Ненавидь меня - Саммер О'Тул

"И что, Финн?" Она встает, отталкивая табуретку. "И что? Ты посадишь меня на цепь? Побьешь меня? Ты, блядь, уже пытался это сделать". Красные пятна поднимаются по ее груди и переходят на щеки.

Я кривлю губы. "Это сработало, не так ли? Ты ведь здесь, не так ли?" Она хмыкает и скрещивает руки, выглядя вызывающе и так охуенно.

"Ты здесь, потому что знаешь, как интересны эти фотографии твоему отцу. Так что садись, блядь, пока я тебя не заставил". Она хмурится, но подчиняется. Я отхожу назад и прислоняюсь к задней стойке бара, позволяя ей неловко размышлять в тишине, пока она не ответит на мой вопрос.

"Не очень. Мы знаем слухи, которые известны всем: что у вашей семьи есть где-то тайник со всеми украденными предметами искусства, драгоценностями, золотом, артефактами и так далее, которые вы приобрели за годы своей жизни. Ваше "скрытое сокровище"". Она закатывает глаза, но это именно так. Это сокровищница украденных и легально приобретенных товаров стоимостью в сотни миллионов долларов.

Это страховочная сетка нашей семьи, в которой живут четыре поколения. Банковские активы могут быть арестованы или заморожены. Бизнес появляется и исчезает, и для того, чтобы быть прибыльным, требуется только это: постоянная суета. Однажды, через год или через сто лет, если мы захотим выйти из игры, мы сможем это сделать.

"И это все? Вы начинаете войну — еще одну войну — из-за каких-то гребаных слухов?"

"Это была не моя идея". Она смотрит вниз, и я ничего не могу с этим поделать. Я сокращаю расстояние между нами и двумя пальцами наклоняю ее подбородок назад.

В ее глубоких янтарных глазах читается отчаяние, почти как извинение. Мой взгляд опускается к ее рту, и челюсть сжимается от желания провести большим пальцем между ее полными розовыми губами.

"Что бы ты сделала, если бы я поцеловал тебя прямо сейчас?" Вопрос вырывается у меня изо рта прежде, чем я успеваю подумать о том, чтобы остановить его.

Она отбрасывает мою руку. "Я бы откусила твою чертову губу".

Я смеюсь, застывая при мысли о том, что она может быть грубой со мной. "Как ты собираешься узнать больше, чем просто слухи?"

"Вломиться в квартиру твоего брата". Ее губы кривятся в ухмылке: "В конце концов, это ваш штаб безопасности". Я сохраняю прежнее выражение лица, воспринимая ее заявление так, как оно есть: она ловит рыбу. Она просто не знает, насколько она права. В квартире Кэша есть стальная комната с двойным армированием, называемая хранилищем. В нем хранятся все данные, записи с камер наблюдения и информация, которую мы собирали в течение многих лет.

"Ну, если проникновение в самое защищенное место в городе — это твой большой план, то я не слишком беспокоюсь". Ее глаза мерцают, как будто она обиделась, что я не впечатлен большим открытием.

"Мы знаем, как мы это сделаем". Она выпрямляется на табурете и выпячивает подбородок.

"О, правда? Не хочешь поделиться, принцесса?" Она прикусывает губу, когда я называю ее так, и это небольшое движение — как провод под напряжением прямо к моему члену.

"Хм…" Она делает преувеличенное лицо, как будто размышляет над вопросом. "Нет, вообще-то я не буду делиться. Хорошего дня, Финнеас". Она отталкивается от табурета.

"Если ты так решила, передай своему отцу, что я буду на связи". Я зову ее за собой, мои глаза прикованы к ее заднице и колышущимся над ней мягким длинным волосам.

Она делает движение через плечо в ответ, и я издаю мрачный смешок. Она блефует…

Что ж, сейчас будет гораздо веселее.

Глава 5

Управлять ртом

Эффи

"Ты уверена, что хочешь носить волосы распущенными?" Мама пассивно-агрессивно крутит прядь моих волос, а я вцепилась в кожаное сиденье лимузина.

"Да, я уверена". Я пытаюсь скрыть раздражение в своем голосе, но, видимо, недостаточно хорошо.

"Ладно, не нужно так себя вести". Она насмехается и опрокидывает обратно свой фужер с шампанским, чтобы допить его. "Я просто сказала, потому что знаю, что твои волосы становятся жесткими через несколько часов".

Может быть, я побреюсь налысо, как Маргарита. "Спасибо, мама. Я буду иметь это в виду для следующей благотворительной акции в пользу слепых вомбатов. Или это гигантские улитки, находящиеся под угрозой исчезновения?"

"Не говори глупостей, этот гала-вечер — сбор средств для нового конноспортивного центра Харбор Айленд Резорт энд Гольф Клаб". Не в силах закончить фразу без ответного комплимента, она добавляет: "У тебя такой красивый загар, но этот оттенок коричневого делает тебя желтушной.

На самом деле мне очень нравится мое платье, и я тоже выгляжу чертовски хорошо. Лиф в виде корсета обнимает мою талию и приподнимает сиськи, не стесняя дыхания, а мягкие драпирующиеся рукава свисают с плеч. Юбка идеально облегает бедра и попу и открывается эффектным разрезом, открывая достаточно бедер, чтобы дразнить, но не настолько, чтобы мама назвала меня шлюхой на трех языках.

А светлый атлас цвета мокко не дает мне выглядеть желтушной.

"Хадсон будет здесь сегодня вечером", — говорит мой отец. Я знаю, что он обращается ко мне, хотя он потягивает виски и смотрит в окно.

"Кто такой Хадсон?" спрашиваю я, и его голова поворачивается и встречается с моей взглядом, как будто он хочет знать, не шучу ли я. Я не шучу, но, видимо, моя мама считает, что это смешно, потому что она хихикает в свой стакан.

"Хадсон Кэмпбелл. Сын губернатора Кэмпбелла и…"

"И твой будущий жених", — произносит моя мама, и мой отец бросает на нее взгляд. Я же чувствую себя так, словно мне на голову только что вылили ведро ледяной воды.

Отец поправляет галстук и поворачивается ко мне. "Для семьи". Это все объяснение, которое я получаю. Наверное, я всегда знала, что этот день рано или поздно наступит.

Я чувствую, как с меня сползает маска послушной дочери, легкой пешки, "проще подчиниться". Как в "Тетрисе", я разделяю свою личность, свою индивидуальность, оставляя только то, что приемлемо для этого мира.

"Он сегодня сделает предложение?" Я не планировала обручаться сегодня вечером, но не могу унять голосок в голове, который шепчет, как сильно моя мама не хотела бы видеть фотографии меня в желтушном платье и с всклокоченными волосами, разбросанные по светским страницам.

"Нет, но это будет хорошее время, чтобы начать выяснять твои отношения с общественностью".

"Какие отношения?" усмехаюсь я. Повернувшись к отцу, я спрашиваю: "Он знает об этом, или он будет в таком же шоке, как и