Тогайский дракон - Роберт Энтони Сальваторе

И тем не менее он тут, бок о бок с ней.

Слегка наклонившись, девушка обняла Джуравиля за хрупкие плечи. Тот с любопытством посмотрел на нее. Бринн улыбнулась и прикоснулась губами к щеке эльфа. А потом, увидев на его лице ответную улыбку, кивнула, безмолвно объясняя ему, что она наконец осознала — без него возвращение на родину ее предков было бы невозможно. И не только поняла, но и по достоинству оценила это.

Один день незаметно сменялся другим, и с каждым рассветом горы действительно казались все выше. Бринн не могла выбросить из головы мысль, что эти горы не просто часть пути в ее родные края, но олицетворение самих тогайру, оставивших на их склонах свои следы.

Однажды, когда по лицу девушки можно было понять, что ей кажется, будто заветная цель уже близка, Джуравиль слегка остудил пыл молодой тогайранки.

— Хорошо, что мы добрались до предгорий Пояса-и-Пряжки еще до середины лета, — небрежно заметил он. — Теперь у нас, по крайней мере, есть шанс преодолеть их до того, как начнется зима и выпадет снег.

Бринн посмотрела на него с явным недоумением.

— Зима на высоких перевалах наступает рано, — объяснил эльф. — Я подозреваю, что, когда начнет холодать, мы успеем подняться не слишком высоко, и перевалы завалит снегом. Конечно, если мы вообще найдем хоть один перевал, — мрачно закончил он.

Девушка удивленно распахнула глаза.

— Ты не знаешь дороги через горы? — едва не задохнувшись, спросила она. — Но ты же был здесь — ты или кто-то еще из ваших — всего десять лет назад! Когда вы спасли меня от людей Чезру! Не может быть, чтобы тол'алфар так быстро забыли дорогу.

— Тебя спасла госпожа Дасслеронд, — объяснил Джуравиль. — Она, используя мощь драгоценных камней, может преодолевать огромные расстояния. Ты, конечно, мало что запомнила — тебя, перед тем как отправиться в обратный путь, погрузили в глубокий сон.

— Тогда почему Дасслеронд сейчас не сделала то же самое? — спросила тогайранка. — И горы не были бы для нас препятствием — мы могли бы пройти сквозь них!

— Дорога — это способ подготовки к последующим испытаниям.

Бринн фыркнула: на нее этот аргумент явно не произвел большого впечатления.

— А как нам быть, если мы не найдем перевала? Сидеть у подножия гор и мечтать о том, чему не суждено сбыться? Или возвращаться в Кер'алфар, чтобы припасть к ногам госпожи Дасслеронд, умоляя ее сделать то, что следовало бы совершить с самого начала?

Последнее замечание вызвало сердитый взгляд эльфа, напомнивший юному рейнджеру, что существуют границы, которые никому пересекать не дозволено.

Тем не менее она продолжала, однако уже более сдержанно, не желая раздражать Джуравиля еще сильнее.

— Мой народ стонет под пятой жестоких захватчиков. Каждый день промедления оборачивается для тогайру новыми бедами.

Белли'мар Джуравиль засмеялся и покачал головой. Бринн, решив, что он насмехается над ней, сердито сузила глаза.

— Ты что, воображаешь, будто, перенеси тебя Дасслеронд с помощью своего изумруда прямо в центр какой-нибудь тогайской деревни, ты просто предложишь людям помощь и они тут же признают тебя предводительницей? — спросил эльф; в голосе его звучала явная ирония. — По-твоему, достаточно тебе раскрыть рот, и ты станешь героиней, возглавив всенародное восстание?

— А что другое я должна делать, когда мы окажемся в тогайских степях? — в тон ему спросила девушка, после чего пробормотала, уже себе под нос: — Если мы, конечно, вообще там когда-нибудь окажемся…

— Если мы не сможем преодолеть горы, — заявил Джуравиль, — то повернем на восток и предгорьями двинемся к побережью, к городу Энтел, откуда легко доберемся до Хасинты. — Бринн знала, где находятся эти упомянутые эльфом города, поэтому поежилась, представив, какой огромный крюк придется им совершить. — Хасинта, — повторил он, — Там сосредоточена бехренская власть, там находится резиденция верховного правителя Бехрена, носящего титул Чезру, — Как и следовало ожидать, при этих словах лицо тогайранки исказилось от гнева. — Во многих отношениях ты имеешь богатый опыт, и в то же время крайне мало знаешь о внешнем мире. Возможно, это наша вина, но эльфы ведут затворнический образ жизни в силу необходимости. Мой тебе совет: не жалей о задержке — это путешествие, включая поход на восток, который нам, возможно, придется сделать, следует рассматривать как продолжение твоего обучения, подготовку к тем испытаниям, которые, не сомневаюсь, будут ожидать тебя в ближайшем будущем.

Размышляя над словами Джуравиля, девушка устремила на него долгий испытующий взгляд. Пожалуй, она могла принять его объяснения… до некоторой степени. Тол'алфар не только спасли ее от рабства, но и открыли перед ней удивительные возможности. Эльфы много лет обучали и тренировали Бринн, без чего ей не стоило бы даже пытаться освободить свой народ. Вспомнив всю связывающую их историю обучения и дружбы, она внезапно почувствовала себя ужасно глупо из-за того, что так накинулась на наставника.

Тогайранка издала смешок — чуть-чуть виноватый.

— Наверное, я слишком много времени проводила в компании Эйдриана.

Лицо эльфа с резкими чертами озарилось улыбкой.

— Уверен, Эйдриан найдет собственный путь в этом мире, — ответил он, — Однако, учитывая его импульсивность, он был бы абсолютно не пригоден для той задачи, которая сейчас стоит перед тобой. Ты — воин, но тебе придется быть и дипломатом, и слова для тебя порой будут важнее меча. Тебе, несомненно, придется призвать на помощь все свое мужество, но не только…

Джуравиль помолчал, назидательно подняв палец, чтобы подчеркнуть значение произнесенных слов.

— Еще тебе понадобится немалая мудрость. Без нее ты лишь ввергнешь свой народ в новые ужасные бедствия. Чтобы вырвать Тогай из лап Бехрена, одной силы мало, мой юный друг. Понадобится еще и хитрость, а также наличие такого благородного предводителя, за которого тогайру с радостью отдадут жизнь. Понимаешь, насколько все это важно? — У Бринн внезапно перехватило дыхание. — Настанет день, когда тебе придется послать воинов в сражение, зная, что многие из них не вернутся с поля битвы. — Дышать легче не стало. — Может возникнуть ситуация, когда придется отвести армию, оставляя какую-нибудь тогайскую деревню без защиты и зная, что взбешенные твоим мятежом бехренцы наверняка обрушат гнев на ее жителей. Возможно, твои действия приведут к тому, что многие дети увидят, как гибнут их родители; или, хуже того, родители увидят, как умирают их дети. Ты готова взвалить на свои плечи ответственность за все это, Бринн Дариель? — Девушка, трепеща, с тяжело вздымающейся грудью стояла перед наставником. — Как, по-твоему, цель оправдывает средства?

Этот последний вопрос вернул тогайранку на землю; ужасные образы, вставшие перед ее глазами, растаяли, и во всем великолепии перед ней предстала победа. Для Бринн Дариель победа Тогая стоила всей боли и всех смертей.

— Свобода, — прошептала она сквозь стиснутые зубы.