Рай. Книга 1 - Джудит Макнот

Несколько часов спустя после того, как Лайза заснула, вголове Мередит родилась идея, и девушка начала обдумывать каждую деталь болеетщательно, чем что-либо в жизни… если, конечно, не считать воображаем??хсвиданий с Паркером.

На следующее утро Фенвик отвез Лайзу домой, а Мередитспустилась в столовую, где отец ожидал ее за накрытым столом, читая газету. Вобычный день она с любопытством расспросила бы его, чем кончилось вчерашнеесовещание, но сегодня на уме у девушки было совсем другое.

Усевшись на место, она поздоровалась и начала сложную игру,пока внимание отца было приковано к газете.

— Разве не ты всегда говорил, что хорошее образованиежизненно важно? — спросила Мередит и, когда отец рассеянно кивнул, продолжала:

— И не ты ли считаешь, что городские школы сильноперегружены и уровень обучения в них не слишком высок?

— Да, — ответил Филип, снова кивнув.

— И не ты ли как-то обмолвился, что семья Бенкрофтов вот ужемного лет делает пожертвования Бенсонхерсту?

— Угу, — пробурчал отец, переворачивая страницу.

— Послушай, — объяснила Мередит, стараясь сдерживатьнарастающее возбуждение, — в школе есть одна ученица — чудесная девочка изнабожной семьи. Она очень умна и талантлива. Хочет стать дизайнером поинтерьерам, но приходится поступать в Киммерлинг, потому что родителям не начто послать ее в приличную школу. Разве это не позор?

— М-м-м-м, — согласился Филип, хмурясь при виде статьи оРичарде Дейли: демократы не входили в число его любимцев.

— Правда ведь, это настоящая трагедия, когда такой талант, иум, и честолюбие… все пропадает зря…

Отец поднял глаза от газеты и с неожиданным вниманием началрассматривать дочь. В сорок два года он выглядел привлекательным, элегантныммужчиной с резковатыми манерами, пронизывающими голубыми глазами и каштановыми,седеющими на висках волосами.

— И что ты предлагаешь, Мередит?

— Стипендию. Если Бенсонхерст не пожелает выделить ейстипендию, может, ты попросишь их воспользоваться деньгами, которые фонд дляэтого предназначил?

— И я также должен указать, что стипендия предназначаетсяспециально для девушки, о которой ты упомянула, не так ли?

Он придавал словам Мередит такое значение, словно тапредлагала нечто крайне неэтичное, но она уже знала, что отец считал нужнымиспользовать могущество и связи, когда и где только возможно, поскольку этослужит его целям. Он тысячу раз утверждал, что именно для этого и существуетвласть.

Мередит медленно кивнула, улыбаясь глазами:

— Да.

— Понимаю.

— Ты никогда не найдешь человека, более заслуживающего этойстипендии, — взволнованно настаивала дочь. — И, — добавила Мередит, словно повдохновению, — если мы ничего не сделаем для Лайзы, она, возможно, закончитпособием по безработице.

Социальное обеспечение было предметом, вызывающим крайнеотрицательную реакцию отца. Мередит отчаянно хотелось рассказать ему побольше оЛайзе, о том, как много значит для нее эта дружба, но какое-то шестое чувствопредостерегало не делать этого. В прошлом отец так чрезмерно опекал ее, что ниодин ребенок не удовлетворял его стандартам и не был достоин стать постояннымкомпаньоном дочери по играм. Он скорее посчитает, что Лайза достойна получитьстипендию, чем позволит ей стать подругой Мередит.

— Ты напоминаешь мне бабушку Бенкрофт, — задумчиво протянулон наконец. — Она часто проявляла подобный интерес к достойным, но менееудачливым особам.

Угрызения совести на миг болью отозвались в сердце Мередит,поскольку мотивы ее ходатайства за Лайзу были столь же эгоистичны, сколь иблагородны, но следующие слова заставили Мередит обо всем забыть:

— Позвони завтра моей секретарше. Дай ей сведения об этойдевушке и попроси напомнить мне позвонить в Бенсонхерст.

Последующие три недели Мередит ждала, сгорая от нетерпения,боясь признаться Лайзе в своих замыслах, потому что не хотела заранееразочаровывать подругу, но в то же время не могла поверить, что администрацияБенсонхерста может отказать отцу. Наступили времена, когда американских девушекпосылали в Швейцарию и Францию, а не только в Вермонт, и уж точно не вБенсонхерст с его холодными каменными дортуарами, по которым гуляли сквозняки,с чрезмерно строгими правилами и жестким расписанием. Конечно, школа уже не такпереполнена, как раньше, следовательно, они не рискуют оскорбить важногопопечителя.

На следующей неделе прибыло письмо из Бенсонхерста, иМередит нетерпеливо переминалась возле кресла отца, пока тот разрезал конверт.

— Тут говорится, — наконец объявил он, — что онипредоставляют мисс Понтини стипендию на основании ее выдающихся успехов в учебеи по ходатайству семьи Бенкрофт..

Мередит испустила совершенно неподобающий леди радостныйвопль, за что отец, прежде чем продолжить, наградил ее ледяным взглядом:

— Стипендия покроет расходы по ее обучению, питанию и жилью.Дорога в Вермонт и деньги на карманные расходы — ее забота.

Мередит прикусила губу: об этом она не подумала. Но ее планпрекрасно удался; позже она обязательно что-нибудь сообразит. Может, стоитубедить отца, что они поедут на машине, тогда Лайза сможет отправиться вВермонт с ней.

На следующий день Мередит захватила в школу все проспекты изБенсонхерста вместе с письмом о стипендии. Уроки, казалось, длились целуювечность, но наконец они очутились в кухне Понтини. Мать Лайзы хлопотала,выкладывая на стол воздушные итальянские пирожные с кремом и взбитым творогом.

— Ты становишься такой же тощей, как Лайза, — заметила она,и Мередит послушно откусила кусочек пирожного, пытаясь одновременно открытьшкольную сумку и достать письмо.

Чувствуя себя немного неловко в роли филантропа, она безумолку болтала о Бенсонхерсте, Вермонте и радостях путешествия и только потомобъявила, что Лайза получает стипендию для учебы в школе.

На несколько мгновений в комнате воцарилась мертвая тишина.И Лайза и миссис Понтини, казалось, были не в силах осознать происходящее.Наконец Лайза медленно встала.

— Так я что, очередной объект благотворительности?! —разъяренно взорвалась она. — Кем ты, спрашивается, себя воображаешь?

Она вылетела через черный ход, и Мередит, едва успевопомниться, помчалась следом:

— Лайза! Я только пыталась помочь!

— Помочь? — огрызнулась подруга, наступая на нее. — Почемуэто ты посчитала, что я захочу сидеть в одном классе с кучей богатых снобоввроде тебя, которые будут взирать на меня сверху вниз, как на нищенку? Могусебе представить, целая школа избалованных стервоз, которые жалуются, чтоприходится перебиваться на тысячу долларов карманных денег, присылаемых имежемесячно любящими папочками…