Вторая попытка Колчака - Вячеслав Коротин

Генерал Янушкевич, начальник Главного штаба, принёс на подпись императору два варианта: «частичная», «полная». Надежда на миролюбие Вильгельма была у русского царя настолько велика, что он подписал указ о мобилизации частичной. Но Германии необходим был предлог для объявления войны, каковым частичная мобилизация считаться не могла, ибо затрагивала только Австро-Венгрию. А последняя совсем не собиралась объявлять войну России. Тогда в Берлине был предпринят мастерский ход: семнадцатого июля экстренное издание официальной «Локаль Анцейгер» сообщило о мобилизации германской армии.

Русское посольство немедленно сообщило об этом в Петербург. Данное известие коренным образом меняло обстановку, и вечером того же дня последовал Высочайший указ о всеобщей мобилизации сухопутных и морских вооружённых сил. Германское правительство достигло своей цели: немедленно было дано опровержение по поводу мобилизации германских войск, телеграмма русского посла по поводу этого распоряжения была задержана, и в русской столице о нём своевременно не узнали – указ о всеобщей мобилизации был разослан по штабам округов.

На следующий день Германия потребовала от России отмены мобилизации в двадцатичетырёхчасовой срок, а сама уже действительно объявила мобилизацию у себя. В случае непринятия ультиматума угрожала войной.

Николай предложил Вильгельму передать конфликт на рассмотрение третейского суда в Гааге. Ответом было объявление Германией войны России.

Но мы сильно забежали вперёд, война ещё не объявлена…

– Пожалуй, соглашусь с вами, Александр Васильевич, соглашусь… – Эссен, теперь уже всецело доверявший Колчаку, поскрёб пальцами лысину. – Знаете, а действительно, прогуляйтесь с англичанами на Средиземное море – вдруг действительно поймаете вместе с ними Сушона. Вестовой!

– Слушаю, ваше превосходительство! – немедленно нарисовался в салоне матрос.

– Прикажи передать на «Лайон», – адмирал склонился над столом и быстро начеркал: «Прошу, возможно скорее, принять меня по неотложному делу». – Держи!

– Есть, ваше превосходительство! – вытянулся по струнке вестовой. Цапнул бумагу, отдал честь, и только удаляющийся топот остался от него буквально через пару секунд.

А ещё через пять минут тот же матрос доложил: «Лайон» высылает катер.

– Вежливые у нас гости, – усмехнулся командующий Балтфлотом. – Ну что, идёмте, Александр Васильевич, – нас ожидают.

Командующий вместе со своим штаб-офицером спустился в английский катер, поприветствовал встречавшего лейтенанта и направился к ожидавшему их Битти.

Английские линейные крейсера просто завораживали своей красотой. Вернее, сочетанием красоты и мощи. Таких совершенных кораблей Россия не имела, и в обозримом будущем Андреевский флаг не будет поднят ни на чём подобном. Линейные крейсера типа «Измаил» обещали стать сильнейшими кораблями в мире, но в данной реальности им не суждено было родиться вообще…. А теперь – посмотрим.

С борта «Лайона» спустили парадный трап, поднявшихся на борт Эссена и Колчака встретил лично Битти. Под звуки оркестра встретил, выказал уважение командующему Балтийским флотом.

– Рад приветствовать вас, господин адмирал, – лёгкий поклон в сторону Эссена, – и вас, господин капитан первого ранга, на борту своего флагмана. Как я понимаю, у вас имеется информация особой срочности, если вы решили посетить «Лайон».

– Вы не ошиблись, господин адмирал, – кивнул Эссен, – срочность особая.

– Тогда прошу ко мне в салон! – приглашающе протянул руку англичанин.

Выглядел Дэвид Битти ну натуральным англичанином – ни дать ни взять. Вот закажи скульптору слепить бюст английского аристократа – получится Битти. Как это описать конкретно? Никак То есть максимально стандартно: крупный нос с некоторой горбинкой, скулы не выражены, губы тонкие, глаза обычные, причёска – чётко выраженный пробор вправо… Что ещё? Ну да: кончик носа «клювиком»…

– Прошу садиться, господа, – английский адмирал обозначил приглашающий жест, когда Эссен с Колчаком вошли в его салон. – Как я понимаю, это не просто визит вежливости, а вас привело ко мне на борт какое-то срочное дело?

– Разумеется, – кивнул Эссен, усаживаясь в кресло. – Мы не посмели бы вас беспокоить, да ещё в таком срочном порядке, если бы не получили информацию чрезвычайной важности.

– Весь к вашим услугам, – Битти тоже расположился за столом. – Слушаю вас!

– Если без предисловий – грядёт война. Она начнётся непременно, что бы там сейчас ни делали дипломаты…

– Простите, – нахмурился англичанин, – а откуда такая уверенность?

– От одного нашего агента, которому можно доверять всецело. Надеюсь, вы понимаете, что более подробной информации о нём я вам сообщить не имею возможности. К тому же и сам её не знаю. Могу только дать слово, что все, что он сообщал нам до сих пор, подтверждалось грядущими событиями с абсолютной точностью.

Заставить командующего флотом произнести эту фразу стоило Колчаку немалых трудов, но, в конце концов, удалось: ведь если принять, что сам Александр Васильевич и является тем самым «агентом», то никакой лжи в словах Эссена не присутствовало.

– Хорошо, – Битти слегка задумался. – Я верю вашим словам. У вас ведь есть и некие более конкретные предложения?

– Конечно, иначе мы бы не посмели вас беспокоить.

Без единого слова английский адмирал обозначил на лице готовность воспринимать информацию.

– Австрия нападёт на Сербию, потом объявит войну России, Германия – России и Франции, потом вступит Великобритания…

– Простите! А почему? Я не вижу для этого юридических оснований.

– Разрешите, ваше превосходительство? – посмел встрять в беседу адмиралов Колчак.

– Конечно, Александр Васильевич.

– Так вот: немцы для обхода французских войск вторгнутся в Бельгию. А её нейтралитет гарантирован королём Эдуардом, не так ли?

– Позвольте! – вскочил Битти. – Это вам тоже сообщил ваш агент? Он знает планы ведения будущей войны в таких подробностях? И о последствиях каждого шага тоже? Позвольте мне усомниться, господа!

– Разумеется, – улыбнулся Эссен. – Мы и не просим безоглядно нам доверять. Наша просьба значительно более скромная: прошу сделать офицера моего штаба, капитана первого ранга Колчака представителем Российского Императорского флота на флоте его величества короля Эдуарда. Я понимаю, что даже моего ходатайства для этого недостаточно, но все юридические тонкости сам урегулирую с господином Морским министром и Главным морским штабом. Мне важно лично ваше принципиальное согласие.

– Моё согласие? – удивился англичанин. – Доставить в Лондон вашего офицера? Для этого достаточно вашей личной просьбы, господин адмирал. Или вы чего-то недоговариваете?

– Не «недоговариваю», господин адмирал, а просто не успел рассказать вам всё. С Германией и Австрией, возможно, будет справиться за год-другой, но немцы хотят втянуть в войну и Турцию, что резко осложняет ситуацию.