Избранная - Лиза Джейн Смит

Ракель попыталась оттолкнуть его. Единственное, о чем успелаподумать: нужно немного времени, чтобы собраться. Она замахнулась на него, итут ее обнаженная рука коснулась его ладони.

То, что произошло потом, не поддавалось уже никакомуобъяснению.

Ракель почувствовала, как странное покалывание пробежало отруки по всему телу. Казалось, ее мозг взорвался. Пожалуй, только так она моглаописать то, что испытала. Это был беззвучный взрыв, от которого тело охватилаволна дрожи. Неведомая сила словно подняла Ракель над землей. Ноги подогнулись,и она ощутила, что Квин держит ее в своих объятиях.

Она не видела ничего вокруг, тело словно летело в потокебелого света, и единственной опорой были руки Квина. Страх исчез, и наступилоневероятное облегчение.

Квин сжал ее так сильно, что ей стало больно. Но куда болеенеобычным было то, что она чувствовала не только прикосновение его рук, но имогла заглянуть в его сознание. Казалось, между ними установилась прямая связь.Ракель ощущала его удивление и любопытство. И она знала, что ее чувства такжеоткрыты для него.

Мелькнула мысль, что это телепатия или какая-то новая уловкавампиров, и она попыталась сопротивляться этому.

Но почти сразу Ракель поняла: это не уловка. Квин былизумлен не меньше ее, и Ракель это чувствовала. Скорее даже, он был растерян.Он часто дышал и дрожал всем телом.

Ракель не находила в себе сил освободиться от его объятий, ив ее голове роились странные мысли. Она чувствовала, насколько раним и неженКвин под внешней грубой оболочкой.

«Так же, как и я», – вдруг подумала Ракель.

И тут она поняла, что он тоже ощущает ее уязвимость. Страхосознания этого был таким пронзительным, что девушка запаниковала. Онапопыталась скрыть от Квина свои мысли и чувства, но бесполезно. Он был ужевнутри нее.

– Все в порядке, – сказал Квин, и Ракельпочувствовала, что он перестал дрожать.

Его голос был почти спокойным и… безумно нежным.

Самое странное – его слова показались ей убедительными. Итут у нее закружилась голова от сознания, что ей первой открылась душа Квина,его нежное тепло под ледяной коркой.

Не удержав равновесия, они упали на пол и остались сидеть насамом краю освещенного пятна. Квин держал Ракель за плечи, и она замерла, не всилах понять, почему от его объятий у нее перехватывает дыхание и немеет тело.

Квин взял пальцами край шарфа, скрывавшего лицо Ракель, ипринялся осторожно разматывать его. Он делал это невероятно нежно и спокойно. Аона даже не попыталась остановить его. Он вот-вот должен был увидеть ее лицо,но Ракель и не думала этому сопротивляться. Напротив, она этого желала.

Ей хотелось, чтобы он увидел ее лицо и узнал, кто она такая.Казалось, ей совершенно все равно, что будет потом.

– Джон… – прошептала она.

Квин продолжал разматывать шарф так осторожно, словноосвобождал от покровов редкостную археологическую находку.

– Ты не назвала своего имени. – Он произнес этислова без всякого нажима.

Если он узнает ее имя, это значит, что она сама подпишетсебе смертный приговор. Квин мог позволить себе показаться людям. После этогоон всегда сумел бы скрыться в одном из тайных убежищ вампиров, и ни одинчеловек был не в силах разыскать его.

Но Ракель не могла скрыться. Квин знал, что она принадлежитк охотникам за вампирами, и если ее имя и внешность перестанут быть для неготайной, он сможет уничтожить ее в любую минуту.

Ракель сознавала все это, но почему-то ей было наплевать.Еще чуть-чуть – и ее лицо будет полностью открыто. «Меня зовут Ракель», –напряженно думала она.

Ее губы уже раскрылись, чтобы произнести свое имя вслух, каквдруг яркий луч света ударил ей в глаза.

Свет от нескольких мощных фонарей прорезал пространствочердака и выхватил из темноты фигуры Ракель и Квина.

Ракель отпрянула в сторону и быстро накинула край шарфа налицо, словно ее застали врасплох совершенно обнаженной.

Она с ужасом поняла, что, будучи поглощена происходящиммежду ней и Квином, не слышала, как кто-то поднялся на чердак и вошел внутрь.Что с ней происходит? Куда делись ее навыки и инстинкты?

Свет бил ей в лицо, и она не могла видеть, кто держитфонари. Сначала подумала, что вампиры пришли на помощь Квину. Похоже, он тожетак подумал, потому что встал рядом с ней, плечом к плечу, и даже попыталсяприкрыть ее своей спиной.

Связь между ними прервалась, и теперь Ракель могла толькодогадываться, о чем он думал.

– Как он смог освободиться? И что это вы тутделаете? – раздался громкий голос.

«Это Вики, – подумала Ракель. – Как я могла забытьо ней и об остальных, о том, что они вернутся? Кажется, я даже забыла, что онивообще существуют!»

Со стороны лестницы показались лучи еще трех фонарей.

– Эллиот прислал нам подмогу, – сказала Вики.

Ракель почувствовала, что ее охватывает смертельный ужас.Она насчитала пять фонарей и смогла рассмотреть фигуры державших их людей. Этобыли Пикадоры.

Ракель попыталась собраться с мыслями. Нужно былодействовать. Она схватила Квина за плечо и прошептала:

– Немедленно беги отсюда. В противоположном углу должнабыть вторая лестница. Беги туда, а я постараюсь задержать их.

Она говорила так тихо, что только чуткое ухо вампира могло уловитьзвук ее голоса. Хорошо, что ее лицо было закрыто и никто не мог прочитать словапо губам.

Но Квин не пошевелился. Он выглядел так, словно только чтоочнулся от глубокого сна. Как загнанный и разгневанный зверь, он смотрел прямона яркий свет фонарей, который становился все ближе и ближе. Ракель разгляделаВики, идущую впереди. Еще мгновение – и начнется бой, в котором погибнут люди.

– Что он с тобой сделал? – раздался голос Стива.

– Интереснее, что она делала вместе с ним, –фыркнула в ответ Вики. – Помните, ребята, – обернулась она, – оннужен нам живым.

Ракель сильно толкнула Квина сзади.

– Беги, – прошипела она. – Неужели ты непонимаешь, что с тобой сейчас сделают?

Он повернулся к ней так, чтобы никто, кроме нее, не виделего лица.

– С тобой они тоже не будут церемониться, – тихопромолвил Квин.

– Я смогу позаботиться о себе, – в отчаяниипроизнесла она. – Уходи скорее! Давай!

Квин злился. Ракель поняла, что он не хочет принимать от неепомощь. Он привык полагаться только на себя, и зависимое положение приводилоего в ярость.

Но у него не было иного выхода. Наконец, бросив на неепрощальный взгляд, Квин побежал к почти не видимой в темноте лестнице.