Роковой секрет - Мэри Ройс

Где ж я так согрешила?

Спрыгиваю на пол и пулей несусь в комнату, влетаю и хлопаю дверью, сразу прислоняясь к ней спиной.

Господи, я должна настоять, чтобы мы съехали в отель, иначе добром это не кончится.

Присаживаюсь на край кровати и, стащив с себя мокрую сорочку, забираюсь под одеяло. Про сон и речи быть не может. Внутри все натянуто стальной струной и требует разрядки. Решить проблему, занявшись сексом с Матвеем? После того, как я только что истекала соками от близости его отца, это кажется верхом аморальности. Я, конечно, далеко не паинька, но это перебор, причем конкретный.

В голове пульсирует мысль, что мой долгожданный отпуск как-то незаметно превратился в адские муки. И что-то мне подсказывает, что худшее еще впереди.

РАФАЭЛЬ

Меня буквально распирает от необузданного желания вернуться обратно и выбить из девчонки всю дерзость. Боится ведь, но все равно выпускает коготки, провоцируя меня свернуть тонкую шею. Стоит сразу показать, по чьим правилам живут в этом доме, и в каком тоне должна со мной разговаривать эта девица!

Но хаотичные мысли снова раздирают меня на части, гася решимость и стирая грани выдержки. Она изменилась. Расцвела, словно сочный бутон розы. Фигура полностью оформилась. Теперь округлые бедра сводят меня с ума своими мягкими изгибами, хочется зализать их до ссадин на коже.

Все эти годы я вспоминал о ней. Мечтал. Фантазировал. Мысленно наматывал шелковистые пряди на кулак и вдыхал их аромат. Дикий и чистый, свойственный только моей Соле. Ни капли не сомневался, что настанет время, и она станет моей навсегда. Знал! Но даже представить себе не мог, что собственный отпрыск выберет в невесты ту, кто для него под запретом.

В голове снова всплывает разговор с Маттео.

— Отец, очень прошу тебя быть с Рокси помягче. — Сын мнется. Вижу, что опасается меня, но все же рискует продолжить. — Она, правда, другая. Ей не нужны мои деньги…

— Мои деньги, — строго осекаю его. — Маттео, если бы ты не зависел от меня, тебя бы здесь не было. Вперед! Можешь жениться без моего согласия, потеряв при этом все. Готов ли ты на это?

— Па…

— Я знаю ответ на свой вопрос! Не готов и никогда не пойдешь против моего слова! Любовь у них! Не позорь нашу семью! — шумно вздыхаю. — Маттео, сейчас у тебя в голове лишь только куда бы пристроить свой член. Ты в курсе, что следует за бесконтрольным сексом? — интересуюсь, укоризненно глядя на него.

— Я готов к детям, если ты об этом…

— Готов он, — раздраженно фыркаю.

— Пап, мне двадцать шесть. Я хочу семью. С ней. Рокси — красивая девушка, умная, вкусно готовит и заботится обо мне. Разве не это должно быть для тебя самым важным? Счастье родного сына?

— Вот именно ради твоего благополучия я и пытаюсь вставить тебе мозги на место! Не будь идиотом, Маттео! Она тебе не пара! И мою фамилию она никогда не получит!

Мой короткий спич оставляет после себя минутную тишину, прежде чем этот сопляк находится с ответом.

— Ты мог бы порадоваться за меня, — обреченно проговаривает сын. — Если так переживаешь, можешь составить брачный договор. Как мне еще тебя убедить, что она не претендует на твои деньги?

— Свадьбы не будет! — едва не рычу, но тут же возвращаю себе самообладание. — Для тебя уготована другая невеста. Из семьи, что принесет мне выгоду и не опорочит мое имя! А пока можешь развлекаться, но не заиграйся.

От раздражения на лице Маттео ходят желваки, но в глаза мне посмотреть он не осмеливается.

— Завтра мы едем к твоему кузену. И не вздумай представить эту девушку своей невестой. Не разочаруй меня, сын.

***

По жизни я придерживаюсь одного правила: чтобы не спугнуть жертву, нельзя показывать ей оружие. Только вот с этой девчонкой все иначе. С ней я нарушил уже не один личный закон! И теперь у меня есть все шансы получить в лоб свою же пулю.

Спускаюсь в спортзал, скидываю стесняющую движения рубашку и начинаю уничтожать грушу, разбивая кулаки в кровь.

Нужно выбить из своих мыслей зеленоглазую бестию.

Перед мысленным взором до сих пор стоят ее пухлые губы, приоткрытые, жаждущие. Не могу заглушить в себе злость, которая от осознания того, в какой заднице я оказался, разгорается еще сильнее.

Ослушалась меня. Вернулась. Глупая девчонка! Сама лезет в капкан, а я понятия не имею, надолго ли у меня хватит сил сдерживать его острые зубья, что погубят нас обоих…

[1] Страстная (итал.)

РОКСОЛАНА

Разбудившие меня солнечные лучи ласкают кожу, и я потягиваюсь как довольная кошка, наслаждаясь их теплом. Лениво поворачиваюсь на бок и закидываю ногу на Матвея.

— Доброе утро, лисичка, — хрипит он сонным голосом и притягивает меня еще ближе. — М-м-м, — его мягкий стон отдается легкой вибрацией внутри, — кто-то хочет пошалить?

Жених требовательно скользит ладонью по моей талии, проводит по ребрам и сминает обнаженную грудь. А потом тянет пирсинг в соске, и я всхлипываю, утыкаясь ему в шею.

— Хочу проваляться с тобой весь день. — Скольжу языком по его крепкой шее и прикусываю ключицу, отчего из груди Матвея вырывается низкий рык, и он грубо сжимает мою попку.

— А я хочу, чтобы ты приготовила завтрак для моего отца.

— Нееет, — прячусь под одеяло, — Матвей, прошу, не издевайся надо мной!

— Малышка, я один не справлюсь. Ты тоже должна постараться, чтобы разбить лед в ваших отношениях.

Ага, какой там лед! Вчера никаким льдом даже и не пахло. Наоборот, все просто пылало, причем у меня между ног.

— Может, как-нибудь постепенно? — Тихонечко выглядываю из-под одеяла и вижу лукавую улыбку жениха. — Нууу, пожалуйста, — тяну, впиваясь в него умоляющим взглядом.

— Нет. Сегодня вечером мы едем к моему кузену. И я не могу допустить там кровопролития.

Он молниеносно забирается под одеяло и начинает меня щекотать.

— Матвей! Нет! Не смей! — взвизгиваю и заливисто смеюсь, пока он не прижимает всей тяжестью тела, располагаясь у меня между ног.

— Что? — Проводит подушечкой пальца по моей нижней губе, а выражение лица у него при этом зверски голодное.

— Ты же знаешь, я боюсь щекотки, — произношу с придыханием и облизываю губы, которые тут же вспыхивают от его прикосновения.

— Тут тоже щекотно? — Он вжимается в меня эрегированным членом, отчего я выгибаюсь дугой.

— Нет, жарко. Тут настоящий пожар, — шепчу ему в губы, и наши языки сплетаются в откровенном поцелуе.

Обхватив талию жениха ногами, нетерпеливо трусь о рвущийся из трусов стояк.