Девушка с тенью пантеры - Любовь Белых

Вздохнув, осторожно берусь руками за края контейнера, выдвигая его из микроволновой печи, и тут же морщусь.

— Генеральская дочка не ест куриную грудку под сливочным соусом? — язвительно интересуется мужчина. — Извини, значит, ходи голодная.

Ему весело. Почему непонятно. Нет, ну идиот же! Не знаю, когда там этот соус был сливочным, голубоватый контейнер затемнён, но то, что это уже есть нельзя — это факт! Воняет тухлым яйцом и прокисшей молочкой одновременно.

— Очень смешно! Оборжаться! Уха-ха просто. — завожусь я. — Ты вообще нюх потерял? Это нельзя есть — оно давным-давно испортилось.

Никогда бы не могла подумать, что, задев чьи-то кулинарные таланты, можно нарваться на подобный взгляд.

— Ч-чего? — опешила и на всякий случай выставила перед собой контейнер, вытянув руки.

— Что ты сказала? — хрустнув шеей, он осматривается по сторонам взглядом маньяка.

Э-э-э-э… Ищет, чем меня прибить?

— Ты знала! — молниеносно он оказывается напротив меня. Не знаю, чем мне должен был помочь контейнер, на что я именно рассчитывала. Всё, на что меня хватило, это выпустить его из рук ему на…штаны, в общем.

Судя по расползающимся жирным пятнам, что-то в контейнере маслянистое, жирное и мясное, всё же содержалось. Запах в разы усилился. Тошнотворный. Не знаю, смогла бы я сдерживать рвотные позывы, если бы не пустой желудок.

— Ты мне всё расскажешь! И про папашу своего, и про баллончик свой. Корчишь из себя не пойми кого. — яростно шепчет он, бесцеремонно стаскивая передо мной штаны. — Что было в баллоне?!

— О-очевидно газ… — я отступаю, глядя себе под ноги. Во-первых, так мне спокойнее, а во-вторых, менее травмоопасно.

Куски неизвестного происхождения, предположительно мяса, разлетелись по участку, где мы стояли. Не очень хочется, поскользнутся на одном таком и…

— Дуру из себя не корчь! — перед моим взглядом мелькнула чёрная ткань, брошенная на пол. — Сама сказала, что у меня нюх отбило!

Не решаюсь смотреть на него. Смотрю на его штаны, укрывшие вонючие мины, и думаю о том, что я, наверное, тоже так себя вела, когда была богата и не знала цену деньгам.

Подумаешь, штаны какие-то. Снял и выкинул. Стирка? Химчистка? Не, не слышали…

Хотя нет. Я такой не была… наверное. Я уже и не помню.

— Я не так сказала. — сбросив оцепенение, проговариваю я. — Я сказала, что ты потерял нюх.

— Наконец-то! В тебе присутствует инстинкт самосохранения? Похвально. Дальше…

— Что дальше? — не понимаю. Смотрю на волосатые мужские ноги, не выше колена, и не понимаю, чего от меня хотят. — Это выражение такое… Ты меня задел… Я и ляпнула.

— Что ты несёшь?! Какое выражение?! — он подходит ко мне ближе. Я не решаюсь сдвинуться с места, лишь отвожу взгляд в сторону.

— Обычное. Потерять нюх — это вроде как забыться, наглеть, борзеть, зарываться… Так даже школьники говорят, что ты ко мне пристал?

— Лилечка… — выдохнув, он прикасается к моему подбородку, вынуждая посмотреть в его лицо. — Если ты лжёшь, я узнаю. Стоит говорить, что ты пожалеешь об этом? Действие этой дряни не может быть вечным, восстановлюсь и тогда… — он не договаривает. Ему и не нужно этого делать. От прищуренных глаз, в глубине которых сверкают голубые разряды, я готова выдать ему все свои тайны, код от папиного сейфа, код безопасности охранной системы нашего дома, свой менструальный цикл…

Да вообще всё, что он захочет! Ужас сковывает тело. Наверное, моё лицо красноречивее моего затаившегося дыхания, потому что он улыбается. Он доволен произведённым эффектом.

Отпустив мой подбородок, Зверь перешагивает через еду на полу и молча удаляется.

Зачем я только посмотрела ему вслед?! Стыдобища! Голый!!! Не знаю, может, там в штанах, на полу, и трусишки имеются, я явно это проверять не стану. Но этот вот его деспотичный приступ прошёл без них! Вообще! Он даже не удосужился чем-то зад свой прикрыть, выходя из кухни!

Хотя почему это не стану?!

До наличия нижнего белья мне, конечно, нет никакого дела, а вот карманы…

Приседаю, опасливо озираясь, и ощупываю карманы. Кажется, что-то есть. Осмеливаюсь запустить руку в один из них и вытаскиваю свой же газовый баллончик. Вовсе не то, на что я рассчитывала.

Моя наивность полагала, что в карманах окажутся ключи от машины. Ну или телефон… Правда, я понятия не имею, чем бы мне помог телефон. С памятью на цифры у меня так себе, да и тех, кому я могла позвонить в подобной ситуации, не осталось…

Разве что, кому-то из папиных друзей. Только вызывать в памяти то, чего я определённо не помню, я не умела. А раз уж кошка разобралась с моим телефоном, то и вовсе, выходит, звонить некому.

— Избавляешься от улик? — доносится из-за моей спины.

Я вздрогнула, замерев с газовым баллончиком в руке. Сколько он там стоит уже? А одетый?

— Вижу, у нас по-хорошему не получается. — приблизившись, он нагибается и вырывает из моих рук баллончик. — Может, ты угомонишься?

— Может, ты мне уже начнёшь, что-то объяснять? — тихо парирую я. — Появился из ниоткуда, чуть ли не похитил, привёз к чёрту на куличики. Ты, правда, считаешь, что кто-то более благоразумный не пробовал бы избавиться от твоей компании? — решаюсь выпрямиться и повернуться.

Роман стоит напротив меня, совсем близко. В тёмных джинсах, слава богу. Смотрит странно, словно вот-вот на моём лице появится какая-то подсказка или ответ. Мне неловко от такого пристального взгляда, веду плечами.

— Ладно, поехали. — хмуро бросает он.

— Куда? А кофе? — не знаю, зачем я это говорю. Просто в его этот разборной танк мне совсем не хочется больше садиться. Я и так понятия не имею где я сейчас, но это по крайней мере дом! Здесь может быть интернет, компьютер и так далее. А он опять меня собрался куда-то перевозить!

— Давай попьём кофе. — он лениво идёт к кофейнику, открывает верхний ящик кухонной стенки и замирает с протянутой рукой. Словно придирчиво выбирает что-то в супермаркете.

Наконец на стол ставятся две чашки, довольно большого объёма. Белые, с какими-то надписями и изображениями, они привлекают моё внимание.

Подхожу к столу медленно, беспрестанно косясь на мужчину, что зачем-то полез в большой, двухкамерный холодильник.

— Сливки, наверное, тоже испортились.

Рома возвращается ни с чем. Быстро наполняет чашки доверху и берёт одну из них в руки. Выхватываю надпись на чашке: "Мой дикий зверь". И прежде чем успеваю закатить глаза или фыркнуть, мужчина делает глоток, демонстрируя рыжего толстого хомячка, притаившегося сбоку от надписи.

— Я всё. Поехали. — он ставит на стол пустую чашку и выжидательно смотрит на меня.