Игра без козырей - Дик Фрэнсис

— Разве? Я вижу, у вас узкоспециализированная коллекция. Может быть, вы и правы, ограничиваясь только двуокисью кремния.

Чарлз начал многословно рассказывать о наследстве далекого кузена, оправдывая свое невежество. Крей воспринял его слова любезно и разочарованно.

— Кристаллы — увлекательный предмет, дорогой мой Роланд, и благодарный для изучения. Земля под нашими ногами, основные отложения триасовой и юрской эпох, — это бесценное наследство, источник нашей жизни и могущества... Нет ничего, что интересовало бы меня больше, чем земля.

Справа от меня Дория тихонечко фыркнула, но муж ее не услышал. Он опять разразился мнимо значительной и совершенно невнятной лекцией, на этот раз о природе Вселенной.

Они ели бифштексы, меренги, сыр и фрукты. А я сидел и изучал рисунок на скатерти. Разговор продолжался, но, наверно, глухонемой принял бы в нем более активное участие, чем я. Миссис ван Дизарт рассказывала, как трудно кормить бедных родственников с капризными желудками и привередливым вкусом. Чарлз не стал сообщать ей, что я получил пулю в живот и вовсе не был бедным, но согласился, что слабое пищеварение у нахлебников — следствие их нравственного несовершенства. Миссис ван Дизарт с восторгом восприняла его тираду. Дория время от времени рассматривала меня с таким видом, будто я был редким представителем примитивных организмов. Рекс ван Дизарт снова предложил мне хлеб. Так продолжалось довольно долго. Наконец Виола увела Дорию и миссис ван Дизарт в гостиную пить кофе, а Чарлз предложил гостям портвейн и бренди. Он пронес мимо меня бутылку бренди и неодобрительно поджал губы, когда я налил себе немного. Это не осталось незамеченным гостями.

Потом Чарлз встал, открыл застекленные дверцы шкафа и стал показывать Крею кварцы. Они обсуждали каждый образец, а ван Дизарт стоял рядом, изображая вежливый интерес и подавляя зевки. Он с трудом скрывал скуку. Я налил себе еще немного бренди и продолжал сидеть за столом.

Чарлз сыграл свою роль блестяще, не сделав ни одной ошибки. Затем он провел мужчин в маленькую гостиную, где шкаф с подсвеченными кристаллами имел огромный успех. Я отправился вслед за ними, сел в кресло, стоявшее в углу, и слушал их болтовню, но не пришел ни к каким выводам, кроме одного: если я сейчас не поднимусь к себе, то потом уже не дойду. Пробило одиннадцать, а у меня был тяжелый день.

Когда я вышел, Чарлз даже не повернул головы.

Полчаса спустя, когда гости разошлись по своим комнатам, он заявился ко мне и спокойно направился к кровати. Я лежал в рубашке и брюках на одеяле, набираясь сил, чтобы окончательно раздеться.

Он смотрел на меня и улыбался.

— Ну, что скажешь?

— Что вы самый настоящий ублюдок!

Он расхохотался.

— Я испугался, что ты все испортишь, когда ты посмотрел на стену и увидел, что твой портрет исчез. — Чарлз стал снимать с меня ботинки и носки. — Ты был мрачен, как Берингов пролив в декабре. Пижама?

— Под подушкой.

Он помог мне раздеться. Быстрые и точные движения выдавали в нем моряка.

— Зачем вы это сделали? — спросил я.

Он подождал, пока я лег, укрыл меня одеялом и примостился на краю кровати.

— Тебе не понравилось?

— Черт возьми, Чарлз... конечно! По крайней мере, вначале.

— Боюсь, что получилось гораздо гаже, чем я рассчитывал. Сейчас я расскажу, почему я это сделал. Помнишь нашу первую партию в шахматы? Когда ты разбил меня в пух и прах за несколько ходов? Знаешь, почему ты так легко выиграл?

— Вы не очень внимательно играли.

— Правильно. Я не сосредоточился потому, что не видел в тебе противника, заслуживавшего внимания. Грубая тактическая ошибка. — Он усмехнулся. — Адмиралу надо быть проницательнее. Если недооцениваешь сильного противника, оказываешься в худшем положении, чем он. Если чересчур недооцениваешь, то не готовишься к обороне и, несомненно, будешь побежден. — Чарлз немного помолчал, а потом продолжил: — Лучшая стратегия — ввести врага в заблуждение, мол, противник настолько слаб, что его не стоит принимать в расчет. Это именно то, что я сегодня сделал.

Он выжидающе глядел на меня. Через несколько секунд я спросил:

— А в какую, собственно, игру вы хотите, чтобы я сыграл с Говардом Креем?

Чарлз удовлетворенно вздохнул и улыбнулся.

— Помнишь фразу, что его интересует больше всего?

— Земля, — ответил я, немного подумав.

— Правильно. — Чарлз кивнул. — Земля. Он коллекционирует землю. Каждый кусок земли, ярды и акры земли... — Чарлз в нерешительности замолчал.

— И что дальше?

— Тебе придется играть против него ради спасения ипподрома Сибери.

У меня перехватило дыхание от грандиозности задуманной Чарлзом партии.

— Что? — недоверчиво переспросил я. — Не говорите глупостей. Ведь я всего лишь...

— Заткнись, — перебил он меня. — И слушать не хочу, будто ты «всего лишь». Ты умный, хочешь поспорить? Разве ты не работаешь в детективном агентстве? Разве ты хочешь, чтобы Сибери закрылся? Почему бы тебе не сделать ради него что-нибудь полезное?

— Но, насколько я понял из того, что вы сказали, он готов предложить большую сумму. И вам нужен могущественный местный деятель, который выступит против него, а не я.

— С могущественными городскими деятелями он держится начеку, а тебя он совсем не боится.

Я перестал спорить. Серьезность предлагаемого делала несущественным мое мнение о собственной незначительности.

— Вы уверены, что он охотится за Сибери?

— Кто-то охотится, — ответил Чарлз. — В последнее время акции компании, владеющей ипподромом, очень активно продавали и покупали, и цена их сильно выросла, хотя в этом году акционерам не платили дивиденды. Мне об этом рассказал директор-распорядитель комитета по скачкам. Он утверждает, что стюарды Сибери очень обеспокоены. По бумагам там нет большой концентрации акций в руках одного владельца. Правда, в Данстейбле тоже не было держателя крупного пакета акций. Но когда пришло время голосования по вопросу, стоит ли продавать землю ипподрома под застройку, то оказалось, что больше двадцати процентов акционеров — агенты Крея. Он перетянул на свою сторону других держателей акций, и старейший ипподром Британии был отдан под застройку.

— Хотя дело выглядело законным?

— Да. Нечестным, но законным. И очень похоже, что такая же судьба ждет Сибери.

— Но как же ему помешать, если сделка законна?

— Может быть, ты попытаешься?

Я молча смотрел на Чарлза. Он встал и аккуратно поправил одеяло.

— Жаль, если Сибери последует за Данстейблом. — Чарлз взялся за ручку двери.

— Какое отношение имеет ван Дизарт к этому делу? — спросил я.

— О, никакого. — Чарлз обернулся. — Я встретил их недели две назад. Они приехали в гости из Южной Африки, поэтому я был уверен, что они не знают тебя. А мне нужна была миссис ван Дизарт. У нее язык как у гремучей змеи. Я знал, что она поможет мне разорвать тебя в клочья. — Он усмехнулся. — Счастлив заметить, она устроила тебе ужасный уик-энд.