Месье Террор, мадам Гильотина - Мария Шенбрунн-Амор
Шрифт:
Интервал:
На днях Ворне наняли Жанетту стряпать, сегодня с утра она пропадала у них. Габриэль сразу решила воспользоваться возможностью разузнать о них побольше. По словам кухарки, молодой Ворне в очереди за хлебом обворожил всех хозяек прихода. Простушку Жанетту полностью покорил своими шуточками и комплиментами. Теперь, после казни Нодье, шармантный ловелас будет вынужден искать себе обожательниц в других лавках. А что если он слышал, как пекарь требовал у служанки уплатить долги ее хозяек? Что он о своих соседках подумает? Ну что там с Жанеттой? Куда она провалилась?
Наконец дверь черного хода приоткрылась, кухарка поманила Габриэль:
– Идемте, мадемуазель. Сейчас там никого: молоденький еще с утра в Конвент поскакал, а старик не очень-то хотел меня одну оставлять, но я так на кухне начадила, что он покрутился, покрутился, обрядился в допотопный камзол, нацепил дурацкую шапку и тоже куда-то убрел.
Обе выскользнули на лестницу. Дверь в кухню Ворне приоткрылась со скрипом, от которого окатило потной горячей волной. Внутри в самом деле воняло рыбой и дымом. В гостиной сухо щелкал маятник напольных часов красного дерева. Габриэль глубоко вздохнула и заставила себя шагнуть в чужой дом.
– Вы только поторопитесь, мадемуазель, старикан далеко не утопает. – Жанетта скрылась на кухне.
Монахини, учившие Габриэль вести себя благородно и в соответствии с правилами приличия и чести, забыли предупредить, что наступит революция и аристократов будут преследовать и казнить. Извините, настоятельница бенедиктинского монастыря Святой Троицы мадам де Бельзенс де Кастельморон, но мадемуазель де Бланшар пришлось превратиться в гражданку Бланшар, и та твердо намерена остаться в живых. Слишком деликатные аристократки великодушно прощают своего палача и покорно ложатся в общий ров на кладбище Мадлен, а отважные вроде Корде закалывают тиранов и поднимаются на эшафот. Но Габриэль не позволит ни хорошим манерам, ни героическим примерам погубить себя. Все дозволено тому, кого преследуют и кто спасает свою жизнь. К тому же соседи первыми начали шпионить за ней.
Судя по батистовой сорочке, небрежно брошенной на криво заправленную кровать, первая комната оказалась спальней Александра. На комоде валялись запонки, одежная щетка, расческа с запутавшимися в ней светлыми волосами. Ни одна гризетка не могла пройти мимо, не обернувшись на этого широкоплечего и длинноногого красавца. Габриэль подняла фуляровый платок, не удержалась, поднесла к лицу – от ткани повеяло смесью свежего бергамота и едкой сосны. От этого сухого, терпкого, почти неуловимого мужского запаха лоб покрылся испариной. Отбросила платок, решительно огляделась, открыла крышку незапертого секретера. Внутри лежало начатое письмо: «Привет и братство, депутат Национального Конвента Ромм! Я ищу с тобой встречи по рекомендации твоего воспитанника и друга. Моя цель – быть полезным человечеству». Дальше многое было вымарано и вычеркнуто, видимо, в потугах описать конкретнее, чем именно Александр Ворне мог бы пригодиться человечеству.
В ящиках секретера обнаружилась пустая склянка, оторванные пуговицы и нательный крест на цепочке с непонятными буквами на тыльной стороне. В нижнем потайном отделении оказалась тонкая пачка писем, перевязанная розовой ленточкой. Письма источали аромат нежной пудры. Габриэль с досадой убедилась, что все они на неизвестном языке. Но запах и мелкий почерк с хвостиками и завитушками могли принадлежать только женщине. Впрочем, до этого ей не было никакого дела. Захлопнула секретер. У кровати валялась книга с золотым тиснением на обложке – «Любовные похождения кавалера Фоблаза». Габриэль покраснела. О гривуазном романе она еще в монастыре наслышалась.
Пошарила под одеждой на верхней полке стенной ниши. Так и есть! Люди всегда прячут все самое ценное под бельем. Выудила тетрадь в сафьяновом переплете. Это оказался дневник. К сожалению, все записи тоже были на непонятном языке, только там и сям попадались французские фразы «Свобода, Равенство, Братство или смерть!», «Аристократов на фонарь!» и «Да здравствует Республика! Да здравствует Конвент!». На одной из последних страниц Ворне выписал слова революционной марсельской песни. Несомненно, учтивый молодой человек – восторженный якобинец. Предпоследняя длинная запись была помечена тринадцатым июля, по ней фразы по-французски были рассыпаны особенно густо: «Марат убит!»; «Любовь к свободе и ненависть к тиранам»; «Эти несчастные люди требуют моей смерти. Они должны воздвигнуть мне алтарь, я спасла их от чудовища!»; «Добрые патриоты, ее нельзя убивать, пока мы не раскроем весь заговор!» Все это могло относиться только к аресту Мари. Да, бесспорно, месье Ворне описывал арест Шарлотты Корде! Но все эти подробности стали известны из газет только на следующий день – четырнадцатого июля. А он описал их еще под тринадцатым числом, причем, судя по французским выражениям и точным цитатам, он сам все это слышал. Значит, он был на месте убийства. Может, в Пале-Рояле он вовсе не за Габриэль следил, а за Шарлоттой? И видел их вдвоем!
Из дневника вывалилась сложенная записка. Внутри чуть выцветшими чернилами было начертано: «Прошу оказать подателю сего всю необходимую помощь. Он послан мною, дабы наше дело восторжествовало». И подпись: «Виконт де Ла Файет, генерал-майор». Так вот кто прислал в Париж гражданина Ворне! «Новый Кромвель», генерал Лафайет, зачинщик революции, сначала предавший короля, а потом и революционеров, год назад бежавший из республиканской армии в Австрию и, по слухам, заключенный там в тюрьму.
Габриэль вложила письмо обратно, засунула тетрадь на прежнее место и поспешила в спальню Базиля Ворне. В этой комнате царили порядок и слегка затхлый старческий дух. Рыться в вещах пожилого человека было еще более стыдно, чем в комнате молодого повесы. Но что делать? Она обязана узнать, кто эти люди, потому что в их руках ее жизнь. В углу стоял запертый на большой замок и окованный железом неподъемный сундук. На прикроватном столике лежало письмо. По-французски! Аллилуйя!
Легкий стук в дверь и отчаянный шепот Жанетты перебили чтение:
– Мадемуазель Бланшар, старик обратно прется! Уже по двору идет!
«…преслужник Тизон и его жена бдительна слидят за королевой и доносят… из-за таво что в Тампле идут строительные работы…» Судя по правописанию и корявому почерку, письмо вряд ли писал сам месье Ворне.
– Мадемуазель!
Габриэль выхватывала отдельные фразы, стараясь уяснить хотя бы общий смысл: «…караульный сминяются в 11 утра, в 5 часов вечера и в полночь… Каждый день в семь часов под их окнами нанятый крикун громко саабщает новости…»
– Мадемуазель Бланшар! – отчаянно прошипела Жанетта.
Габриэль бросила письмо и понеслась к черному ходу.
Уже на темной лестнице прижалась к
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!