Ричард Длинные Руки. Первый том первого сезона. Властелин Багровой Звезды Зла - Гай Юлий Орловский

– Потому нас должны бы встретить как спасителей. Однако…

Все молчали, еще не поняли, куда клоню, только Альбрехт проронил мрачно:

– Однако могут сказать спасибо, возьмите вон там на полке пирожок и убирайтесь обратно за океан.

Сэр Растер вскипел, голос его прогрохотал, заполняя огромный зал до самых дальних уголков:

– Недопустимо! Какой пирожок? Мы спасли!

– Сказать могут, – проговорил я медленно, – потому что мы для них варвары… Да-да, если кто не знает, я на Юге бывал, у меня там даже свой маркизат… Они намного богаче и образованнее нас… Тихо-тихо! Я не говорю, что лучше нас. Напротив, мы лучше тем, что чище, честнее и нравственнее. Но это доказать непросто…

Сэр Растер со звоном и грохотом хлопнул по левому боку, где у него ножны исполинского меча размерами чуть ли не с дерево.

– Непросто?

– Хороший довод, – согласился я. – Но на Юге, если кто не знает, народу даже не в десять раз больше, чем в северных королевствах, а где-то раз в сто. Если не в тысячу. Воевать непросто… Да и не нужна нам никакая война.

Сэр Гастон спросил в ревнивом недоумении:

– Почему народу больше?

– Заранее знали, – пояснил я, – когда возгорится в небе Багровая Звезда. Копали глубокие пещеры, завозили запасы зерна и муки… Вода в подземных ручьях, так что как бы сверху не перекрыло выходы, могли долго пробиваться наверх, а когда выходили сразу семьей, то лет через сто создавали королевство! И вообще заселяли землю быстро. Потому мы должны быть на Юге, как сказал Христос, кроткими, как голуби, и мудрыми, как змии. То есть добрыми и снисходительными, но кто из местных вякнет что-то обидное… вон сэр Растер уже ухватился за рукоять меча!

В проеме появился Митчелл, отступил в сторону, в комнату вошли один за другим люди Норберта, в руках огромные подносы с запеченными гусями, олениной, жареной лесной птицей, а следом вкатили бочонок с вином.

Митчелл объявил:

– Сэр Растер сообщил, у вас совещание. Надеюсь, я успел?

Я сказал с досадой:

– Да, любое совещание теперь заканчивается всегда в стиле сэра Растера. Все равно за чавканьем никто не услышит мои мудрые речи. На стол, все на стол!

Митчелл самолично подкатил бочонок поближе, умело выбил пробку, к нему тут же потянулись руки с кубками.

Оголодавшие после битвы, а потом еще за ночь мужчины насыщались торопливо, я впервые за долгое время перевел дух, но сразу же вспомнил, что обшарить удалось только условно первый этаж, насчет перестраивания своих внутренностей Маркус не откликается. То ли не понимает, то ли у меня нет на это полномочий, дескать, простой юзер, а в биос может заглядывать только админ.

Мне наполнили кубок, но едва приложил край к губам, как в проеме появился растрепанный разведчик из команды Норберта.

– Сэр Ричард, – прокричал он, минуя в нарушение всех правил обращение к своему лорду, – сэр Ричард!.. Там такое… такое…

Все затихли, сразу посуровели, мы в опаснейшем месте, знают, я спросил быстро:

– Что там?

– Вам нужно увидеть, – крикнул он. – Это… это в соседней пещере!.. Рядом, сэр Ричард!

Я поднялся, и со мной встали все. По дороге к соседней пещере к нашей группе неуловимо быстро присоединились Боудеррия и барон Волсингейн, теперь уже барон, а дорогу взялся указывать Чекард, ближайший помощник Норберта.

Они протиснулись через узкую щель, а когда я продвинулся следом, в пещере полыхал адский огонь, в лицо пахнуло сухим жаром, зал от края и до края заполнило кипящим металлом.

Горит сам воздух, раскаленные клубы плазменного газа создают над кипящей поверхностью причудливые фигуры. Из красного ада медленно поднимаются блестящие спины, словно подводные лодки, некие образования, переворачиваются кверху брюхом и снова погружаются в огненные бездны.

– Сэр Ричард?

Я стряхнул оцепенение, обернулся, у всех лица бледные и вытянувшиеся, в глазах ужас.

– И что?.. – спросил я в нетерпении. – Подумаешь… Вы коней кормите?.. Ну вот, Маркус тоже питается. Но безотходно, что весьма лепно. Представляете, какую бы кучу навалил?.. А так все в топку, все в топку. Заодно и греется… Ладно, посмотрели и хватит! У нас столько работы, столько работы, а вам бы только хлебалами пощелкать на интересности…

Все еще бледные, но все же чуточку успокоенные, все-таки император говорит, а он дело знает, даже если и не знает. В армии уверенный тон и командный голос важнее смысла.

Когда протиснулись обратно, я велел одному на вид достаточно смышленому:

– Встань здесь и никого туда не пускай. У нас дураков много. Кто-то, бахвалясь отвагой, подойдет слишком близко.

Он ответил быстро:

– Да я такого сам прибью!

Когда возвращались к моей комнате, что моими усилиями похожа на комнату, я спросил Альбрехта тихонько:

– Так и было?.. Или недавно?

Он подумал, ответил с нерешительностью в голосе:

– Вообще-то это близко к этой пещере… Должны бы заметить раньше. Страшно подумать, а вы, признайтесь, подумали, что такое может появиться в любом месте?

– Вот-вот, – сказал я. – Ладно, допивайте вино, сколько его там в бочонке, затем встречайте и размещайте прибывающих.

Он сказал строго, словно старший младшему:

– Сэр Ричард… даже и не думайте.

– Да ладно, – ответил я вяло, – я должен хоть чуточку разобраться, что это за штука. А то вдруг передумает и нас сожрет.

Он поспешно сплюнул через левое плечо, отступил и, вместо того чтобы вернуться со всеми в комнату и продолжить пир, пошел через кривой туннель в сторону трапа.

Вообще-то, мелькнула мысль, в Маркус можно загружаться, видимо, с любой стороны. Вряд ли это я так удачно тогда встал. Или Маркус, поднимаясь из котлована, уже понимал, что придется подавать мне трап.

Если так, то лучше вход сделать подальше от этого кипящего бассейна с расплавленным металлом. Если, конечно, получится.

Альбрехт дважды лично выезжал встречать возвращающиеся с богатой добычей отряды. Я морщился, но помалкивал. В конце концов уцелевшие горожане вернутся в неразрушенные дома живыми и невредимыми, это самое главное. А что спасители унесли за время их отсутствия продукты и кое-какие ценные безделушки, что ж, плата за спасение от гибели не такая уж и чрезмерная.

Впрочем, это же будет оправданием для наших, когда прибудем на Юг, так что надо как-то ограничить уже здесь, чтоб не наглели, не зарывались. Спасли – спасли, но всю жизнь в жопу их целовать за это как-то слишком. Раз-два поцеловали – и хватит.

В конце дня Альбрехт вошел ко мне вместе с Норбертом, не просто довольный, а сияющий.