Пиар по-старорусски - Михаил Федоров

Собрание минуту помолчало. Потом Филипп сказал:

– Думаю я, надо этого самоедского волхва вызывать. У Докуки в друзьях Простомир ходит. Трудно будет с ними тягаться. И откладывать ничего не будем, сейчас же и позовём. Мишка, давай кость рыбью!

Все молчали, выражая тем согласие. Мишка, покопавшись за пазухой, вытащил чистую тряпицу – в ней была завёрнута заветная кость. Печь по летнему времени не топилась, но дрова для такого случая были припасены заранее. Мишка развёл огонь и через несколько минут, когда пламя разгорелось, бросил туда кость.

Ничего не произошло, но потом горницу наполнила из печки такая вонь, что пришлось приоткрыть окно.

– Закройте створку, – сказал кто-то, – никто не должен видеть.

Никто не понял, кто это сказал, но Мишка заулыбался. Он-то сразу узнал, чей это голос…

В углу стоял он, тот, кто подкрался незаметно. Во всём своём шаманском великолепии – меховой одежде, меховых сапогах, меховой шапке, с посохом, бубном из оленьей кожи и котомкой.

– Здравствуй, Мишка. Что, понадобился я тебе или просто соскучился по старому другу?

Мишка молчал, за него сказал Филипп:

– Мишка – мой слуга. Теперь ты со мной говорить будешь.

– Я тебе не слуга, а Мишка – мой друг, – проворчал сварливый и строптивый самоед, – ему помогу, чем могу, а ты никто и звать тебя никак!

Все, и особенно Филипп аж обалдели от такой наглости и дерзости, но вовремя сообразили, что ссориться с шаманом сейчас не с руки. Он ещё пригодится. Шаман, казалось, прочёл сомнения и борьбу в мыслях бояр, так как его рот растянулся в довольной улыбке:

– Во-во. С выдутана ругаться нельзя. Людишки-то твои, ну, может, не твои, а чьи-то ещё, вон, поругались с учеником одного вашего русского выдутана. Им было велено человека одного неизвестного, что Докукины люди в лесу подобрали, пленить да привезти, а они не смогли. Тот ученик их без сил оставил. Так ведь это всего ученик был, а если тебе с самим вашим русским шаманом встретиться придётся, а? Будешь плакать и мамку звать.

Хитрый Песец на минутку задумался, а потом сказал:

– Мамка тебе, конечно, не поможет, а вот я помогу. Для этого ведь меня и позвали, да? Не за бесплатно, конечно. Дашь мне огненной воды, сколько я захочу, и вдобавок ещё огненный лук с огненными стрелами, тоже сколько захочу. Ну что – по рукам?

Филипп, хоть и, по мнению Докуки, невеликого ума человек, деловую хватку имел. Он быстро сообразил, что получить в полное распоряжение такого могучего волшебника за очень смешную, в общем-то, плату – пищаль с пулями и порохом да пару вёдер водки (вряд ли этот пьянчужка сможет выпить больше) – большая удача.

– По рукам!

Боярин и самоедский колдун пожали друг другу руки.

– Ты пока отдыхай, Хитрый Песец, а завтра утречком мы обмозгуем, как твоё колдовство к делу приспособить. Иди, тебя покормят и келью укажут, где жить будешь. Эй, уведите самоеда на кухню да накормите от пуза!

Вбежали слуги и отвели странного гостя ужинать. А Филипп подозвал ключницу:

– Положи этого чумазика в каморке, что у нужного чулана. Ну, где раньше старые дерюги держали. А то он весь терем завоняет и запоганит своими блохами.

Один из дворовых людей Михайлы Докуки исчез. Его никто не искал и не интересовался, что с ним стало. По тому, как его хозяин был спокоен, Вася Зуб понял, что предатель найден и больше никого и ничто не предаст. Между тем надо было готовиться к предстоящим схваткам на том поприще, на котором Вася был силён как никто другой – на поприще пиар, паблик рилейшнз, связей с общественностью, всё это разные термины, означающие одно – искусство манипулирования общественным мнением. И пусть политкорректно-демократически-либеральные авторы утверждают, что паблик рилейшнз – это управленческая деятельность, направленная на установление взаимовыгодных, гармоничных отношений. Ой, как же они, эти авторы, не правы или лицемерны! Всё не так, совсем не так! Дедушка Сэм Блэк, ты тоже кругом не прав! Народная мудрость говорит, что кто платит – тот и заказывает музыку. А по мнению одного умного немчина, кто любит хорошую колбасу и хорошую политику, не должен знать, как делается ни то, ни другое. И со времён Рима и до дней нонешних, пиар (какими бы словами его не называли) – средство убедить людей, что к определённому мнению они пришли самостоятельно… Только так и никак иначе… Так или примерно так думал Вася Зуб, переваривая своё нынешнее положение.

…Поездка к таинственному волхву-волшебнику Простомиру была задумана после посещения ушкуйной слободы. Докука и сам подумывал о том, что неплохо было бы приспособить знаменитого и могучего колдуна к своему делу. Но не так-то это было просто. Волшебник, во-первых, жил, как и подобает кудеснику его ранга, за семью холмами, семью лесами и семью реками. Добираться до него пешему – два дня, конному – день. «Километров сорок примерно» – оценил Вася. Причём дойти до него мог не всякий. Кто сразу, легко и просто доберётся, а кто проплутает в лесах неделю и едва живой ни с чем вернётся. Это те, кто вздумал тревожить чародея по пустяшному, вздорному делу, а то и просто из чистого любопытства. Кому никогда не отказывал Простомир – так это больным. Бывало, принесут ему человека – медведь на охоте помял, чуть живой. А обратно уходит своими ногами, а то и на коне. Особо горячие да смелые девки тоже приходили – приворожить им, видите ли, любимого. Таким Простомир отвечал – мол, любовь, это дело божеское, человек или даже волхв тут управлять не может. А если продолжали упрашивать – давал им такого шлепка по мягкому месту, что летели они до дому как на крыльях, в полдня проходя двухдневный путь. А по другим просьбам – ну там, падёж от скотины отвести, дать удачу в делах или ещё что – Простомир смотрел по человеку и по делу его. Кому поможет без платы, с кого маленькую денежку возьмёт, а с кого и большую. А кому и откажет. «Уходи, скажет, – зря я тебя сюда допустил». И всё… Если кого Простомир невзлюбит (а надо отдать должное – без причины он ни на кого зла не держал), то берегись! Нет, никого он в лягушку или змею не превратил. Насылал просто на негодяя медвежью болезнь – и всё. Идёт такой человек, скажем, среди бела дня по главному новоградскому торжищу, и вдруг – так приспичит, что до нужного чулана добежать – не успеть. Так и опорожнялся на глазах у всех. И никто не знал, когда следующий приступ стыдной болезни и в каком месте случится. А все ему в спину пальцами тычут – «а, этот тот, который…» – и взрыв жизнерадостного смеха. Тут, может, и участь лягушки или змеи покажется пряником. Главный новоградский поп владыка Пафнутий уже неоднократно проклинал Простомира как поганого язычника, а на тех, кто к нему ходит, угрожал наложить анафему. Обещать-то обещал, да не наложил. Злые и ехидные языки поговаривали, что владыка Пафнутий сам как-то бывал у Простомира, и тот вылечил его от какой-то очень уж заковыристой болезни. Вот и не зарастала народная тропа к страшному, сильному, умелому, а вообще-то очень неплохому и доброму волхву Простомиру. А что касается проклятий и обещания анафемы – что ж, у Пафнутия просто работа такая…