День рождения ведьмы - Кирилл Кащеев

— Два года… — повторил Айт. Усталая радость победы стремительно меркла. — А потом они явятся снова!

— И мы снова их побьем! — воинственно топорща усы-вибриссы, рыкнул земляной.

— И снова? А потом снова? Это все… — Айт пощелкал пальцами. — Не решение! Если бы мы могли добраться до источника этой заразы!

Он тоскливо поглядел в сторону Мертвого Леса. Рассчитанное на дальние расстояния драконье зрение и в человеческом облике позволяло все видеть ясно и четко. Отправившийся в погоню «стоглавый дракон» возвращался. Кого-то они нагнали — у края обрыва, отделяющего мир змеев от Мертвого Леса, вповалку были набросаны тела, и медленно гасло искристое буйство цветов на крыльях мертвых аспидов. А дальше — провал, над которым торчали верхушки таких же мертвых деревьев.

Высоченные, мрачные, густые ели были мертвы — скелеты деревьев, угольно-черные, будто обгоревшие и безнадежно высохшие. Их скрюченные толстые ветви переплетались от самой земли и до макушек так плотно, что ни птица, ни самая мелкая живность не могла просочиться между ними. Лишь рои зеленых мух с жужжанием носились среди черных стволов, закручиваясь в лаково-блестящие вихри. Да резным серебристым занавесом свисал с ветвей и до самой земли белый лишайник — толстый, самодовольный… откормленный. Иногда рой мошкары с налета влипал в него — и растворялся в серебристых завитках, отчаянно жужжа и безнадежно пытаясь вырваться из хватки хищного паразита.

— Эй! Ау! — кончиком крыла земляной помахал перед глазами Айта, заставляя его очнуться. — Ты не вздумай! — в голосе Грэйл Глаурунга звучала настоящая тревога. — Не вздумай туда соваться, слышишь? Мы не можем даже летать над Мертвым Лесом. Мало, что там половину «стоглавого» угробили? Хочешь присоединиться?

— Мы могли бы попробовать в человеческом облике, — пробормотал Айт, сам понимая, что это звучит глупо.

— Пробовали уже! — рявкнул земляной. — И что? Хоть кто-нибудь вернулся, рассказать, что там?

Айт подавленно кивнул. Никто. Хоть взлетевшие над Мертвым Лесом, хоть вошедшие в него змеи — не вернулся ни один. То же самое касалось оборотней и людей, обычных, не перевертышей.

— То-то же! — наставительно кивнул земляной и повторил: — Не вздумай! Ты нам еще того… пригодишься, — нехотя выдавил он. — Опять же мать расстроится. Ты к своей этой… — он скривился. — Человеческой ведьме собираешься?

Айт снова кивнул.

— Вот и иди! — с облегчением вздохнул земляной.

Айт не сомневался: планировалась долгая лекция о недопустимости шляться в мир людей, да еще по такому ничтожному поводу, как день рождения человеческой ведьмы. Но перед лицом страшной идеи снова сунуться в Мертвый Лес даже поход в соседний мир был вроде как и ничего, вполне нормальным.

— Заодно выясни, откуда ракеты взялись, — расправляя крылья и готовясь взлететь, пробурчал Великий Дракон Земли.

— Великолепная идея, Грэйл Глаурунг! — склонил голову Айт. — Я безусловно попытаюсь разобраться.

— Вот-вот, не заносись перед старшими, слушайся… будь поближе к земле! — наставительно объявил земляной дракон. — Тогда и побеждать станешь!

Старый змей шумно, как курица, замахал крыльями, поднимаясь в воздухе. В небе земляной всегда выглядел неуклюже, что, впрочем, и понятно.

Тяжеловесно, будто летающая скала, Грэйл Глаурунг завис, вытянул длинную шею к лицу Айта и негромко буркнул:

— Поддержу тебя на Совете. Это ведь и моя победа! — самодовольно добавил он.

А вот и третья сторона этой самой победы: мало разбить врага, мало добиться безоговорочного уважения змеев своей стихии, надо еще заставить одного старого земляного червяка поддержать молодого водного выскочку! А иначе зачем бы Айт его сюда тащил, терпел капризы и попытки командовать?

Стражи Великого Дракона Земли выстроились вокруг него в охранительный порядок — пролетая мимо Айта, водные змеи коротко, едва заметно наклоняли голову перед Великим Драконом своей стихии. Чего, в общем-то, драконам из чужого охранения делать не положено. И даже какой-то молодой воздушный кинул быстрый и несомненно восторженный взгляд.

Неспешно работающий крыльями драконий клин четко прорисовался на фоне рассветного неба и полетел навстречу солнцу. Троица оставшихся на земле змеев дружно облегченно выдохнула — вздох Айта был чуть ли не самым шумным.

— Старая… облезлая… земляная… гусеница! — с чувством проговорил огненный Тат, провожая улетающих глазами и невольно стискивая пальцы на рукояти меча.

— Не подобает воину охраны Великого Водного Дракона позволять себе непочтительные высказывания в адрес Великого Земляного! — строго нахмурился воздушный Шен.

— Заткни поддувало! — обронил Тат. Мелкие искры пробегали по его волосам, плясали на кончиках пальцев, выдавая переполняющее его раздражение. — Как ты терпишь этого вонючего земляного червяка, Айт?

— Это моя работа, — нейтрально произнес Айт.

Шен нахмурился еще больше. Но прежде чем он успел разразиться речью, как именно солдатам охраны Великого Дракона подобает разговаривать с самим Великим Драконом, огненный Тат вдруг расплылся в улыбке, оглядел очистившееся небо боя, по которому сейчас шныряли только сгоняющие в кучу уцелевших аспидов воздушники, и выпалил:

— А моя работа, сдается, закончилась? Пойду с ребятами переговорю! Расскажу им, как я сделал этого человеческого ублюдка с пистолетом! — и не дожидаясь ответа, шагнул вперед, явно собираясь перекинуться и взмыть в воздух.

— Стоять! — ледяной, как айсберг, голос Айта точно приморозил огненного к месту.

— Змей огненной стихии Татзльвум Ка Рийо, будьте любезны заняться своими обязанностями! — тихо, но очень внятно прорычал Айт.

Огненный дернулся, будто осаженный поводьями аспид, на миг вытянулся, как на параде… но тут же по лицу его пробежала гримаса раздражения, а клубящиеся вокруг искры заплясали сильнее.

— Передо мной-то Повелителя не корчь, Айт! — едва слышно, будто шелест огня на углях, выдохнул Тат. — Я все-таки твой старший брат!

— А я — твой командующий! — шорохом лесного ручья во мхах отозвался Айт. Покосился на Шена — воздушный старательно делал вид, что он глухой, тупой и вообще его здесь нет! — И пока это так, ты не будешь пить смолу! — еще тише, почти неслышно, закончил Айт. И под взглядом его холодных и серых, как северные озера, глаз искры вокруг Тата начали с шипением гаснуть, будто водой плеснули.

— Да чего там… По чуть-чуть… За победу… — пробормотал наконец Тат. Взгляд Айта стал еще холоднее, и Тат опустил голову, разглядывая носки собственных сапог. — Я на самом деле и не собирался… Смола, скажешь еще… Зачем мне эта пакость? — и бросил на брата быстрый вороватый взгляд.

Айт разглядывал потупившегося, как нашкодивший змееныш, старшего брата, и на лице у него была написана безнадежность.