Звезды южного неба - Элизабет Хэран

«Сессна» начала снижаться.

— Там, внизу, придорожное кафе — небольшая закусочная — и заправка, — объяснил Мерфи. — Прямо между четырьмя пустынями: Тирари, Стрелецкого, Симпсон и Стюрт-Стоуни. Мы приземлимся через несколько минут.

Эстелла с любопытством смотрела в иллюминатор.

— Может быть, это дилетантский вопрос, но все-таки… где же мы будем садиться? Я не вижу никакой взлетно-посадочной полосы.

Молодая женщина смогла разглядеть только небольшое здание, которое с такой высоты было похоже на кубик среди красной пыли — пустынной равнины. По мере того как они снижались, Эстелла стала различать на крыше дома огромные белые буквы — «Манджеранни». Она решила, что эта надпись сделана для пилотов легких самолетов, потому что те запросто могли пропустить заправочную станцию на таких пространствах, где все, казалось, сливалось с пустынным пейзажем.

Самолет делал круг перед посадкой, и Эстелла успела разглядеть старенький автомобиль, стоявший рядом с домом. Казалось, он погрузился в пыль по самое днище. Для молодой англичанки эта пыль являлась символом всего чужеродного на этих недружелюбных пространствах австралийской глубинки, и ее сердце будто стиснуло обручем. Она постаралась представить посадку… Вообразив, как шасси «сессны» погрузятся в пыль, Эстелла испугалась.

Мерфи увидел страх на лице своей пассажирки и раздраженно хмыкнул.

— Здесь нам не нужны никакие взлетно-посадочные полосы. Достаточно дороги, — сказал он.

Глаза Эстеллы расширились.

— Какой дороги? Вот этой?

— Думаю, с лондонскими она не сравнится, но нам вполне подойдет.

Темные глаза Мерфи весело блеснули, но молодая женщина была слишком напугана, чтобы оценить его чувство юмора.

— Теперь держитесь крепче, — скомандовал пилот.

— О Господи! — простонала Эстелла, вцепившись руками в свое кресло в ожидании удара.

Она почувствовала, как колеса коснулись дороги, и самолет запрыгал по рытвинам и кочкам, а потом остановился в тучах поднятой им мельчайшей пыли, которую быстро унес прочь горячий ветер. Мерфи вырулил на площадку перед закусочной. За исключением нескольких сильных толчков, от которых, казалось, затряслись даже ее кости, посадка прошла намного мягче, чем опасалась Эстелла, но сердце ее все равно бешено колотилось, а ладони покрылись потом. Она до некоторой степени винила в этом Мерфи, потому что тот совсем не пытался ее успокоить.

Выключив двигатель, Майкл Мерфи бросил на пассажирку самодовольный взгляд, разозливший ее. Эстелла решила не обращать на пилота внимания, чтобы не дать ему возможности язвительно заметить: «Я же вам говорил…» Она с облегчением выбралась из тесной кабины, но тут же буквально задохнулась от жары. А что было еще хуже — после того как рассеялась пыль, на них накинулись тысячи мошек.

— Ох! — молодая женщина отчаянно замахала руками.

— Вы скоро к ним привыкнете, — глубокомысленно изрек Мерфи. — Не знаю, как вы, а я ужасно проголодался. Если бы у нас было побольше времени, я бы попросил Хэтти пожарить нам пару бифштексов из кенгурятины.

Эстелла ужаснулась. Она уже видела этих пушистых сумчатых в иллюминатор «сессны», и они привели ее и восторг, когда скакали по равнине.

— Бифштексы из кенгуру! Вы наверняка шутите!

— Почему это? Я говорю серьезно. У нас кенгуру видимо-невидимо, и они всем только мешают. А вот бифштексы из них превосходные.

— Я не голодна, но хочу пить, — сказала Эстелла, силясь отбросить мысль о мясе кенгуру, пока ей не стало дурно.

Майкл кивнул на закусочную.

— Я сам не против бутылочки пива, но с этим придется подождать, пока мы не доберемся до Кенгуру-кроссинг, — он, было двинулся вперед, но тут же остановился и, повернувшись к Эстелле, спросил, будто только что это сообразил: — А вы не из тех странных людей, которые не едят мяса?

— Нет, но я не ем диких животных…

— Кенгурятина — хорошая альтернатива говядине или телятине. Удивительно, как человеку быстро надоедает есть одно и то же.

— Я люблю овощи, причем все.

Мерфи рассмеялся.

— С овощами здесь туго. И, уж конечно, никакого разнообразия. Но всегда полно грога.

— Грога?

— Пива!

— Я не имела в виду пиво, когда говорила, что хочу пить…

Майкл снова зашагал к закусочной, а Эстелле пришлось догонять его, спотыкаясь на своих высоких каблуках. Под слоем пыли на земле было полно камней, и молодая женщина грустно спрашивала сама себя, что станет с ее дорогими туфлями. Чтобы заплатить долги, Джеймс продал меха и драгоценности, которые дарил жене, но несколько пар хорошей обуви и красивых платьев у нее осталось.

Кафе «Манджеранни» больше походило на сарай с гофрированной крышей. Вдоль фасада шла веранда, на которой лежали три собаки непонятной породы. Псы спали — они даже ухом не повели и не подняли головы, чтобы посмотреть, кто идет. При этом собаки почти не реагировали на сотни мушек, которые вились над ними. Широкое окно закусочной, выглядевшее так, будто его не мыли несколько лет, было все залеплено рекламными наклейками, прославляющими преимущества сухого молока «Нестле», томатного сока «Роселла», лекарственного препарата «Картерз» и чая «Бушелл». На газетной стойке лежали пожелтевшие от времени и яркого солнца издания, которые лишний раз напоминали об изоляции этой местности и о том, как редко попадают в эту закусочную в самой глуши Австралии свежие газеты и журналы. Посмотрев на стойку, Эстелла Лофорд почувствовала, как падает ее настроение, и задумалась над тем, сможет ли она вообще когда-нибудь привыкнуть к жизни в такой дали от цивилизации.

Майкл уже собрался открыть дверь, как из-за нее вдруг раздались пронзительные крики. Из закусочной выскочили мальчик лет семи и девочка лет пяти. Молодая женщина опешила, поняв, почему девочка кричит. Сорванец держал в руке змею, и кровь из ее туловища капала на доски пола. Сначала Эстелла ужаснулась, но потом вздохнула с облегчением, увидев, что у рептилии нет головы. Дети вихрем пронеслись по веранде и скрылись за углом.

— Эй, вы, осторожнее! — крикнул им вслед Майкл, когда они чуть не сбили с ног Эстеллу.

— Боже мой, кто убил эту змею? — спросила Эстелла.

— Ну, раз собаки спят, то, думаю, тут приложил руку юный Эррол, — ответил Майкл. — Для него это пустяки. Он растет здесь, постоянно убивая таких змей. Эта была тигровая, а есть еще коричневый король.

Эстелла стояла как громом пораженная. Она знала, что эти змеи смертельно ядовиты.

— Не волнуйтесь за детей Уотсонов. Они сами немного дикие, — добавил Майкл.

— Я все слышу! — раздался из закусочной женский голос.

Глаза Эстеллы расширились, и она покраснела, а Мерфи рассмеялся.