Конверт из Шанхая - Владимир Кузьмин

Остальным пассажирам вагона пришлось стучать, благо все находились на своих местах.

– Вот нежданный визит! – воскликнул знакомый мне есаул. Мы застали его лежащим на диване с копеечной книжкой от Сытина[19]про Ната Пинкертона, и сейчас он делал попытку эту несерьезную книжицу припрятать от наших глаз. Попытка была обречена на провал по причине того, что на столике лежала целая пачка таких книжиц. Мы с Машей переглянулись и изложили причину нашего визита.

– Вот здорово! Обязательно буду, всенепременнейше, – обрадовался есаул.

Не меньшую радость новость вызвала у мистера Ю, а вот другого пассажира она сильно расстроила.

– Ну как же так? – с обидой произнес приятный мужчина с бородкой и в пенсне, очень похожий на литератора Чехова с портрета в журнале. – Концерт в девять, а мне в восемь выходить. На станции Обь. Вот невезение какое!

– А вы приходите в ресторан в три часа. Там будет небольшая репетиция, хотя бы какую-то часть увидите и услышите.

– Спасибо за приглашение. Я как раз намеревался пообедать в это время. Но это слабое утешение. Я, видите ли, бывал этой зимой в Томске и посещал в свой приезд театр. Очень мне ваша труппа понравилась.

– А что вы смотрели? – полюбопытствовала я.

– «На всякого мудреца довольно простоты». Там еще такой забавный трюк с колокольчиками был, очень мне понравился.

Я не стала хвастать, что этот трюк с колокольчиками был придуман мною, но похвала мне пришлась по душе. Даже не предполагала, что кому-то из зрителей запомнятся в первую очередь не прекрасная игра наших актеров, а вот такие мелочи.

Большая часть населения вагона второго класса в это время обедала в ресторане, так что нам не пришлось слишком часто повторять наше приглашение. К моему удивлению, мистер Ю и упомянутый Машей англичанин были далеко не единственными иностранцами, едущими в поезде. Помимо них, вторым классом путешествовали предприниматель-датчанин, два американца и два бура из Трансвааля[20]. Всех их мы как раз застали на своих местах. Буры и датчанин говорили по-французски, с американцами пришлось изъясняться на английском, так что в целом и «иностранный легион» был оповещен о предстоящем событии и, кажется, все все поняли правильно.

Суета утихомирилась ближе к ужину, когда была полностью составлена программа концерта и все участники решили, что выступать станут в тех костюмах, что на них есть. Дамы, несмотря на их согласие с таким решением, конечно же, принялись переодеваться и наводить дополнительную красоту, мужчины ограничились бритьем и умыванием.

За ужином мы оказались за одним столом с Машей и Ириной Родионовной. Впрочем, они свой ужин уже заканчивали и собирались вернуться к себе. Тут и появился уже однажды виденный мной незнакомец, тот, что продефилировал через наш вагон в обоих направлениях в кепи и с трубкой. Он вошел в зал ресторана и высматривал себе свободное место.

– А кто этот господин? – поинтересовалась я.

– А это, Дашенька, сумасшедший англичанин, – ответила Машина мать. – Он за поездом бегает.

– Маменька, тебя послушать, так он и вправду сумасшедший. В самом деле он не за поездом бегает, а вдоль поезда во время остановок. Гимнастикой занимается.

– Не все ли едино, за поездом или вдоль поезда. И сумасшедшим не я его прозвала. А отчего вы им заинтересовались?

– Очень похож на Шерлока Холмса, – засмеялась я.

– Ой! В самом же деле похож, – спохватилась Маша. – Точно таким его мистер Дойл описывает. Кстати, он журналист и литератор.

– Давай-ка, душа моя, освободим место вашему Холмсу, – предложила Ирина Родионовна. – А то, бедный, так и останется голоден. Мистер Фрейзер, пожалуйте сюда, мы уже закончили обед.

– Очень вам благодарен, – сказал, подойдя к нам, мистер Фрейзер. – Надеюсь, никто не возражает против моего общества?

– Ни в коем случае, – ответил за нас двоих дедушка.

Англичанин говорил по-русски уверенно, акцент разве что угадывался, но никак не резал слух.

Мы дождались, пока новый сосед по столику сделает свой заказ, и уж после стали знакомиться.

– Вот ведь какая неожиданность! – воскликнул мой дедушка, узнав, что мистер Фрейзер проживает и работает в Лондоне, куда и намерен возвратиться в ближайшее время. – А мы с внучкой как раз намерены в скором времени посетить Лондон. Полагаю, что будем там недели через три.

– Буду счастлив встретиться с вами у себя на родине, – просиял англичанин. – Ваша страна произвела на меня очень сильное впечатление, а Сибирь в особенности. Сразу по возвращении рассчитываю написать книгу о своем фантастическом путешествии по этим чудным краям. Даже название придумал: «Реальная Сибирь»[21]. Чтобы дать понять соотечественникам, что все им известное о Сибири по большей части сказки и небылицы.

– Такое дело непременно нужно отметить. Русский язык вы знаете прекрасно, а как насчет русской кухни?

– До своей поездки я полагал, что она состоит из двух блюд: из водки и икры! – засмеялся журналист. – Но и сейчас не смею сказать, что знаю о русской кулинарии достаточно много.

– Тем более! – воскликнул дедушка. – Официант! Скажите, имеется ли у вас икра?

– Всенепременно! Осетровая, белужья, кета, горбуша, омуль. Паюсная[22]и зернистая, вареная…

– Замечательно, – остановил его дедушка. – Организуйте нам белужью и омулевую. Под первую принесите по рюмке чистой смирновской, под вторую – по рюмке анисовой. А еще попросите повара кинуть на сковородочку и слегка поджарить по ломтику ржаного хлеба да натереть его чесночком.

– На каком маслице желаете?

– На кедровом, раз мы в Сибири. Да вот еще, отмените тот скудный заказ, что сделал этот господин, и приготовьте для него уху по-царски и медвежатину.

При словах о медвежатине у англичанина дернулась бровь, но он промолчал. Я про себя усмехнулась, самой стало интересно, насколько иностранец оценит такие необычные для себя блюда.

– Берите икру ложечкой, – командовал разошедшийся дедушка, – да не торопитесь, подержите ее чуть в левой руке, а правой берите рюмку. И залпом! А теперь икру в рот, прямо с ложечки. А вот омулевую икорку мы положим на поджаренный хлебец. Чувствуете аромат? То-то! А теперь так же браво анисовую и хлебушек с икоркой вслед за ней!