Китайские мифы - Тао Тао Лю

Музей императорского дворца, Тайвань

Когда-то Чанъэ называли Хэнъэ, но потом имя изменилось, чтобы не нарушить запрет на упоминание личного имени императора Вэнь-ди — Лю Хэн (правил примерно в 180–157 гг. до н. э.). И хэн, и чан по-китайски означает «вечный, бессмертный».

Чанъэ и луна

Чанъэ изгнали с небес вместе с мужем, Стрелком И, который сбил стрелой солнца. На земле они перестали быть бессмертными. Стрелку И с большим трудом удалось взойти на гору Куньлунь, обиталище богов, и попросить у Си-ванму эликсир бессмертия. Его просьба была удовлетворена, он вернулся домой и отдал драгоценный дар супруге.

Начиная с IV века н. э. к Чанъэ стали относиться с сочувствием: часто ее упоминают просто как живущую на луне красавицу, а в более поздней традиции словом «чанъэ» иногда называют и саму луну. Сегодня Праздник луны — он же Праздник середины осени — приходится на полнолуние в пятнадцатый день восьмого месяца лунного календаря. Большинство китайских семей печет или покупает особые «лунные пряники» с начинкой из бобовой пасты, иногда с добавлением яйца. Принято покупать и изображения зайца — еще одного мифического лунного обитателя.

Заяц сопровождает Чанъэ на луну. Вышивка, XVII век.

Смитсоновский музей дизайна Купер Хьюитт, Нью-Йорк

Чанъэ помнила, однако, как ей жилось с богами на небесах, и решила похитить снадобье. Потом она проглотила его целиком и почувствовала, что парит в воздухе. Возвращаться на гору Куньлунь ей не хотелось, ведь каждый считал бы ее воровкой. Она поплыла вверх к луне: ей было известно, что там никто не живет, есть только жаба, заяц и коричное дерево. С тех пор Чанъэ стала прочно ассоциироваться с луной. Помнят о ней и сегодня. В ее честь были названы автоматические межпланетные станции, которые выполняют различные задачи в рамках китайской лунной программы.

В классических китайских мифах редко упоминают звезды. Это просто удивительно, ведь китайцы внимательно наблюдали за ночным небом. Жившие в IV веке до н. э. астрономы Гань Дэ и Ши Шэнь, например, сумели перечислить сотни звезд и созвездий. Их труды хранились в императорских библиотеках империи Хань и упомянуты Сыма Цянем в «Ши цзи», но впоследствии были утрачены.

Единственным письменным упоминанием о звездах в доханьский период можно считать ссылку на миф о яростном соперничестве двух братьев. В «Комментарии Цзо» к «Вёснам и Осеням» говорится следующее. «В давние времена у Гаосиня (другое имя бога Ди-ку) было двое сыновей. Старшего из них звали Яньбо, младшего — Шичэнь. Жили они в дремучем лесу и не выносили друг друга, устраивая нападения и сражения со щитом и клевцом. Ди-ку был раздосадован этим и послал Яньбо в Шанцю, чтобы он управлял там звездой Чэнь, а Шичэня он отправил отвечать за звезду Шэнь». Звезды Шэнь и Чэнь расположены по разные стороны созвездия Ориона, так что братья не могли достать друг друга и оказались в безопасности.

Пастух и Ткачиха

Для поэтов эпохи Хань миф о Пастухе и Ткачихе был метафорой влюбленных, разлученных и страдающих вдали друг от друга. Его же можно считать вторым значимым упоминанием о звездах в китайской мифологии. Эта история сложилась, видимо, в X или IX веке до н. э. и впервые появляется в «Каноне стихов». Ткачиха в ней — звезда, которая очень далеко от своего любимого, Упряжного Быка. Последний со временем превратился Волопаса, или Пастуха.

Ткачиха уплывает в небо, а Пастух зовет ее.

C. A. S. Williams, Outlines of Chinese Symbolism and Art Motives, 1919

В той версии, которую теперь обычно знают, предание о Пастухе и Ткачихе возникло не ранее XI века. Она более подробна, и в ней чувствуется влияние позднейших легенд.

Жил-был одинокий Пастух. Старшие братья оставили ему долю отцовского наследства — единственного быка. Как оказалось, это было не обычное животное, а божество: его изгнали с небес за то, что он сказал людям есть три раза в день, а не раз в три дня, как повелел Верховный бог. Доверить послание быку было большой глупостью, и Верховный бог сказал: «Отправляйся-ка лучше на землю и помогай людям, паши для них». Так божественный бык достался в наследство Пастуху. «Ты был добр со мной, — сказал он юноше, — и я вижу, что ты трудолюбив. Ступай вон к тому пруду и спрячься там. Небесные девы спускаются туда для омовения. Когда это произойдет, возьми одежды той, что тебе понравится, и ей придется с тобой остаться».

Пастух сделал как было сказано. Небесная дева оказалась Ткачихой. Она осталась с Пастухом и оказалась хорошей женой — родила двоих детей и соткала прекрасные вещи, которые удалось выгодно продать. Однажды ей попались одежды, когда-то украденные у нее супругом. Она надела их и поплыла в небо. Когда Пастух понял, что произошло, он положил детей в корзины на коромысле и пустился в погоню. И он, и дети звали Ткачиху, но Верховный бог был против воссоединения и своей рукой провел между ними Небесную Реку — Млечный Путь — навеки разлучив пару. И все же бог сжалился над ними. Раз в году, в ночь седьмого дня седьмого месяца, над Млечным Путем слетаются все сороки в небе. Они образуют мост, и Пастух и Ткачиха встречаются.

Может быть, вы видели в небе Вегу — яркую звезду в созвездии Лиры. По другую сторону Млечного Пути есть еще одна яркая звезда, Альтаир, а рядом с ней, в созвездии Орла, две звезды поменьше. Это Пастух и Ткачиха, и видятся они всего раз в году, ночью седьмого дня седьмого месяца.

Изложенный здесь популярный вариант легенды появился в школьных учебниках еще в 1950-е годы, но в последнее время эпизод, где Пастух выбирает себе жену среди купальщиц, начал вызывать сомнения ученых. Дело в том, что такое поведение выглядело бы весьма неподобающе. И действительно, в древних источниках говорится только, что Пастух взял один-два предмета одежды, а не разглядывал обнаженных девушек. Считается, что этот элемент заимствован из пекинской оперы «Пара Млечного Пути» («Тянь хэ пэй»), поставленной около 1924 года, и был добавлен в сценарий, чтобы понравиться современному зрителю. У пересказов новой версии была большая аудитория, и она стала настолько