Заклятие ворона - Сьюзен Фрейзер Кинг

Единственным украшением стен были круглые, кованные медью щиты и несколько топориков и мечей изумительной работы. Мебель в зале, как и во всем замке, отличалась если не изысканностью, то удобством и внушительными размерами, а каменный пол был устлан домоткаными половичками и слоем душистых трав и цветов. Никаких гобеленов, картин или хотя бы рисунков… И все же помещение не производило мрачного впечатления. Откровенная простота обстановки говорила о непритязательности обитателей замка.

Длинный стол был уставлен кружками, кувшинами с элем и круглыми чашами овечьей кожи. В течение ужина чаши беспрестанно переходили из рук в руки, и шотландская живая вода, которую жители низин называли виски, наполняла кружку за кружкой.

От количества выпитых порций у Дункана кружилась голова – сколько уж времени прошло с тех пор, как он в последний раз пробовал виски. Хорошо еще, ему хватило ума чуть позже перейти на вересковое пиво. Зная, как может ударить в голову этот светлый шотландский эль, Дункан прихлебывал разбавленный напиток не спеша.

Эласдар, скрестив руки, навалился на стол. Привычная белозубая ухмылка сменилась настороженной сосредоточенностью. Рядом с ним, в кресле с замысловатой резьбой, Келлам Фрейзер уронил голову, уставившись в оловянную кружку, которую он покачивал в руках, точно колокол.

По привычке теребя мочку уха с крошечной золотой серьгой, Дункан перебирал в уме пути подхода к упрямым Фрейзерам, когда в зал ступила Элспет. Девушка закрыла за собой дверь и неслышной походкой, легко покачивая светловолосой головой, прошла к столу.

– А-а, вот и ты наконец, малышка! – воскликнул Келлам, резко выпрямившись в кресле. Махнув рукой, он представил ей Дункана Мак-рея, представителя королевы и Тайного совета. Элспет коротко кивнула, избегая взгляда гостя, а остальных приветствовала ослепительной улыбкой. По-прежнему вызывающе игнорируя Дункана, она опустилась на дальний край скамьи с его стороны стола.

Эласдар подался к сестре, чтобы сообщить суть письма королевы, а Дункан, следя за ними, медленно поднял со стола кружку, сделал несколько глотков. Усталость неожиданно прошла; он чувствовал себя уютно и покойно. Виски и эль определенно сделали свое дело. Пока Эласдар говорил, Дункан воспользовался моментом, чтобы рассмотреть единственную девочку из детей, рожденных после легендарной битвы.

Элспет вся обратилась в слух, время от времени кивая и лишь изредка спрашивая о чем-то на певучем гэльском наречии. Несколько раз прозвучало имя Дункана, но она и бровью не повела в сторону гостя.

Его же внимание, напротив, было приковано к девушке с того самого момента, как она появилась в зале. Странный случай на ручье поначалу занимал мысли Дункана, но за ужином, со щедрой выпивкой Фрейзеров и их непробиваемым упрямством, это происшествие вылетело у него из головы.

Слушая брата, Элспет наклонила голову. Золотая, в рыжину, толстая коса качнулась на ее груди. Ресницы дрогнули, а щеки вдруг залила краска – девушка почувствовала на себе его пристальный взгляд.

Дункану отчетливо вспомнился тот миг, когда он, стоя посреди ручья, смотрел в кристально-чистые голубые глаза. Почти физически он ощутил прикосновение ее прохладных пальцев, и в ушах вновь зазвучал тихий голос, произнесший такие странные слова: «Твоя смерть станет моей смертью». По спине его пробежал холодок.

Как любой горец, Дункан был наслышан о провидицах. Одна из них жила рядом с замком Далси, и мальчишкой он подсмеивался над ее бесконечным бормотанием о судьбах и роковых минутах. Эта женщина – ее называли ясновидящей – предрекала трагедию, пытаясь удержать его от схватки с Макдональдами.

Да что провидица… Страшный исход был ясен всем, но Дункан, совсем юный, запальчивый, не обращал внимания ни на опасность, ни на предостережения. Он раз и навсегда решил, что провидцам и предсказателям веры нет.

А вот братья Элспет, судя по происшествию на ручье, твердо верили в ее дар предвидения. Их реакция, решил Дункан, как-то повлияла и на него. Он слышал об исследованиях ученых, доказавших, что мозг человека похож на некий склад разнообразнейших эмоций. И отлично знал, как и любой знакомый с юриспруденцией человек, что самая невероятная чушь, если ее подтвердить основательными фактами, может показаться более чем реальной.

Что же касается глубокого, непреодолимого желания прикоснуться к руке девушки продолжал размышлять Дункан, – так и оно вполне объяснимо. Безыскусное, светлое очарование Элспет притягивает… пробуждает мужские инстинкты. Только и всего. Больше подобное не повторится. Пусть Хью, если ему это по душе, принимает хрупкую, беззащитную девчушку в свою личную охрану. Какое до этого дело ему, посланцу королевы? Да никакого. Поставит Элспет свою подпись под документом – и больше от нее ничего не требуется.

И все же… все же… Интересно, что она увидела там, на ручье? Или подумала, что увидела? Сам облик девушки дышал чистотой и искренностью. Такие невинные души просто не способны на сознательный обман. А если?.. Дункан неожиданно прищурился. Что, если она слегка не в себе? Очень даже может быть. Во всяком случае, одежду этой крошки, как, впрочем, и поведение, обычным не назовешь.

Ну и пусть… Пусть она безумна… Все равно он очарован причудливой смесью ребяческого задора и мягкой женственности. И его безумно влечет к этой девушке…

Дункан тряхнул головой. Да он просто пьян! Нужно было сообразить, что все эти неумеренные возлияния к добру не приведут.

В этот момент Элспет обернулась. И посмотрела прямо на него.

Точно так же, как и в первый раз, странное, доселе неведомое ощущение охватило его. Дункан остановил взгляд на девушке, пытаясь выискать в ее глазах хоть что-нибудь, объясняющее это незнакомое и не слишком приятное чувство. Неловкость и смущение – это не для него… Дункан давно уже научился владеть своими эмоциями.

– Этот договор для нас очень важен, – обратился Эласдар к Хью.

– Вот еще! Нам не нужно вмешательство короны, отнимающее право драться за свое имущество. За свою честь! – Хью Фрейзер потемнел от гнева.

Эласдар вздохнул:

– Хуже будет, если не подпишем договор. Скажи ему, Дункан!

Королевский посланник откашлялся, выпрямился в кресле и согласно кивнул:

– Это предупреждение. Не подпишете – по вашим землям пройдутся огнем и мечом. Клан Фрейзеров объявят вне закона, имущество отберут, а непокорных предадут смерти.

Немигающий взгляд Хью был устремлен на Дункана.

– Неужели? И кто же станет исполнять этот приказ? – насмешливо поинтересовался он. – Собственной армии у королевы нет, как нет и денег, чтобы нанять солдат для войны в горах. Огнем и мечом! В низине или на границах такие указы проходят, а здесь, Макрей, – нет! – И он гордо откинулся на спинку кресла.

– А что? Хью прав… – моментально отозвался Келлам.

– Все верно, но… – начал было Дункан.

– Не нужен нам этот договор, – вновь раздался голос Хью. – Есть иной путь прекратить вражду с Макдональдами.