Повседневная жизнь армии Александра Македонского - Поль Фор

Подведем итог: конница, подошедшая к реке Граник весной 334 года, состояла из тяжеловооруженных всадников, копейщиков, подвижных отрядов, чьими главными козырями были отличное оружие и дисциплина. Военное руководство использовало их на поле битвы для решения трех совершенно разнохарактерных задач, в то время как до прихода Филиппа к власти (в 359 году) греческая конница служила лишь для разведки, преграждения, беспокоящих выпадов и преследования. Став главной наступательной силой, кавалерия Филиппа и его наследников нападала на фланги противника, вскрывала их и опрокидывала, рассеивала и пускалась в беспощадную охоту за бегущими.

От пехотных соединений греков, будь то союзники по общегреческой федерации или наемники, македонская фаланга (буквальное значение «бревно», «размалывающий каток») отличалась не только и, пожалуй, не столько вооружением или экипировкой, но прежде всего духом. Корпоративным духом, который не раз и не два противопоставлял друг другу разные соединения и рода войск в ходе атлетических состязаний, при распределении наград и при захвате жилья для размещения, в попойках или в борделях. В одной стычке между македонскими командирами и пьяными союзниками сам царь Филипп оказался в таком скверном положении, что предпочел притвориться мертвым в ожидании, пока его не выручит сын. Но присутствовал здесь и народный дух, поскольку шесть синтагм македонской фаланги представляли собой народное ополчение, набранное по округам и тесно привязанное к своим истокам, языку, родине, ради величия которой они сражались. И наконец, то был дух самопожертвования по отношению к царской особе, гаранту обычаев, справедливости и успехов на поле боя. И наоборот, гоплиты различных греческих соединений подчинялись лишь дававшему им жалованье абстрактному «народу», «демосу». Будучи наемниками, подчас они задавались вопросом относительно ценности того дела, которому они служат, и права, согласно которому они должны уничтожать прочих греков, состоявших на службе у щедрых персидских царей. Странное дело: в IV веке до нашей эры греки как будто бы охотнее служили у персов, чем у македонян. Во всяком случае, уже разбитый и сломленный Дарий чуть не до самой смерти мог полагаться на греческих наемников, в то время как македонским военачальникам пришлось отпустить своих через четыре года сплошных побед!

В отличие от греческих гоплитов македонские пехотинцы не носили панцирей. Это подтверждает осада Тира в 332 году: защитники цитадели бросали трезубцы с крюками, застревавшие в щитах македонян, после чего резким рывком стаскивали их с осадных башен за привязанные к трезубцам веревки. Если же воин отпускал щит, он тут же получал ранение, «потому что тело не было защищено, а метательные снаряды летели в великом множестве» (Диодор, XVII, 43, 9). Но не в этом было главное отличие. Греческий гоплит носил на голове круглый металлический шлем; его тело защищал панцирь с наплечниками и фартуком; ноги — поножи, стопы — кожаные сандалии. От стрелы, дротика, меча он прикрывался круглым металлическим щитом с ободом и рукояткой, диаметром приблизительно в 3 фута. Наступательное вооружение его состояло из копья длиной в 8–9 футов (240–270 сантиметров) и короткого железного меча, который позволял как колоть, так и рубить. Тяжеловооруженные гоплиты были неповоротливы. Они шли в бой, сверкая разукрашенными бронзовыми доспехами, выставив перед собой копья, строем глубиной в восемь рядов. Шесть полков, таксисов (taxeis), македонской фаланги были нагружены гораздо меньше. Помимо того что на них не было ни бронзового панциря, а в руке — большого металлического щита с рукояткой, левое плечо пехотинцев было прикрыто круглым щитом, pelta, диаметром лишь 60 сантиметров, который висел у них на шее, между тем как руки оставались свободными, чтобы потрясать грозной пикой (сариссой). Во II веке до нашей эры македонская сарисса достигала в длину, согласно Полибию (XVIII, 29), 21 фута, то есть около 7 метров. Должно быть, в IV веке до нашей эры оно было немного короче, поскольку Теофраст, современник похода, пишет, что кизил, чья твердая древесина шла на древко этой страшной пики, имел в высоту 12 локтей, то есть около 5,5 метра, вдвое против греческих и персидских копий (История растений, III, 12, 2). В эпоху Полибия, около 150 года, за линию фронта выступали выставленные горизонтально пики пяти первых рядов. В 334 году это работало, вероятно, для трех-четырех первых рядов. Во всяком случае, в эту эпоху сариссы воинов первого ряда, которые должны были нанести удар первыми, были немного короче и легче, а фаланга, какой мы ее наблюдаем в битве при Иссе в ноябре 333 года, имела восемь рядов в глубину. Воины четырех последних рядов держали свои сариссы острием вверх, слегка наклонно и вертикально — как сообщается, чтобы отражать летящие со стороны неприятеля метательные снаряды. На маневрах или парадном смотре каждая единица македонской фаланги, сто пятьдесят человек со своим лохагом (lokbagos) во главе и линейными командирами впереди, напоминала ощетинившегося ежа.

Фаланга также была усовершенствована Филиппом. В руководстве Асклепиодота рассказывается о структуре идеальной фаланги и ее подготовке, перечисляются необходимые упражнения. Фаланга состоит из 64 синтагм (syntagmata), по 256 человек в каждой. Синтагма состоит из шестнадцати рядов по 16 человек в каждом. Когда фаланге следует иметь только восемь рядов в глубину, воины второго отделения по команде встраиваются в ряды первой, причем два сдвоенных ряда поступают под командование тетрарха, а четыре — таксиарха. Это перестроение называется удваиванием. Перед лицом неприятеля ряды дружно смыкаются по ширине и глубине. Тридцать две синтагмы образуют крыло (keras) численностью примерно 8200 человек (мы бы назвали это пехотной бригадой). Полной фалангой, состоящей из двух крыльев, командует стратег (strategos), который изо дня в день заставляет ее тренироваться и маневрировать. Чтобы фаланга выполнила поворот кругом, последняя шеренга останавливается, после чего разворачивается и около нее или перед ней начинают строиться передовые подразделения. В ином случае поворот кругом делала целая шеренга на ходу, после чего строй вновь смыкался. Команды играл трубач, стоявший между сигнальщиком и глашатаем. Когда следовало занять боевое построение или его имитировать, отряды могли построиться широкой прямой, более или менее сомкнутой, линией, или же косой линией, или полумесяцем, или полукаре, или развернутым углом. Три последних образования предполагали, что фланги находились впереди или позади центральных отрядов. В зависимости от предполагаемого направления атаки — вперед, в сторону или назад, строй фаланги подвергался изменениям, будучи по самой своей природе несколько более гибким, чем строй тяжелых гоплитов классической Греции. Во всяком случае, перед пехотинцами фаланги, ударного подразделения, предназначенного для опрокидывания неприятеля, стояла задача охранять более легкие формирования и обозы. Они лучше маневрировали, сомкнув ряды и на ровной местности, чем когда растягивались или находились на неровном рельефе.

После индийской кампании фаланга претерпела изменения двоякого рода. В этот престижный корпус были введены персы, а македоняне их только обрамляли. Воины располагались в следующем порядке: только три первых ряда и шестнадцатый состояли из тяжеловооруженных воинов, носивших в данном случае наименование гоплитов. В центре помещались лучники и метатели дротиков. В случае лобовой атаки двенадцать средних рядов выдвигались на фланги. Четыре ряда гоплитов авангарда и арьергарда смыкались и выставленными вперед сариссами, двигаясь ускоренным шагом, пытались прорвать неприятельские ряды или защитить отступление своих. Воины фаланги назывались педзетайрами (pedzetairoi), или пешими гетайрами, в отличие от просто гетайров или аристократической конной гвардии. Арриан в своем «Анабасисе» (или по крайней мере рукописи, которой мы располагаем) не менее шести раз упоминает «тех, кого называют asthetairoi» или «esthetairoi». Если это не повторяющаяся ошибка переписчика, речь, по-видимому, идет об элитных пехотных частях, названных по местам, из которых они были набраны, в данном случае из городов (asty). Точно так же во французской армии некоторые части именовались по провинциям, в которых они формировались.