Фармацевт — 2 - Александр Юрьевич Санфиров

женитьбы, так завела меня сегодня мама своими нравоучениями. Однако, моросящий дождь понемногу успокоил нервишки и домой я зашел в нормальном настроении. Впереди маячили два дня выходных. Народ еще не вполне привык к пятидневке и воспринимал её с восторгом.

А я не знал, чем собственно заняться в эти дни, за время пути с юга, как-то не озадачился этим вопросом, поэтому бы совсем не огорчился, если завтра был рабочий день.

Но чего нет, того нет. Поужинав котлетами из кулинарии, улегся на диван, и в который раз начал размышлять над своей непутёвой жизнью.

Вроде бы все у меня было нормально, есть жилье, есть вполне приличная сумма денег. Живи и радуйся. Вместо этого влипаю во всякие проблемы. С той же Наташкой, к примеру. Хоть она и говорила, что со своими делами разберется сама, верилось в это с трудом. Вот придет завтра с вещами ко мне, что я буду делать?

То, что Коган сегодня явно начал дистанцироваться, нисколько не удивляло. В принципе, так должно было и быть. Не продолжит же он со мной держаться запанибрата, Он намерен держать молодого и глупого подчиненного под контролем, и платить ему мизер за усиленные препараты.

Я даже усмехнулся, представив его озадаченное лицо, когда он услышит, как его новый фармацевт оценивает свою работу.

С другой стороны, особо наглеть я не собираюсь. Ведь основные риски по продаже и распространению лекарств лягут именно на Соломона Израилевича. И клиентура у него будет совсем не та, что приходила к бабе Груне. Так, что посмотрю, что он предложит, от этого и буду плясать.

Глава 5

Кстати. Валерка еще в поезде не преминул вспомнить драку на свадьбе и посетовал, что я там выглядел бледновато, и если б не он, то посрамили мы карелов по самое не хочу.

— Может, спортом, каким заняться, пока возраст позволяет? — подумал я.

В прошлом году было не до физкультуры. После выписки из больницы, я отнюдь, нечувствовал себя здоровым. И полностью восстановился, пожалуй, только к Новому году.

Но сейчас, организм точно нуждался в дополнительной нагрузке. Осталось только выбрать, чем заниматься.

Как ни удивительно, но вечером ко мне в гости никто не заявился, хотя я внутренне ожидал каких-нибудь неприятных сюрпризов.

Утром проснулся в семь часов, как по заказу. Вроде бы специально это время не заказывал.

В трусах прошел на кухню и начал готовить завтрак. После суеты последних дней, было спокойно и комфортно завтракать в одиночестве.

Вчера забрал из почтового ящика кипу газет, скопившихся за две недели, но только сейчас за утренним чаем удосужился прочитать самые свежие. Ничего интересного в них, конечно, не было. Борьба за урожай, перевыполнение планов, происки империалистов и прочая лабуда. Ознакомившись с местными новостями, снова лег в кровать, надеясь еще немного подремать. Тем более на улице снова моросил мелкий дождик. Но сон, как назло не шел. И понятно почему. Моему подсознательному Я очень хотелось позвонить Смолянской.

И как сознание с этим желанием не боролось, подсознание победило. Найдя несколько двухкопеечных монет, я отправился на улицу к ближайшему автомату. На мое счастье трубку у него местная шпана еще не успела оторвать, поэтому к следующей телефонной будке можно было не спешить.

Время близилось к десяти часам, и я надеялся, что мой звонок никого уже не разбудит, а если повезет, то Наташа сама возьмет трубку.

Не повезло, трубку взяла её мама.

Представившись коллегой по комсомольской работе, попросил позвать Наташу к телефону.

— Наташа, подойди, тебя спрашивают, — крикнула мама и положила трубку рядом с телефоном. Думая, что ее не слышно, добавила.

— Боже мой! Как все обрыдло! Наташа, нет тебе покоя ни днем не ночью, похоже, опять очередной кавалер названивает. В июле-августе было так хорошо, никаких звонков.

— Ладно, мам, не ворчи, — услышал я голос девушки.

— Слушаю, — громко произнесла она в трубку.

— Наташа, привет, рад тебя слышать, — ответил я.

Трубка замолкла. И пришла к жизни секунд через пятнадцать.

— Витя, доброе утро, как дела? Когда вернулся?

— Да вроде бы ничего. Вот, вчера приехал. Сразу позвонить не получилось, поэтому звоню сегодня.

В трубке опять повисло молчание.

-Может быть, встретимся сегодня, в кино сходим? — первым нарушил я тишину.

-Прости, Вить, сегодня никак не получится, — сожаления в Наташином голосе не было слышно ни на грамм. — У меня такая запарка с делами, кучу документов домой принесла, сейчас сижу, разбираюсь.

— Ну, что же, понятно, извини, что потревожил, перезвоню как-нибудь на днях, пока.

— Хорошо, Виктор, до свидания, — холодно прозвучал голос Наташи, и трубка запиликала короткими гудками.

Повесив трубку, я невесело хохотнул и вышел под моросящий дождик. Настроение было под стать погоде.

— А если бы мне шел действительно семнадцатый год, — подумал я. — Наверно, целая трагедия в душе разыгралась. Ладно, на нет и суда нет. Позвонить что ли Светлову, уточнить, как дела с мебелью, да посоветоваться, нет ли у него на примете хорошего маляра-штукатура, пора квартиру в божеский вид привести.

Я повернулся и снова зашел в телефонную будку. На моё счастье Григорий Иванович был дома и так обрадовался моему звонку, что сразу пригласил в гости. Отказываться я не стал. Забежал домой, переоделся, и направился на автобусную остановку, выбросив из головы непонятные финты Смолянской.

Когда нажал кнопку звонка в квартиру Светловых, дверь открылась практически сразу, как будто специально хозяева караулили мой приход.

Григорий Иванович, похоже, уже слегка остограмившийся, был бодр и весел. Сам повесил мой болоньевый плащ на вешалку и подал мягкие тапки с помпонами.

— Проходи, Витек, не стесняйся, будь как дома, — говорил он мне, провожая в комнату.

К моему удивлению за накрытым столом уже хлопотала его жена, Варвара Михайловна. До этого дня я знал её только по рассказам Светлова. Невысокая, полная женщина ближе к пятидесяти годам, доброжелательно мне улыбнулась.

— Так вот ты какой, Витя Гребнев, — сказала она.— Одно время Григорий Иванович мне все уши прожужжал, рассказывая о тебе. Проходи, присаживайся, сейчас будем обедать. Мы всегда в двенадцать часов садимся.

— Отказываться я не стал, спросив разрешения, сполоснул руки в ванной и уселся за стол.

Обед у Варвары Михайловны был неплох. Рассольник на первое гуляш с пюре на второе и на третье компот, вроде бы