Дело о похищенных младенцах - Андрей Константинов

Да уж, герои!

— Как себя чувствуешь, Родион Андреевич? — спросил сидящий за рулем Эмиссаров.

— Не знаю, как вы, — улыбнулся Каширин, — а я чувствую себя аистом…

Рассказывает Нонна Железняк

"32 года. Специальный корреспондент. Несмотря на обычно присущую Железняк Н. Е. задумчивость и рассеянность, она иногда склонна к совершению героических поступков. Это, возможно, связано с тем, что Н.Железняк считает своим прадедом матроса М. Железняка, якобы произнесшего крылатую фразу: «Караул устал!»

Замужем за корреспондентом отдела расследований Модестовым М. С. Ожидает ребенка…"

Из служебной характеристики

— Доколе? Доколе, скажите мне, заскорузлое чиновничье сообщество будет ставить препоны на пути естественного роста сексуального самосознания у жителей нашего города? Стоило одному человеку, доктору Дятлову, взять на себя труд просвещения петербуржцев в этой области, как тут же, сей же миг озабоченные пуритане бросили все свои коррумпированные силы на борьбу с ним. Они хотят упечь его за решетку за деяние, которого он не совершал.

Абрам Колунов — постоянный автор выпускаемой нашем агентством газеты «Явка с повинной» — был умен, знал это и гордился. Окладистой бородой и размером тела в диаметре он напоминал батюшку из богатого прихода, однако вещал обладатель столь благообразной внешности отнюдь не на темы душеспасительные, а по вопросам науки сексопатологии. Но его непревзойденное красноречие впустую хлестало чиновников-негодяев: сотрудники Агентства хаотично сновали мимо проповедника, стоявшего на самом оживленном перекрестке коридоров. Один только Зураб, в задумчивости бродивший по коридору, остановился и минут пять мрачно смотрел на оживившегося Абрама.

— Слушай, Колунов, а ты Спозаранника не видел? — наконец спросил Гвичия.

— Нет, но я принес сенсационную весть…

— А он тебе не говорил, куда он сегодня собирался?

— Кто? Дятлов?

— Нет, Спозаранник!

— Нет, но зато у Дятлова большие неприятности…

— А когда ты его видел последний раз?

— Вчера, он читал лекцию в Духовной семинарии о роли секса в жизни библейских персонажей…

— Кто читал? Спозаранник?!

— Нет же. Дятлов! Постой, ты куда?

Но Зураб Гвичия был уже далеко.

Сегодня его интересовала только пропажа Спозаранника. Эта самая пропажа интересовала сегодня всех сотрудников Агентства, вплоть до уборщиц и вахтеров. Последний раз Глеба Егоровича видели вчера вечером, и, будь он нормальный человек, его невыход на работу мало кого удивил бы: ну перебрал с вечера, заночевал у любовницы, с кем не бывает. Но Спозаранник не был нормальным человеком: не пил, любовниц не имел и по своей воле не выйти на работу не мог. Все склонялись к версии, что Глеба Егоровича похитили.

Я лениво наблюдала за бесполезной суетой и несчастным, никем не понятым Абрамом. «Ага, похитили, — думала я, — спецслужбы, например. Для изучения разновидности сверхчеловека типа биоробот. Сдается мне, Спозаранник просто захотел хоть раз побыть нормальным человеком». В последнее время у меня все вызывают раздражение. Все про это знают и не обижаются — считают, что моя повышенная раздражительность связана с беременностью. Это раздражает меня еще больше, потому что они ошибаются. Мои добрые коллеги, заботливо оберегая мою беременность от лишних волнений, оставили меня совершенно без занятий. Те дела, которые в былое время начальство не преминуло бы скинуть на мои хрупкие плечи, теперь нечаянно доставались другим. Хотя по имеющейся у меня информации у них и своих дел выше крыши.

И оказалось, что в Агентстве прекрасно справляются и без меня. Если бы вместо Спозаранника я не вышла на работу, то никто бы так не бегал и не кричал: «Украли! Украли!» Поэтому без всяких зазрений совести я раскладывала пасьянс на компьютере. Который, кстати, тоже начал меня раздражать.

Вообще-то, на самом деле я была занята более интересным делом, нежели раскладывание пасьянса. Я думала.

Объектом моей мозговой деятельности была технология оборудования фонтана в квартирных условиях. Это, оказывается, несложно — достаточно провести в половом перекрытии трубу, выложить из камня герметичный сосуд и надстроить две чаши. Только вот что будет эту воду толкать?…

— Нонна, неужели вы допустите, чтоб чиновничье племя отняло у вашего будущего ребенка все права, в том числе и право на секс? — Абрам Колунов добрался-таки и до меня. Устремив взгляд на мой большой шестимесячный живот и приняв позу оратора, он продолжал:

— Мой старый приятель, известный сексопатолог доктор Дятлов, попал в беду. — Колунов наконец достиг сути своей витиеватой речи. — Районная прокуратура возбудила против него уголовное дело по подозрению в получении взяток за диагнозы «гомосексуализм», поставленные доктором молодым людям призывного возраста.

Допустить, чтобы моего еще не родившегося ребенка лишили каких-то прав, я никак не могла. Тем более что Колунов уже нарушил технологический процесс постройки фонтана, а судьба несчастного доктора вдруг меня заинтересовала.

— Прости, Абрам, а почему ты так уверен, что дело сфабриковано? — спросила я.

— В этом не сомневается никто, когда-либо общавшийся с доктором: доктор Дятлов настолько предан своему достойному делу, что ему легче отсечь себе рабочую руку, чем поставить ложный диагноз.

— Может, он просто ошибся? — легкомысленно предположила я, но, заметив на себе полный горького упрека взгляд Колунова, быстро добавила:

— И кому это, интересно, выгодно?

— Многие полагают, что Дятлова подставили его же коллеги — им не давала покоя его заработанная за годы безупречного труда репутация. Но это не так. Следуя за моими логическими умозаключениями, нетрудно убедиться, что это — тщательно спланированная политическая провокация. Высокопоставленные фигуры заказчиков настолько очевидны, что я не вижу смысла называть их имена. У этих инквизиторов хватило подлости вместе с сообщениями о возбуждении уголовного дела запустить в СМИ слухи о том, что сам Дятлов не пренебрегает гомосексуальными контактами…

* * *

В другое время я ни за что не стала бы лезть в деликатную область мужской однополой любви, но сейчас все это показалось мне безумно интересным.

С некоторого времени все, что не касается темы дородового развития ребенка, мне кажется интересным. Чего нельзя сказать о прочих сотрудниках «Золотой пули», которые просто зациклились на этой теме. Мне иногда становилось стыдно, когда казалось, что внутриутробная жизнь ребенка Нонны Железняк волнует моих коллег гораздо больше, чем саму Нонну Железняк.

Меня продолжали волновать заказные убийства и коррумпированные чиновники, а Горностаева с Агеевой до хрипоты спорили о значимости дыхательной зарядки для будущих мам. В моем доме скопились груды книг о современных методиках вынашивания ребенка, к приобретению которых я не имела никакого отношения: Модестов и супруги Соболины с ног сбились, выискивая по городу полезную литературу. Неужели они не догадываются, что я уже имею некий опыт вынашивания ребенка, учитывая то, что своего первенца — сына Дениску — мне тоже пришлось родить?