Майя Плисецкая. Пять дней с легендой. Документальная история - Вадим Эмильевич Верник

Итак, слово Николаю Фадеечеву:

«Когда я пришел в театр, Майя Михайловна уже была балериной с большим именем. Сначала мне доверяли маленькие партии, потом я станцевал "Лебединое" с Риммой Карельской, "Жизель" с Галиной Улановой, позже с Раисой Стручковой, и после этого стал танцевать с Плисецкой. Очевидно, руководство театра решило, что мы хорошо подходим друг другу, и в дальнейшем оказалось, что так и есть. "Лебединое озеро" мы станцевали вместе много раз и по всему миру. Как-то Майя начала репетировать Жизель. Леонид Лавровский, тогдашний главный балетмейстер, провел с нами несколько репетиций, а потом вдруг все прекратилось и так и не было воплощено. Вероятно, дело в фактуре и характере Плисецкой. Она была настолько объемна в своем пластическом выражении, в своей мощи танца, а мы привыкли к Жизели более скромной и, так сказать, стеснительной, даже забитой, и, очевидно, ей трудно было создать такой образ. Если бы она много работала над этой партией, то, возможно, у нее бы все получилось. К счастью, были другие репертуарные возможности выразить себя».

«Умирающий лебедь». Фото Рольфа Шраде из архива Вадима Верника.

«Кармен-сюита». Кармен. Хозе – Николай Фадеечев.

1967 год. Фото Александра Макарова.

Тема «своих» и «не своих» партий Майю Михайловну явно увлекла.

– Наверное, мне не подходили инфантильные балеты, сейчас я так думаю. Допустим, «Тщетная предосторожность». (Пауза.) Даже в какой-то степени «Золушка», та же «Жизель». Это все-таки более-менее инфантильные балеты, для другого даже внешнего склада. Хотя всю жизнь мне хотелось станцевать на сцене юмор. Юмористические спектакли, смешные, комические роли. Но это как-то не получилось, а только трагические получились.

– А как же «Конек-Горбунок» Родиона Щедрина? Там же сплошные комические ситуации.

– Ну вот «Конек» да. А «Конек», он не инфантильный. Совсем. Даже Джульетта вначале вроде как должна быть инфантильной, но, в общем-то, это не обязательно. А дальше уже там идет драма, трагедия и так далее. «Раймонда» и «Лебединое озеро» – чистая классика, и надо просто музыку танцевать, вот и все. Или уже должны быть драматические роли, как Анна Каренина, Кармен.

«Бахчисарайский фонтан». Зарема. 1953 год.

Подробно о Кармен мы говорили отдельно. А сейчас я лишь признался, что «Кармен-сюита» мой самый любимый балет и я его постоянно пересматриваю. К счастью, есть киноверсия и сценические записи. Этот балет Плисецкая выстрадала. Как и «Анну Каренину». Она мечтала воплотить роман Толстого в танце, мечтала, чтобы постановщиком был Леонид Якобсон.

– Получился бы шедевр. То, как сделано либретто, как написана музыка, это можно было замечательно поставить. Якобсон мне говорил, что хотел бы сделать со мной «Анну Каренину», но кто бы его пустил?!

На порог Большого театра его бы не пустили. Мое желание самой поставить «Анну Каренину» – это выход из положения. Я – исполнитель, а создателем стала поневоле. Потому что если бы я на это не пошла, не было бы «Анны Карениной», «Чайки», не было бы «Дамы с собачкой», – жалко. С одной стороны, жалко, а с другой – это могли бы быть шедевры. Если бы это делали хореографы, профессиональные хореографы.

И подытожила, не красуясь:

– Ну так уж, как есть.

– А в балете мода существует?

– Да, существует. Знаете, ведь сейчас модно другое тело даже.

Другая форма, другое исполнение. Сейчас огромное влияние спорта. И все балерины поднимают ноги выше головы. Это другая эстетика. Вертятся, как фигуристы. Потом еще, почему сейчас намного лучше танцуют, чем раньше? Появилось видео. Нет такого педагога гениального, как видео. Потому что человек на себя смотрит и замечает все свои ошибки. Да, в репетиционном зале огромные зеркала, но этого мало. И педагога тоже мало. Когда человек себя видит и сам видит, где что-то плохо, он, конечно, немедленно это исправляет. Хотя не всякий. Кто-то смотрит на себя с восторгом. Но все-таки в основном люди исправляют свои недостатки. Сейчас мы смотрим старые балетные пленки, где многие танцуют просто чудовищно. Если бы они наблюдали себя со стороны, то танцевали бы лучше. И видео – самый лучший педагог, я в этом совершенно убеждена.

«Дон Кихот». Китри. Базиль – Марис Лиепа.

1968 год. Фото Александра Макарова.

Одна запись особенно памятна Плисецкой.

– «Бахчисарайский фонтан», где я Зарему танцевала, был удачно снят 40 лет назад. Но на пленке меня многое в себе не устроило. И после того, как я посмотрела фильм-балет, поняла, как надо правильно танцевать. Сегодня, во многом благодаря видео, артисты в изумительной форме. Все тоненькие, высокие, длинноногие. Это знаете, такой естественный отбор, как в спорте. Коротконогий не прыгнет через планку.

– То есть в балете побеждает психология спорта?

– Может быть, считается, что артистичность ушла. А, может быть, дело в другом. Мы как-то забываем, что настоящие артисты всегда были редкостью. Всегда их было не слишком много. Потому что артистичность – это природа. И музыкальность. А технике можно выучить кого угодно, абсолютно. Даже неспособных можно научить танцевать. Вот нельзя научить быть балетмейстером. Это от природы, есть или нет.

«Ромео и Джульетта». Джульетта. 1962 год. Фото Михаила Озерского.

«Ромео и Джульетта». Джульетта. 1969 год. Фото Леона Дубильта.

А дальше Плисецкая выводит закономерность:

– Совсем не обязательно хореографу быть замечательным танцором. Как жизнь показала, может быть даже наоборот. Все замечательные хореографы, которых мы знаем, самые великие, – и в прошлом, и в настоящем, – всегда плохо танцевали. Может быть, это совпадение, но однако так. Самые лучшие наши хореографы, допустим, тот же Якобсон или Касьян Голейзовский, были никудышными танцорами. Я не уверена, что гениальным танцором был Михаил Фокин. Морис Бежар – это просто кошмар! Плохая фигура, и танцевал он только свои какие-то вещи, которые ему подходили, это было коротко, мало, и с точки зрения классического балета никуда не годилось.

– Раз такая тенденция, вы не боялись обратного эффекта? Мол, такая балерина, как вы, не может быть равна себе самой по масштабу, когда ставит как хореограф.

– Конечно, я не боялась. Знаю, что я не хореограф. Я умею на себя трезво смотреть.

«Лебединое озеро». Одиллия. Принц Зигфрид – Николай Фадеечев.

1972 год. Фото Г. Соловьева.

«Дон Кихот». Китри. Базиль – Марис Лиепа.

1971 год. Фото Александра Макарова.