуру, происходившую во дворце. Как Павлу I был преподнесен медальон ла Валетта и как были вручены почетные Большие Кресты Бальи Императрице Марии Федоровне и трем великим князьям: Александру, Константину и Николаю, «а затем крест для нашего Великого приора». Столь же торжественно император возложил крест и супервест на принца Конде и «признал нашего принца Великим Приором нашей России. Немолодой, уже престарелый, больной человек, не правящий принц на церемонии прослезился и был весьма польщен вниманием».

В пять часов, — продолжал Голштен-Бек, — все собрались вновь, и «торжественно происходило новое посвящение в рыцари: Безбородка, Куракина и бывшего посланника в Варшаве фон Сиверса, а так же немало других лиц оказалось простыми шевалье (кавалерами, рыцарями. — В. З.)… Вечером наш кружок собрался у Императрицы, было очень трогательно, когда вошел Император в большом плаще и с крестом, подаренным ему Великим Магистром, его когда-то носил Ла Валетт»[25].

Через своих посланников Павел I известил о получении им звания Протектора все европейские дворы.

Появление Великого Приорства Российского (католического) и желание вступить в орден большого количества православного русского дворянства привело российского императора к мысли учредить еще одно Приорство — для православных. Но решить такой вопрос самостоятельно Павел не мог, хотя прецедент уже был, ведь существовал некатолический (протестантский) Великий Бальяж Бранденбурга. В то же время в самом Великом Приорстве Российском (католическом) вскоре после его основания из 8 байли Большого Креста оказалось лишь 2 католика, а из 35 членов Приорства 10 человек тоже не были католиками.

Тем временем на Мальте 1 июня 1798 г. на заседании орденского Совета состоялась ратификация прибавочных статей к Конвенции между Россией и орденом, подписанных графом Дж. Литтой 17/28 ноября 1797 г. Тогда же было зачитано донесение мальтийского посла в России, в котором сообщалось о желании Павла I учредить новые Командорства в Польше и России. Этим решением русский император постарался хоть немного восполнить доходы ордена, потерянные во Франции. Тогда же на этом заседании было принято и решение, разрешающее учредить в России Приорство для православных[26].

Вопрос о создании Приорства ордена для православных остро встал в 1798 г. Историк ордена Кирилл Туманов, комментируя это решение, называл его «схизмою». В данном конкретном случае К. Туманов под словом «схизма» имел в виду раскол в ордене, отделение от ранее единой структуры ордена, другой структуры, которое по законам ордена невозможно. В своей книге «Мальтийский Орден и Российская Империя» он писал:

«Когда Император Павел I был одержим неожиданной идеей о создании другого Приорства, в котором должны были соединиться все русские знатные фамилии некатолического вероисповедания. Очевидно, что с этой точки зрения, было бы единственно логичным поступком отделить католиков от других подданных, являющихся рыцарями Ордена или надеющихся в будущем стать таковыми, и выделить их в две различные приории. Байли Литта пытался склонить руководителей Ордена к этому проекту, и, что особенно удивительно, Великий Магистр фон Гомпеш и Тайный Совет дали свое согласие и свои подписи»[27].

И далее О. Шербович-Ветцор и К. Туманов цитируют фрагмент постановления Великого Магистра и Священного Совета, хранящийся в архиве Мальтийского ордена в Риме:

«Того же дня (1 июня 1798 г. — В. З.) Его Высокопреосвя-щенное Высочество и Священный Совет получили все сведения от досточтимого нашего посланника фра Ренато Конти, а 19 мая относительно Литта касательно нового устройства Священного Ордена в пользу русской знати греческого вероисповедания. Нашим авторитетом Мы утверждаем досточтимому бальи послу графу де Литта, подписываем и подтверждаем наше согласие»[28].

Это решение, как сказано в постановлении Священного Совета, было «nuovo Stabilimento in questo Sacro Ordine», т. е. «новое положение по вопросам Священного Ордена»[29]. Как видим, Орден ради своего спасения решился на весьма серьезные изменения в своем внутреннем устройстве. И в дополнение к существовавшей и признанной им протестантской ветви (Бальяж Бранденбурга) стал считать законной и ветвь православную. Кирилл Туманов, будучи не в состоянии умолчать этот исторический факт, не нашел ничего лучшего, как назвать это решение Магистра и Священного Совета ордена схизмой[30].

«Получив все сведения от Досточтимого нашего посланника байли фра Ренато графа де Литта 21 марта, а 19 мая касательно нового устройства Священного Ордена в пользу русской знати греческого вероисповедания своим авторитетом мы утверждаем передачу Досточтимому байли послу графу де Литта, подписываем и подтверждаем…»[31].

Но цитата эта была помещена в книге Туманова в сноске, при этом ни Туманов, ни Щербович не приводят никаких объяснений, о каком же «новом устройстве Ордена» идет речь. Получается, что обсуждалась какая-то инициатива Литта. На самом же деле Чрезвычайный посланник и Полномочный Министр при российском дворе Байли Дж. Литта довел до сведений Великого Магистра и Священного Совета мнение Павла I о дальнейшем развитии ордена в России. Нам не удалось пока найти в российских архивах копию донесения Литта на Мальту, но точка зрения Павла Петровича изложена в книге А. Ф. Лабзина и А. Вахрушева, откуда мы ее приводим:

«Император Российский предпринял учредить новое Великое Приорство Российское для дворян греческого исповедания. Назначил сверх того ежегодно 10.000 рублей на содержание крепостей в Мальте и столько же на содержание тамошней больницы. Все сии сборы с новоучреждаемых Командорств, респонсии и прежние доходы составляли сумму более 300.000 ефимков, которая готовилась к отправлению в Мальту»[32].