Граф Сен-Жермен - хранитель всех тайн - Поль Шакорнак

Казанова вспоминал, что маркиза д’Юрфе ненавидела графа Сен-Жермена185, что кажется нам по крайней мере странным, если подумать, что единственный известный портрет графа хранился в кабинете господина д’Юрфе186. На этом портрете графу, кажется, 30 или 40 лет. Он изображен в анфас, в камзоле с брандебурами187, с мехом по краю и широкими обитыми мехом рукавами. Из жилета, открытого до пятой пуговицы, выглядывает кружевной галстук-жабо. Овальное, бритое лицо, обращенное слегка влево, с аристократическим, интеллигентным и тонким выражением. Его острый взгляд, слегка направленный вправо, отличается таинственностью и шутливостью. Нос прямой, направлен к подбородку188. Мы думаем, что портрет написан графом Ротари — другом графа Сен-Жермена, о котором речь пойдет ниже, и подарен графом Сен-Жерменом госпоже д’Юрфе незадолго до своего отъезда в Гаагу в начале 1760 г.

На этом встречи Сен-Жермена и Казановы не закончились. Они вновь пересеклись у откупщика господина де ля Пупли-ньера. Летом откупщик жил в Пасси, в старом замке, принадлежавшем Буленвильеру и расположенном на дороге из Отеля в Пасси. Господин де ля Пуплиньер был очень богатым человеком. Он писал стихи, рисовал и музицировал. В музыке он проявлял себя как небесталанный любитель. Часть своего богатства он потратил на развитие музыкального искусства и был очень щедр с артистами.

В салоне замка в Пасси встречались представители двора и высшего света, писатели, артисты, актеры и актрисы. У господина де ля Пуплиньера был большой театр, где выступали лучшие актеры парижских театров, лучшие певицы и музыканты из Оперного театра и оркестр, которым управлял го Госсек — один из лучших мастеров того времени, то Гаффр — несравненный арфист. Многочисленная отборная публика ценила концерты, которые имели место в большой галерее.

Как мы уже говорили, граф Сен-Жермен был отличным скрипачом, и мог оказаться в Пасси и в качестве виртуоза, и в качестве гостя. Господину де ля Пуплиньеру его представил граф Ведель-Фриз — французский посол в Дании, большой друг откупщика189. За ужином, последовавшем после концерта, граф Сен-Жермен вел разговор, проявляя остроумие и благородство190.

Было бы неправильно подумать, будто граф забыл о цели (действительной или видимой) своего пребывания во Франции. Он активно занимался будущей фабрикой красителей в Шамборе. Так, во время поездки туда, граф Сен-Жермен познакомился с аббатом Ташером де ля Пажри — соборным каноником, другом маркиза Мариньи — губернатора Блуа. Аббат де ля Пажри писал Мариньи 12 августа 1758 г.: "Мы ждем со дня на день вызывающего любопытство в округе господина де Сен-Жермена. Два раза мне довелось ужинать с ним. Мне кажется, что он много знает и трезво размышляет"191. Аббат удивлялся тому, что граф находится в Шамборе, и маркиз Мариньи ответил ему из Версаля 2 сентября 1758 г.: "Король предоставил господину де Сен-Жермену жилье в замке Шамбор. Вы правильно говорите — это достойнейший человек; мне довелось в этом убедиться во время моих встреч с ним, и мы ждем реальной выгоды от его высших познаний"192.

Из этих писем видно, какими большими были уважение и доверие, оказанные графу Сен-Жермену.

Поскольку, по нашим данным, не удалось привезти из Германии во Францию необходимое сырье для изготовления красителей, граф вновь приехал в Шамбор в декабре 1758 г. в сопровождении двух мужчин, для принятия дальнейших решений, о которых мы ничего не знаем. Известно лишь то, что граф больше не приезжал в Шамбор193.

Граф оставил в замке тех людей, которых привез для работы над красителями. И лишь 21 мая 1760 г. пришло решение на этот счет. Граф Сен-Флорантен, министр королевского дома, написал губернатору замка господину Сомери: "Передать этим людям, чтобы они уехали, поскольку они бесполезны и никто ничего им дать не собирается"194. И действительно, как мы увидим ниже, к этому времени графа уже не было во Франции, он был в Голландии.

В 1759 г. граф Сен-Жермен жил в Париже, на улице Ришелье, дом 101, в гостинице вдовы своего банкира — кавалера Ламбера195.

Среди тех, кого принимала вдова, был барон Глейшен (или Глайхен), бывший проездом в Париже в качестве посланца маркграфа Байрейта, с которым он только что объездил всю Италию. Вдова кавалера Ламбера принимала его во второй раз. Господин Глейшен приезжал в Париж в 1753 г.196. О своей встрече с графом он оставил типичный рассказ: "Вошел человек среднего роста, крепкого сложения, одетый с великолепной и изысканной простотой. Он кинул шляпу и шпагу на кровать хозяйки, устроился в кресле у огня и прервал разговор, обратившись к говорившему: "Вы не знаете, о чем рассказываете. Один я могу говорить на эту тему, которую я исчерпал, так же, как и музыку, которую бросил, ибо мне некуда было развиваться дальше"197.

Судя по тому, что мы знаем о графе, о его манерах при знакомстве и разговорах, рассказ барона Глейшена кажется нам подозрительным. Дело в том, что у барона Глейшена была известная репутация. Ее изложила госпожа дю Деффан: "Его недостаток в том, что он — в высшей степени врун. Он не видоизменяет действительность, он ее приукрашивает"198. Это же говорит и Л. Кал де Сен-Мартен: "Эгот человек охотнее скажет одну ложь, чем тридцать правд"199.

Как бы там ни было, граф Сен-Жермен и господин де Глейшен подружились, как об этом можно судить по следующей записке барона: "В течение шести месяцев я прилежно следовал за ним"200.

У вдовы Ламбер граф собрал небольшое количество картин. Он показал их Глейшену, говоря при этом, что даже в Италии, во время своей поездки, он таких не видал: "И действительно, он говорил почти правду, ибо те картины, которые он мне показал, все отличались оригинальностью или совершенством, что делало их куда интереснее, чем многие первостатейные работы. Особенно интересно было изображение Святого Семейства работы Мурилло, которая не уступала в красоте работе Рафаэля из Версальского дворца"201.

Граф показал барону также "огромное количество камней и цветных бриллиантов удивительных размеров и красоты. Там были чудеса, достойные пещеры Аладдина. Я увидел среди камней опал чудовищных размеров и белый сапфир202 величиной с яйцо, яркость которого затмевала все остальные камни, которые я клал рядом с ним. Я знаю толк в камнях, и могу заверить, что на глаз не было причин сомневаться в драгоценности этих камней, тем более что они не были оправленны"203.

Господин Глейшен добавил, что граф Сен-Жермен "знал некоторые химические секреты, особенно секреты изготовления красителей, красок для тканей, в частности редкой красоты краски под золото. Возможно даже, он сам сотворил те камня, о которых я говорил и о драгоценности которых можно было судить, лишь распилив их".

В то время как господин Глейшен уезжал из Парижа в Данию, граф Сен-Жермен познакомился с той, которая впоследствии стала госпожой Жанлис.

Стефания-Фелисите дю Крэ родилась 25 января 1746 г. "в маленьком поместье в Бургундии, недалеко от Отена"204. В возрасте семи лет она была принята каноником в капитул Аликса, близ Лиона, и в соответствии с этой должностью приняла титул графини Ланси (ибо ее отец носил титул Бурбон-Ланси). Молодость она провела как в раю. "Утром я играла немного на клавесине и пела. Затем я учила свои роли (она играла в комедиях), были уроки танца и фехтования, затем читала до обеда…"205. Благодаря прекрасному образованию она сумела занять свое место в Париже после того, как ее отец был разорен вследствие денежных спекуляций.